Вокруг света в 80 дней - Жюль Верн Страница 15

Фогг настаивал и предложил необычайную сумму: десять фунтов стерлингов в час. Отказ. Двадцать! Снова отказ. Сорок фунтов! По-прежнему отказ. Паспарту подпрыгивал при каждой новой надбавке, но индус не сдавался, хотя цена была хорошая. Если считать, что слон потратит пятнадцать часов, чтобы дойти до Аллахабада, то он заработает своему хозяину шестьсот фунтов стерлингов.

Филеас Фогг, нисколько не горячась, предложил индусу продать ему слона и назвал для начала сумму в тысячу фунтов.

Индус не хотел продавать. Вероятно, плут предвкушал хорошую наживу.

Сэр Френсис Кромарти отозвал мистера Фогга в сторону и предложил ему хорошенько подумать, прежде чем набавить цену. Филеас Фогг ответил своему спутнику, что не имеет привычки действовать необдуманно, что в конце концов дело идет о пари в двадцать тысяч фунтов, что слон ему необходим и что он приобрел бы его, даже если бы пришлось заплатить в двадцать раз больше, чем он стоит.

Мистер Фогг вернулся к индусу, горящие жадностью глазки которого ясно показывали, что дело только в цене. Филеас Фогг предложил ему тысячу двести фунтов, затем полторы тысячи, потом тысячу восемьсот и наконец две тысячи. Паспарту, обычно такой румяный, был бледен от волнения.

На двух тысячах фунтов индус сдался.

— Клянусь моими туфлями, — вскричал Паспарту, — это хорошая цена за слоновье мясо!

Сделка была заключена, оставалось найти проводника. Это уже было легче. Молодой парс с умным лицом предложил свои услуги. Мистер Фогг согласился, обещав ему такое вознаграждение, которое могло лишь удвоить его сметливость.

Слона вывели и тотчас же оседлали. Молодой парс в совершенстве знал ремесло «махута», или корнака[52]. Он покрыл спину слона чем-то вроде попоны и привесил с каждого бока довольно-таки неудобную корзину.

Филеас Фогг заплатил индусу банковыми билетами, вынутыми из недр знаменитого дорожного саквояжа. Паспарту казалось, что каждая бумажка извлекается из его внутренностей. Затем мистер Фогг предложил сэру Френсису Кромарти доставить его до станции Аллахабад. Бригадный генерал согласился. Лишний пассажир не мог утомить гигантское животное.

Продовольствие было закуплено в Хольби. Сэр Френсис Кромарти занял место в одной из корзин, Филеас Фогг — в другой, Паспарту сел верхом на спину животного, между своим хозяином и бригадным генералом, парс забрался слону на шею, и в девять часов животное вышло из поселка, направляясь в Аллахабад по кратчайшей дороге — через густой пальмовый лес.

Глава XII,

в которой рассказывается о том, как Филеас Фогг и его спутники углубились в чащу индийских лесов и что из этого вышло

Чтобы сократить путь, проводник оставил в стороне железнодорожную линию, на которой шли последние строительные работы. Направление железнодорожной линии, очень извилистое из-за капризных разветвлений гор Виндья, не являлось кратчайшим и было невыгодным Филеасу Фоггу. Желая сэкономить время, парс, хорошо знакомый со всеми дорогами и тропинками этой местности, повел путешественников напрямик через лес.

Филеас Фогг и сэр Френсис Кромарти, запрятанные в своих корзинах по самую шею, жестоко страдали от тряской рыси слона, которого беспрестанно погонял его «махут». Но они переносили свое путешествие с чисто британским спокойствием и, едва видя друг друга, лишь изредка перекидывались короткими замечаниями.

Паспарту сидел на спине животного и первый принимал на себя все толчки. Помня наставления хозяина, он старался держать язык за зубами из боязни его откусить. То скатываясь на шею слона, то отлетая на круп, он проделывал, подобно клоуну на трамплине, сложную вольтижировку. Но, несмотря на эти неистовые прыжки, он болтал, смеялся и время от времени вытаскивал из сумки кусок сахару и угощал им умного Киуни, который брал сахар кончиком хобота, ни на минуту не замедляя своей быстрой рыси.

После двух часов пути проводник остановил слона и дал ему часовой отдых. Животное поело веток и молодых побегов и утолило жажду, из находившегося вблизи болота. Сэр Френсис Кромарти не жаловался на остановку. Он очень устал, зато мистер Фогг казался таким свежим, словно только что встал с кровати.

— Что вы — железный, что ли? — с восхищением сказал бригадный генерал.

— Из кованого железа, — ответил Паспарту, который занимался приготовлением незатейливого завтрака.

В полдень проводник подал сигнал к отъезду. Местность становилась все более дикой. Высокие пальмы сменились зарослями тамаринда и карликовых пальм, затем путники выехали в широкую долину, покрытую чахлым кустарником и усеянную крупными глыбами камня. Вся эта часть горного Бундельханда, редко посещаемая путешественниками, населена фанатиками, принадлежащими к одной из самых жестоких сект индусской религии. Господство англичан не распространилось еще на эту область, состоящую под властью раджей и расположенную в недоступных горах Виндья.

Несколько раз путешественникам встречались толпы диких индусов, которые гневными жестами провожали быстроногое животное. Парс, насколько это было возможно, стремился избегать подобных встреч, справедливо опасаясь туземцев. Животных в лесу было немного. За весь день попалось только несколько обезьян, которые немедленно бросались в бегство и своими ужимками и гримасами очень забавляли Паспарту.

Одна мысль все время беспокоила парня: что сделает мистер Фогг со слоном, когда они приедут в Аллахабад? Неужели возьмет его с собою? Невозможно! Транспортные расходы, прибавленные к стоимости слона, сделали бы эту покупку совершенно разорительной. Может быть, он его продаст? Или отпустит на свободу? Благородное животное вполне заслуживает подобной участи. А вдруг мистер Фогг подарит слона ему, Паспарту? Эта мысль не давала Паспарту покоя.

В восемь часов вечера главная цепь гор Виндья осталась позади, и путешественники сделали привал в развалившемся бунгало у подошвы северного склона хребта.

За день было пройдено около двадцати пяти миль, до Аллахабада оставалось столько же.

Ночь была холодная. Внутри бунгало парс развел костер из сухих веток, наполнивший помещение приятной теплотой. Ужин приготовили из провизии, закупленной в Хольби. Изнуренные и разбитые, путешественники с жадностью принялись за еду. Беседа, начавшаяся несколькими отрывистыми фразами, вскоре сменилась звонким храпом. Проводник бодрствовал около Киуни, который спал стоя, опершись о ствол мощного дерева.

Ночь прошла спокойно. Лишь рев гепардов и пантер да пронзительный хохот обезьян время от времени нарушали тишину. Но хищники ограничивались рычанием и не предприняли никаких враждебных действий против посетителей бунгало. Сэр Френсис Кромарти спал крепко, как солдат после утомительного перехода. Паспарту в беспокойном сне повторял курбеты, проделанные им за день. Что же касается мистера Фогга, то он