Юрий Верховский - Струны: Собрание сочинений Страница 46

«Прошлого лета…»

Прошлого лета –Я помню день или два –У меня словно и не было вовсе;Грустью согретая,Мелькнула едваИ не пела певучая осень.

Ныне зима,Космата, студена,Награждает метельными звуками,Пьяницу обнимая, –В пути усыплен,Замерзает он, сладко забаюканный.

Что за отрадаГореть в морозной ночи!И звучит и разливается стройноПесней богатою,Хмелен ты и чист –И един с этой родиной черной.

«Да, я тебе отвечу поскорей…»

Да, я тебе отвечу поскорей:Четыре дня я подышал на воле,В санях проехал в чистом снежном поле –И вновь любил до радости и болиВсю ширь, и тишь, и грусть земли моей.

Ты весело на лыжах побежишьИ в это воскресенье, и в другое –И прозвучит в твоем мажорном строе,Что для меня уже ушло в былое –Родных полей и грусть, и ширь, и тишь.

«Гармонь моя матушка…»

Гармонь моя матушка,Да лучше хлеба мякушка,Я тебя послушаюС милкой моей Грушею –

И никак не пойму,Отчего да почему,Да по какому случаюСам себя я мучаю.

«Не поедешь больше к Яру…»

Не поедешь больше к Яру, –Что же делать? Не плошай,Подвигайся к самовару,Завари некрепкий чай.

И мурлычь до поздней ночиПотихоньку, про себя –Хоть о том, как черны очиПоглядели, не любя.

Где гитара? Эх, разбита!Обойдись и без нее.Всё равно не пережитоРазудалое житье.

И пускай не взвидишь света,Затоскуешь – ну так что ж?Верно, песенка не спета,Если песенку поешь.

«Улыбнись же насупленной мрачности…»

Улыбнись же насупленной мрачностиЗлого поэта,Преисполнена ясной прозрачности,Силы и света.И откуда запросятся бледныеЖалкие звуки, –Ты туда протяни всепобедныеСтройные руки –И растущая песня расширится,Внове пропета, –И, послушное, утихомиритсяСердце поэта.

«Тебе даны мгновенья взлета…»

Тебе даны мгновенья взлетаВвысь, в тот разреженный эфир,Где прах и дольняя заботаПокинут твой волшебный мир.

Зачем же ты стремишься вышеИ хочешь миг продлить, разлить?Высь могут на земле любитьСмиренно люди, травы, крыши.

Торжествен лёт железных крыл,Сооруженных дерзновеньем,Но вечности не покорил:Ее он только ощутилВысоким, как твое, мгновеньем.

И ты ведь любишь легкий трудЗемного радостного ига,И вместе с ним к тебе идутДаянья творческого мига.

«Не позвякивает колоколец…»

Одинокое сердце оглянется

И забьется знакомой тоской.

Полонский

Не позвякивает колоколецБорзой тройки у крыльца;Не бредет в скуфейке богомолец –Божий странник – степью без конца.

Хорошо с любимого порога,Покидая мирный дом,Уходить в далекую дорогуНепоспешно, чинно, чередом;

Хорошо, когда открыты дали,Хоть неведома земля;И без радости, и без печалиГорода, моря, поля –

И людей – в раскрывшуюся душу,Словно в чашу — до краевПринимать. – Нет, я покой нарушу,Оглянись, – а он и был таков.

Отчего? Дорожный колоколецИ не звякнул у крыльца.Не видать – бредет ли богомолецПо степи без края и конца.

«И тракторы гудят, рычат, поют и стрекочут…»

И тракторы гудят, рычат, поют и стрекочут,И ходит ходуном изумленная земля,На сотни сотен верст огнедышащие клокочутИ разверзаются первородные поля.

Так новью новою целина души взрезается,Вот глыбы глянули на простор из глубины,А дали до краев неземной земли расстилаются,Вот тут, в твоей груди, не впервые ли рождены?

Как люди потные и дочерна закопченные,Рабочий кончив день, уж полны живых речей!А там, куда ни глянь – молодые, неугомонные,Другие при огнях снова пашут горячей!

Так тракторы рычат, гудят, поют и стрекочутВ ночи души твоей – и, за сменой смена, вслухКорявых темных дум сырая сила пророчит:И в мире, и в тебе воспарит бессмертный дух.

САМОПОЗНАНИЕ

Искусством познается мир. И в миреВо-первых человек. Самопознанье —Наука всех наук. Его даетСреди искусств и ближе, и теснейИскусство живописи: за вещамиТут видишь суть вещей; за человекомТо вечно-человеческое, чемИ жив-то человек.Пусть на портретеОтпечатлелось доброе и злое,Больное и здоровое, от прахаИли от духа жизненное в нас, –Художнику всё дастся в идеальнойПрозрачности. И мастеру портретаОтведено не первое ли местоСредь живописцев?Дай себе отчет:Когда следишь ты взгляд его пытливый,Что на тебя и быстро устремлен,И длительно, – тебя ли просто видит,Тебя ли ищет он? Нет. Он глядитТуда, куда-то, словно бы не видяТого, что здесь. И словно бы оттуда,Откуда-то – и линии, и краски,И свет, и тени. Ты заговоришь –Ответ услышишь, и вопрос, и речиЖивые, но за ними – не о нихПоймешь сосредоточенную думу,Иль не поймешь – почуешь мимовольно.

И оттого над лепкой внешних форм,Как над гармониею стройных звуков,Или над хоровым многоголосьем,Иль над единым песенным напевом, –Парит иной, эфирный строй надзвучий,Неслышных или еле слышных слухуОбычному. И этот тайный стройСоединяет малый мир с великим.

Вот отчего и этот чуждый взгляд,Зараз и пристальный, и как незрячийНа то, что только ты.Вот отчего,В глаза взглянув готовому портрету,Ты, может быть, себя и не узнаешьНа первый взгляд – таким, каким и знать-тоНе хочешь вовсе, изредка встречаяЧужим в случайном зеркале. Но миг –Себя ты начинаешь узнавать,А дальше, всматриваясь понемногу,И познавать в себе – себя иного.Познание – не правда ль? – опознанье,Обретенье утраченного. Ты –Искусством возвращаешься себеИ творчеством его воссоздаешься,Себя опознавая в мире малом,А малый мир – большом. Самопознанье –Наук наука. Меж других именИскусство имя ей, многоименнойВ единой цельности. Знаток ее –Художник. Из художников же – мастерПортрета, вещий. Гvωθι σεαuтοv

ПЕПЕЛ

Не золотой песок, но светлый пепелИз горстки в горстку мы пересыпаем,Художники. То детская ль игра,Или обряд таинственный и важный,Свершаемый в ночном уединенье,В сосредоточенности тишины,В нерасторжимой цельности мгновенья,Приостановленного волшебством?Не Фениксом ли восстают из пеплаПерегоревшие деянья дней,И не из пепла ли мы воздвигаемСвои надгробья – книги?Мне отрадаЛистать свои, чужие ли страницы —И чудится: вот проблеск в темноте —Вот черный свертывающийся легкийЛисточек – вот на миг белеют знаки –Чуть полувысказавшихся признаний –Вот шепот еле внятный, или шелест,Едва тончайшим слухом уловимый,Рассыпавшегося в легчайший пепелЛистка сгоревшей жизни: «Пепел милый!»И в этих-то уловленных мгновеньяхМгновенья вечности своей вскрывая,Ты цельное незыблемое знаньеВдруг обретаешь.Да, пересыпайВ божественной игре – в ночном обряде –Свой пепел светлый – золотой песок.

ВАЯТЕЛЬ