Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории - Рональд Дитмар Герсте Страница 24

на пике своего творчества или даже не успев этого пика достичь. Какие еще творения мог оставить после себя Винсент Ван Гог, скорее всего страдавший от биполярного расстройства[131] и покончивший жизнь самоубийством в возрасте 37 лет? Или Франц Шуберт, с которым мы уже встречались, когда описывали одну из самых серьезных и разрушительных эпидемий Нового времени? Это особенно актуально в случае с одним из величайших драматургов Германии, Георгом Бюхнером. Писатель – и врач – успел написать всего две драмы («Смерть Дантона» и «Войцек» – пьесу, которая осталась незаконченной) и комедию «Леонс и Лена», когда его забрал брюшной тиф. Бюхнеру было всего 23 года, но его сочли достаточно гениальным, чтобы назвать в его честь самую важную литературную премию Германии.

Опасность несли не только болезни наподобие убившего Бюхнера тифа, которые сейчас легко поддаются лечению, но и врачеватели прежних эпох. Такая судьба постигла одного из самых выдающихся композиторов Европы, который из персонажей этой книги считается одним из величайших деятелей культуры: Иоганна Себастьяна Баха. Он попал в руки одного из тех врачей, которые причинили своим пациентам больше вреда, чем пользы.

Как выразился современник и автор некролога, у Баха было «глупое от природы лицо», что означало: у него было плохое зрение.

Поскольку Бах большую часть своей жизни сочинял музыку и писал при недостаточном освещении, он, скорее всего, был близорук. Следовательно, патогенез мог быть аналогичен патогенезу Густава II Адольфа из Швеции, который встретил свой конец, уже описанный в этой книге, всего в нескольких километрах от места работы Баха в Лейпциге. На знаменитом портрете Иоганна Себастьяна Баха, написанном в 1748 году художником Элиасом Готтлобом Хаусманом, внимание офтальмологов привлекли характерные морщинки между бровями – результат многолетнего прищуривания глаз. Так часто делают близорукие люди, которые не носят очки. С возрастом зрение Баха продолжало падать, и наиболее вероятным объяснением этому служит возрастное помутнение хрусталика, называемое катарактой. В прежние века это заболевание глаз лечили не специально обученные врачи, а путешествующие по странам так называемые Starstechern[132], цирюльники, которые нередко проводили и другие хирургические вмешательства, такие как удаление камней из мочевого пузыря. Самым известным из таких странствующих цирюльников был англичанин Джон Тейлор.

Тейлора, который, вероятно, родился в Норидже в 1703 году, историки медицины называют ярким примером шарлатана, приносившего только (новые) страдания большинству своих пациентов. Такое мнение разделяли многие его современники. Иногда власти предупреждали о шарлатане, однако потерпевших часто вводили в заблуждение поведение и невероятная дерзость Тейлора. Он называл себя «шевалье» и рассказывал чудесные истории о своих успехах в исцелении больных; он одевался в изысканные ткани и имел репутацию любимца женщин. По крайней мере, он не врал о своем образовании: Тейлор происходил из семьи врачей и прошел обучение у уважаемого хирурга Уильяма Чеселдена в больнице Святого Фомы в Лондоне. Тейлор специализировался на лечении глаз и странствовал по Англии, а потом и по всему континенту. Предположительно он получил докторскую степень в Льеже и еще одну в Кёльне. Определить, где заканчивается правда, а где начинается вымысел, спустя 300 лет еще труднее, чем в начале XVIII века. Позже Тейлор признался, что только в Швейцарии он ослепил несколько сотен человек. Он был классическим «протыкателем катаракты»: с помощью специальной иглы он вдавливал замутненный хрусталик в стекловидное тело глаза и в ходе этой простой, но чреватой осложнениями процедуры своим самоуверенным, если не высокомерным поведением оказывал эффект внушения на своих пациентов. Тейлор олицетворял «врача-лекарство»[133] в худшем смысле этого слова. Английский король Георг II назначил его придворным окулистом – к счастью, его величеству хирургическое вмешательство не потребовалось, – и это было лучшей рекламой для врачевателя. Благодаря такому раскладу в течение многих лет Тейлор пользовался уважением в высших кругах и более чем 30 лет путешествовал по Европе, периодически покидая место своего постоянного проживания в Лондоне.

Весной 1750 года Тейлор приехал в Лейпциг, где его представили знаменитому композитору. Между 28 и 31 марта 1750 года Тейлор оперировал катаракту Баха. С точки зрения современной медицины, тот факт, что хрусталик, который сдвигали с места с помощью иглы, оставался в глазу, практически гарантировал серьезные осложнения. Одним из возможных последствий была инфекция, которая могла привести к разрушению глаза (потому что катарактальные иглы в лучшем случае вытирали, но, естественно, никогда не кипятили), вторичной глаукоме или массивному кровотечению внутри глаза. При современной операции по удалению катаракты хрусталик удаляют из глаза, а пациенту имплантируют интраокулярную линзу (ИОЛ), которая, как правило, обеспечивает отличное зрение на долгие годы, часто даже без очков. Процедура занимает всего четверть часа и считается самым распространенным хирургическим вмешательством в современной медицине; только в Германии ежегодно проводится около 900 000 операций по удалению катаракты.

Вне зависимости от результатов обследования Тейлор предпочитал оперировать именно левый глаз.

Во времена Баха современные успех и безопасность операции были немыслимы. Примерно через неделю после первой процедуры была проведена вторая операция; неизвестно, на том же самом или на другом глазу. После двух процедур здоровье Баха сильно ухудшилось. Вопрос, стало ли это результатом вмешательства, спорный; однако если это было так, то возникает подозрение на ползучую инфекцию, которая в конечном итоге распространилась на весь организм. Согласно мнению его современников, причиной смерти была «сильная лихорадка», что вполне соответствует этому диагнозу. Бах имел лишний вес и также мог страдать сахарным диабетом второго типа, после вмешательства вышедшим из-под контроля. Иоганн Себастьян Бах покинул этот мир вечером 28 июля 1750 года.

Однако Джон Тейлор нанес еще один удар по музыке того времени и, следовательно, по европейскому культурному наследию. В августе 1758 года в Лондоне он оперировал другого музыкального гения эпохи, Георга Фридриха Генделя. За шесть лет до этого другой окулист прооперировал ему один глаз и, очевидно, вполне успешно. Однако после вмешательства Тейлора удача покинула Генделя. Как и Бах, этот одаренный композитор скончался всего через несколько месяцев после проведенной Тейлором процедуры по протыканию катаракты.

Недуг раннего Нового времени. Подагра

Король был крайне неприятным человеком. Правда, он чрезвычайно эффективно реформировал государственную систему, создал хорошо организованный – прославившийся надежностью и мало коррумпированный – административный аппарат и сформировал армию, особенно впечатляющую, если сравнить ее с численностью населения этой довольно небольшой страны. Хотя у него напрочь отсутствовала обходительность, биографы из лучших побуждений приписывают ему историческое величие. Его решения были настолько плодотворны, что его сын, преемник, смог даже возвести Пруссию в ранг крупной европейской державы. Но с точки зрения межличностных отношений Фридрих Вильгельм I, король Пруссии с 1713 по 1740 год, был тираном, сеявшим страх: среди своих чиновников, среди граждан, среди членов своей семьи. Согласно легенде, берлинцы пускались наутек, если на улице случайно встречались со своим правителем во время одной из его инспекционных прогулок.

Говорят, что Фридрих Вильгельм I бил тростью прохожих,