Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит] Страница 47

Входят князь Меншиков и Савва Лукич Рагузинский.

             М е н ш и к о вЗатворник вышел; грозно хмурит брови,А весел и здоров. Да здесь царица.

            Е к а т е р и н а         (смахивая слезы)Я ухожу; мне слезы — в утешенье,А царь найдет в делах отдохновенье.                    (Уходит.)

                  П е т рА, Савва Лукич! Где пропал ты с Венус?Все лето прошлое прождал я встречиС богиней, а зима уж минула.

          Р а г у з и н с к и йПресветлый государь! Да ящик с ВенусДавно уж прибыл на брега Невы.Рекой и морем плыть, как вы велели,Мы не решились, опасаясь бури,Иль бедствий, мало ли каких, опасныхДля статуи, какой и в мире нет.А сушей через Вену не пустили —На нашу просьбу без досмотра ящикС бесценным грузом, названным, как есть,Ответили отказом с подозреньем…

             М е н ш и к о вИз-за царевича, конечно, это.

           Р а г у з и н с к и йПришлось нам ехать долгими путями,Да и зимой, когда дороги лучше.

                 П е т рНу, где же ящик с Венус? Здесь? СюдаНесите-ка! Трезини позовите.

Все с оживлением выходят, кроме Брюса.

                 Б р ю сДа, государь, смерть Карла, с кем войнуМы долгую вели, лишь осложнилаПереговоры трудные о миреНа Аландском конгрессе…

                 П е т р                                                 Бедный Карл!Осколком неприятельским убит?

                 Б р ю сЧто с ним могло и при Полтаве статься.И чести больше. Как в плену, у турковБез армии сидел, все тщась их броситьНа нас, и так все девять долгих летБез славы воевал он, истощивСильнейшую державу; заговорПротив него уж зрел, пожалуй, колиСестра его казнила тотчас Герца,Министра короля, что тот стремилсяМир заключить.

                 П е т р                              То Англии в угоду.В Европе не хотят, чтоб воцарилсяМеж нами мир; придется образумитьИ Ульрику, как Карла, что бесславноНаследство лишь свое и обескровил,Сестра иначе продолжает то же.

Входят князь Меншиков и другие сановники, архитектор Доменико Трезини и Рагузинский. Денщики вносят большой длинный ящик. Царь берет в руки топор.

Р а г у з и н с к и й. Сейчас увидите! Вещь предивная! Подобной нет на свете. Даром что пролежала в земле 2000 лет, богиня есть богиня, пускай и рук у нее нет.

1-й д е н щ и к. Богиня, а сломала себе руки?

Т р е з и н и. Не она себе сломала, а те, кто статую сбросил наземь.

Р а г у з и н с к и й. Столь славная статуя, что римские власти как прознали о продаже ее, о нашей покупке, тотчас взяли под арест продавца, а с ним и статую. Мы уж не знали, как ее выручить. Пришлось мне поехать в Рим, обратиться к кардиналу Оттобони, моему хорошему знакомому, попросить его у святейшества папы исходатайствовать позволения Венеру освободить и вывезти в Россию. Взамен папа потребовал передать Ватикану мощей святой Бригитты. Без царского указа и надзора мы бы не преуспели.

П е т р (вскрыв ящик). Трудами вашими, что вы старались о освобождении из-за ареста статуи Венус, мы довольны, о чем паки же и к кардиналу Оттобони писано от министерств наших с благодарением.

Г о л о в к и н. С наивозможной важностью и почтеньем благодарили кардиналов и папу римского, будто речь о презнатной особе, царице плененной и освобожденной, бишь о живой богине.

П е т р. Упакована сия вещь столь добротно, вижу, как уверили: "хотя б хрустальная была, не повредилась бы". Да! (Поднимает статую Венеры с торжеством.)

1-й д е н щ и к. Мать честная! Богиня-то голая.

2-й д е н щ и к. И без рук, прикрыться ей нечем.

П е т р. Трезини, что ты скажешь? Подлинная древняя статуя?

Т р е з и н и (всплескивая руками). Пресветлый государь! Вне всякого сомнения. И это чудо, что статуя цела почти вся. Ведь находят в земле, в развалинах храмов и дворцов лишь части прекрасных скульптур, разбитых вдребезги. Время все рушит, говорят, но рушат-то люди. Бывают, конечно, и землетрясенья.

Статуя Венеры устанавливается у стены. Царь отходит, чтобы разглядеть ее со стороны.

                П е т рТрезини, хороша! Чудесна прямо.

            Т р е з и н иВы мастер, государь, и мастерствоВ любом твореньи человечьих рукУмеете ценить. Вещь древняя,Когда искусства процветали в Риме,Пришедшие из Греции самой.Затем упадок наступил. ФортунаБывает милостива не всегда,И дикие народы вдруг явились;Но хуже всех ревнители Христа,В богах античных идолов узрев,Уничтожали статуи, картины,Сокровища великие искусств,Как Рим был сокрушен Атиллой в гневе.Упадок полный на века; но Бог,Всевышний зодчий, сотворивший мирИ человека, пламень свой вложилВ него, с его порывом к совершенству, —Искусства и науки возродилисьВ Италии и сопредельных странах,С явлением из недр, как из могил,Языческих богов, ревнителейПрироды, и наук, и красоты.Вот явлена Венера и в России.

                П е т рПрекрасно сказано, Трезини. ГостьяИз времени, когда царили боги,Могучие, стихии воплощая, —Нептун, иль Вакх, или Вулкан-кузнец, —Достойна празднества великого…

            1-й  д е н щ и кИ учиним.

             М е н ш и к о в                   И учиним. Но как?

             2-й  д е н щ и кВедь баба голая…

          Р а г у з и н с к и й                               На загляденье.

             М е н ш и к о вДуховные особы как бы ногиЕй не отбили; скажут: срам и грех.

                П е т рПоставим часовых. Среди колоннНа постаменте Венус нашей место,Чудесной гостье из глубин веков.

                Б р ю сКакая женщина! Пречистая!

             Т р е з и н иЕе прозвали белой дьяволицейИ изваяния богини наземьПовсюду сбрасывали с постаментов,А храмы рушили, как капищаНародов варварских, и те глумились,Явившись в Рим, в невежестве своемНе ведая о красоте нетленной.

                 Б р ю сВ какое же остервененье впалиКак варвары, так христиане тоже —На что же?

             Т р е з и н и                     На произведение искусства,Столь верное, как сама природа,Сказать иначе, как творенье Бога,Во всей красе, в величье совершенства.

                 П е т рКакие знатоки! Трезини — ясно,Он из Италии, где возродилисьИскусства и науки вновь из тьмыВо прах низвергнутых столетий к свету.А ты, мой Брюс, хотя ты и шотландец,Родился на Руси, со мною росСреди потешных, главный  фельдцейхмейстер,А ведаешь о многом сверх того.

                 Б р ю сПресветлый государь! Я поспешаюВсю жизнь за вами, исполином века;Поспеть за вами всюду мудрено, —Возьму я книги, собирая ихПо вашему почину и примеруОт века не отстать, и снова с вами.

                 П е т рЯ рад, что не ошибся: генералОт артиллерии со ШвециейВозглавил мирные переговоры, —Под силою огня кипящий ум, —Да шведам не уйти от пораженья.

Меншиков ревниво выступает вперед.

Но мы о том еще переговорим.А князь ведь прав: мы празднество, пожалуй,В честь статуи богини учиним,Какого не бывало на Руси.

5