Неожиданный наследник (СИ) - Яманов Александр Страница 13

Уже во время чаепития, Панин не выдержал и заговорил, снова нарушив установленные им же правила. Обычно, за трапезой он говорит исключительно о блюдах.

Знал бы наставник, как тяжело мне далось нахождение на приёме. Мысленно возвращаюсь ко вчерашнему дню.

* * *

Огромный «Тронный зал» впечатлял и одновременно подавлял. Напряжения добавляла замолчавшая при моём появлении публика. А тёплый воздух буквально раскалился от сотен любопытных глаз, внимательно сопровождавших мой путь к трону. Взгляды буквально обволакивали и ощущались физически. Я будто шёл между незримых стен, при этом живых и буквально бурлящих от различных чувств. Иначе мне сложно описать ощущения исходящие от двух рядов разряженных господ.

Стараюсь держать спину, как требует месье Поль, и не обращаю внимания на присутствующих. Моя цель — это медленно приближающийся постамент, с восседающей на троне Екатериной. Она одета в тёмное платье без особых украшений и взирает на происходящее с мрачным выражением лица. По её правую руку расположились вернейшие соратники и самые высокопоставленные вельможи империи. Мне так показалось, ибо среди группы напыщенных господ выделялись знакомые лица Орловых и Вяземского. Слева стояли те самые послы, о которых предупреждал Панин. Иностранцы тоже окружены немалым количеством людей, блиставших драгоценностями и золотым шитьём.

Но для меня почти все лица были похожи на маски. Уж больно присутствующие переусердствовали с пудрой и однообразными париками. Была ещё одна трудность, отнимающая массу сил. Никто не поймёт, чего мне стоило не начать искать изумрудные глаза одной обворожительной особы. Загнав поглубже все желания и лишние мысли, я приблизился к трону и сделал лёгкий поклон. Едва заметный шелест пробежался по залу, напоминавший шум листьев во время лёгкого ветерка. Оказывается, я помню этот звук! Придворные молчали, но начали приближаться к трону, дабы лучше услышать происходящее.

Тем временем Екатерина кивнула Вяземскому, и князь тут же взял лист бумаги, поднесённый лакеем. Громким, но немного срывающимся голосом, он зачитал указ, которым императрица осчастливила подданных и одного арестанта. Если убрать всю витиеватость и упоминание титулов правительницы, то документ сообщал о признании меня наследником русского престола. После того как прокурор Сената огласил содержание документа, придворные не выдержали и тихо зашептались.

Я же с трудом сдерживал бушующие чувства и не мог привести в порядок скачущие мысли. Не сказать, что озвученное стало для меня откровением. Всё к тому и шло. Если бы меня просто хотели выслать из страны, то не стали тратить время на учителей. А значит, я нужен императрице. Что позволяет надеяться на улучшение условий содержания и даже некую свободу. Вроде надо радоваться? Только уж больно смутил, а скорее резанул, взгляд Григория Орлова. Было в нём, что-то кроме привычного превосходства и даже презрения. Нечто похожее на сожаление. Впрочем, граф быстро отвёл взгляд и перевёл его на свою повелительницу.

Екатерина некоторое время молчала и в зале постепенно повисла тишина.

— Поздравляю вас с утверждением! Надеюсь, своим поведением вы докажите верность нашего выбора, — с немецким акцентом произнесла императрица.

Забавно, но именно в этот момент мне жутко захотелось почесать одно место. Вот хоть ты тресни, только зуд был непереносимым. Надо чего-то делать с этой неудобной одеждой или однажды я точно оконфужусь. Мысленно усмехаюсь, представив, как на это могла отреагировать блистательная публика, особенно после слов о хорошем поведении.

К сожалению, приём на этом не закончился. Благо мне удалось сдержать свои позывы и не начать веселить честной народ.

Тем временем один из напыщенных дворян, начал церемонию представления высших сановников и иностранных послов. Оказывается, наследник обязан знать сих уважаемых господ. Всё проходило чинно и жутко медленно. За это время у меня успела начать чесаться голова под ненавистным париком. А ещё я не знал, куда спрятать свои руки. Нет, цыпки давно прошли. Просто мне с трудом удавалось не шевелить конечностями и расслабить спину. Приходилось стоять, держа руки по швам, вежливо улыбаться и лёгким поклоном приветствовать очередного господина. Десятки лиц, большую часть которых я не запомнил и они превратились просто в череду ряженых людей. Даже наряды некоторых дам перестали вызывать у меня какие-либо ощущения.

Чуть позже придворные оставили меня в покое, но продолжали рассматривать издалека, делясь впечатлениями. Обсуждают, будто диковинную зверушку пронеслось в голове, погасив даже намёк на боязнь и смущение. Внутри начало просыпаться забытое чувство всепоглощающей злобы, которое я ранее испытывал только к своим мучителям. Дабы не выдать себя делаю несколько шагов в сторону и останавливаюсь у высокой портьеры и слышу продолжение чьей-то беседы.

— Вы бы Сергей Владимирович поумерили задор, более свойственный юнцам. А то ведёте себя совершенно необдуманно, аки мотылек, бросающийся на свет. Только не забывайте, что свеча — это ещё и огонь, который губителен для излишне восторженных особ, — произнёсла явно молодая женщина.

— Аграфена Сергеевна, меня всегда восхищал ваш слог. Это надо же так изящно обозвать меня молокососом и насекомым, — хохотнул в ответ собеседник, — И что же вас смутило?

— Кузен, мне хватило обрывков разговоров, чтобы догадаться о создании партии наследника. И вы явно среди этих наивных мечтателей. А мне будет больно осознавать, что я не предупредила вас об опасности данного прожекта, — ответила незнакомка и сейчас её голос бы далёк от шутливого тона, — Серёжа, ты офицер гвардии и для своих лет взлетел на невероятную высоту. Поверь, недоброжелателей у нас хватает. А твой тёзка давно растерял былое влияние. Любой нашей ошибкой тут же воспользуются, особенно когда речь идёт о подобной интриге. И падать с нынешней вершины, будет очень больно. А ещё ты навредишь всему роду, о чём просто обязан думать прежде, чем лезть в сомнительные дела. Лучше бери пример с дядюшки Петра Семёновича, снискавшего славу на полях сражений, а не дворцовых паркетах. Ты алчешь воинской славы, вот и отправляйся в действующую армию.

— Но Россия сейчас ни с кем не воюет, — растерянно ответил молодой человек, — И почему ты считаешь опасным наше невинное сборище?

— Россия всегда с кем-то воюет, братец. А мирное время для нас — это возможность подготовиться к новой войне. На юге всегда неспокойно и новое столкновение с турком неизбежно. Поэтому получай назначение и езжай в Малороссию. Там будет немало возможностей совершить ратный подвиг. Что касается вашего якобы развлечения, то ты не пробовал задать вопрос, отчего Иоанну выбрали столь неоднозначных учителей?

— Нет. Ты сейчас про Панина и Щербатова? — тон гвардейца окончательно растерял шутливые нотки.

— Совершенно верно. Один в данный момент должен находиться в опале, так как невнимательно смотрел за сыном императрицы. Да и к его идеям, коими он потчевал юного Павла, много претензий со стороны влиятельных вельмож. Это не считая увлечённости графа излишне прогрессивными прожектами, абсолютно чуждыми русскому обществу. Никиту Ивановича считают скорее немцем по духу, что не добавляет ему любви со стороны знати. А вот Щербатов полная его противоположность с уклоном в русскую старину. Но обоих объединяет желание ограничить самодержавие. Вот у меня и возникает вопрос. Кто и зачем доверил таким необычным наставникам обучать столь несмышлёного человека, коим является Иоанн Антонович? И кого они из него воспитают?

— Аграфена, я тебя всё равно не понимаю. Оба вельможи, весьма знающие и образованные мужи.

— Сергей, просто поверь, что наследнику долго не жить. Не надо морщиться, я просто неверно выразилась, — произнесла женщина, — Скорее всего, его снова запрут в тюрьму или сошлют куда-нибудь под благовидным предлогом, где поместят под строжайший надзор. Странно, что Ивана вообще вытащили на божий свет. Ведь есть его братья, кои более удобны в качестве наследников. Но это неважно. Плохо, что после пострадают мотыльки, вроде тебя с друзьями. Или ты думаешь, что окружение Екатерины позволит плести интриги и оставит их без внимания? Если да, то это крайне опрометчивое мнение. А ещё вспомни, как часть нашего рода легко подвергли наказанию. Да и дядя Пётр сейчас в опале, несмотря на все заслуги. И поверь, кому надо помнят фамилию матери Анны Иоанновны. Потому именно нам надо держаться подальше от любых интриг. Не удивлюсь, если Шешковский уже радостно потирает ладошки, готовясь раскрыть заговор и прикрепить себе на кафтан новый орден.