Ярослав Смеляков - Стихи Страница 5

1946

Аленушка

У моей двоюроднойсестричкитвердый шаги мягкие косички.

Аккуратноплатьице пошито.Белым мыломлапушки помыты.

Под бровямив солнечном покоетихо светитнебо голубое.

Нет на нем ни облачка,ни тучки.Детский голос.Маленькие ручки.

И повязан крепко,для примера,красный галстук —галстук пионера.

Мы хранимАленушкино братство —нашей Революциибогатство.

Вот она стоитпод небосводом,в чистом поле,в полевом венке —против вашейстатуи Свободыс атомным светильникомв руке.

1946

Рожок

В Музее Революциилежитсреди реликвийнашего народарожок, в которыйпротрубил Мадридначало битвтридцать шестого года.

Со вмятинами,тускло-золотой,украшенныйматерией багряной,в полночный часпод звездной высотойкастильскому онснится партизану.

Прикован цепьюк ложу своему,фашистскими затравленпалачами,солдат Свободытянется к немуи шевелитраспухшими губами.

Рожок молчащиймолча мы храним,как вашу славу,на почетном месте.Пускай придет,пускай придет за нимвосставший сынмадридского предместья.

И пусть опятьмеж иберийских скал,полки республиканскиесзывая,прокатитсяликующий сигнали музыкараздастся полковая.

…На сборный пунктпо тропам каменистымотряды пробираютсяв ночи.Сигнальте бой,сигнальте бой, горнисты,трубите наступленье,трубачи!

1947

«Из восставшей колонии…»

Из восставшей колониив лучший из днейлейтенант возвратилсяк подруге своей.

Он в Европу привезиз мятежной страныазиатский подарокдля милой жены.

Недоступен, как бог,молчалив, загорел,он на шею женыожерелье надел.

Так же молча,в походе устроив привал,он на шею мятежникацепь надевал.

Цепь на шее стрелкапокоренной страныи жемчужная ниткана шее жены…

Мне покамест не надо,родная страна,ни спокойного счастья,ни мирного сна —

Только б цепьс побежденного воина снятьи жемчужную ниткуназад отослать.

1947

Опять начинается сказка…

Свечение капель и пляска.Открытое ночью окно.Опять начинается сказкана улице, возле кино.

Не та, что придумана где-то,а та, что течет надо мной,сопутствует мраку и свету,в пыли существует земной.

Есть милая тайна обмана,журчащее есть волшебствов струе городского фонтана,в цветных превращеньях его.

Я, право, не знаю, откудасвергаются тучи, гудя,когда совершается чудошумящего в листьях дождя.

Как чаша содружества брагой,московская ночь до окнанаполнена темною влагой,мерцанием капель полна.

Мне снова сегодня семнадцать.По улицам детства бродя,мне нравится петь и смеятьсяпод зыбкою кровлей дождя.

Я вновь осенен благодатьюи встречу сегодня впотьмахпринцессу в коротеньком платье,с короной дождя в волосах.

1947

Рябина

В осенний день из дальнего села,как скромное приданое свое,к стене Кремля рябина принесларязанских ягод красное шитье.

Кремлевских башен длился хоровод.Сиял поток предпраздничных огней.Среди твоих сокровищниц, народ,как песня песен — площадь площадей.

Отсюда начинается земля.Здесь гений мира меж знамен уснул.И звезды неба с звездами Кремлянад ним несут почетный караул.

В полотнищах и флагах торжествапришелицу из дальнего селавеликая победная Москва,как дочь свою, в объятья приняла.

К весне готовя белые цветы,в простой листве и ягодах своихона стоит, как образ чистоты,меж вечных веток елей голубых.

И радует людей моей странысредь куполов и каменных громадна площади салютов, у стены,рябины тонкой праздничный наряд.

1948

Наш герб

Случилось этов тот великий год,когда восстал и победил народ.

В нетопленныйкремлевский кабинетпришли вожди державына Совет.

Сидели с нимиза одним столомкузнец с жнеей,ткачиха с батраком.

А у дверей,отважен и усат,стоял с винтовкойна посту солдат.

Совет решил:— Мы на земле живеми нашу землюсделаем гербом.

Пусть на гербе,как в небе, навсегдасияет солнцеи горит звезда.

А остальное —трижды славься труд! —пусть делегатысами принесут.

Принес кузнециз дымной мастерскойсвое богатство —вечный молот свой.

Тяжелый сноп,в колосьях и цветах,батрак принесв натруженных руках.

В куске холстаиз дальнего селасвой острый серпкрестьянка принесла.

И, сапогамимерзлыми стуча,внесла ткачихасвиток кумача.

И молот тот,что кузнецу служил,с большим серпомСовет соединил.

Тяжелый сноп,наполненный зерном,Совет обвилоктябрьским кумачом.

И лозунг наш,по слову Ильича,начертан былна лентах кумача.

Хотел солдат —не смог солдат смолчать —свою винтовкудля герба отдать.

Но вождь народоввоину сказал,чтоб он ееиз рук не выпускал.

С тех пор солдат —почетная судьба —стоит на страженашего герба.

1948

Ленин

Мне кажется, что я не в зале,а, годы и стены пройдя,стою на Финляндском вокзалеи слушаю голос вождя.

Пространство и время нарушив,мне голос тот в сердце проник,и прямо на площадь, как в душу,железный идет броневик.

Отважный, худой, бородатый —гроза петербургских господ, —я вместе с окопным солдатомна Зимний тащу пулемет.

Земля как осина дрожала,когда наш отряд штурмовал.Нам совесть идти приказала,нас Ленин на это послал.

Знамена великих сражений,пожары гражданской войны…Как смысл человечества,Ленин стоит на трибуне страны.

Я в грозных рядах растворяюсь,я ветром победы дышуи, с митинга в бой отправляясь,восторженно шапкой машу.

Не в траурном зале музея —меж тихих московских домовя руки озябшие греюу красных январских костров.

Ослепли глаза от мороза,ослабли от туч снеговых,и ваши, товарищи, слезыв глазах застывают моих…

1949

Здравствуй, Пушкин!

Здравствуй, Пушкин! Просто страшно   это —словно дверь в другую жизнь открыть —мне с тобой, поэтом всех поэтов,бедными стихами говорить.

Быстрый шаг и взгляд прямой и быстрый —жжет мне сердце Пушкин той поры:визг полозьев, песня декабристов,ямбы ссыльных, сказки детворы.

В январе тридцать седьмого годапрямо с окровавленной землиподняли тебя мы всем народом,бережно, как сына, понесли.

Мы несли тебя — любовь и горе —долго и бесшумно, как во сне,не к жене и не к дворцовой своре —к новой жизни, к будущей стране.

Прямо в очи тихо заглянули,окружили нежностью своей,сами, сами вытащили пулюи стояли сами у дверей.

Мы твоих убийц не позабылив зимний день, под заревом небес,мы царю России возвратилипулю, что послал в тебя Дантес.

Вся отчизна в праздничном цветенье.Словно песня, льется вешний свет.Здравствуй, Пушкин! Здравствуй,    добрый гений!С днем рожденья, дорогой поэт!

1949