Битва за безмолвие. В поисках «византийства» - Дмитрий Борисович Тараторин Страница 25

Василий был абсолютно безродным, но очаровал императора богатырской силой и умением обуздывать лошадей. За эти несомненные достоинства он был назначен верховным управляющим императорским двором. А вскоре дружба василевса и Василия стала еще более интимной. Первый решил привлечь ко двору свою давнюю любовницу, но чтоб не провоцировать кривотолков, предложил Василию взять ее в жены, за что в свою очередь, позволил ему пользоваться собственной сестрой.

Такое трогательное единение, конечно, не могло не вызвать тревоги у Варды. Чтобы успокоить его, император поручил дяде возглавить операцию по освобождению Крита от сарацинов. Однако в ходе ее подготовки Варда получил информацию о готовящемся на него покушении. Он без обиняков сообщил о ней Михаилу. И тогда император вместе с Василием торжественно поклялись, что ничего не злоумышляют против Варды и даже подписали соответствующую бумагу. Варда расслабился, вследствие чего был буквально через пару месяцев зарезан Василием на глазах у императора, прямо в ходе совета, посвященного отплытию на Крит.

Вскоре бывший конюх был объявлен соправителем василевса. Впрочем, век тандема был недолог. Меньше чем через полтора года Василий обнаружил, что легкомысленный Михаил начинает отдавать предпочтение новому фавориту. Решительный армянин не стал терять времени и зарезал Михаила в собственной спальне. После чего, естественно, провозгласил единодержавным правителем самого себя.

Тут снова можно вспомнить, как Петр возвеличил безродного Алексашку Меньшикова. Но тому и в голову не могло прийти покуситься на трон. А вот византийцы были лишены подобных предрассудков…

Проблема Фотия

И вот на таком «веселом» политическом фоне развивалась захватывающая церковная драма. Напомним, что патриарх Игнатий был смещен. Конечно, не только за отлучение Варды от причастия. Это было только начало конфликта. Воистину «преступным» дядя и племянник сочли его отказ насильно постричь в монахини Феодору. Тут и взошла звезда Фотия, человека, бесспорно, выдающегося, глубокого знатока богословия, но при этом полностью подконтрольного власти Кесаря.

Итак, Фотий был утвержден императором, но несгибаемый Игнатий, даже брошенный в темницу, отказывался сложить с себя патриарший сан. Безобразия, творящиеся в Константинополе, вызвали недовольство Папы Николая, первенство которого в христианском мире большинством тогда не ставилось под сомнение.

Понтифик предложил прислать своих эмиссаров для проведения расследования и разрешения конфликта. По прибытии оных Фотий так активно взялся за организацию их досуга, что те не решились настаивать на встрече с опальным Игнатием наедине. А заседание суда, куда был вызван свергнутый патриарх, было отлично срежиссировано, так что посланцам Рима не оставалось ничего иного, как завизировать решение о смещении Игнатия.

Папа Николай разгадал немудреную тактику византийцев и устроил своим посланцам разнос по их возвращении. Тем более что в Вечный город прибыл сподвижник Игнатия Феогност и заявил, что того принудили отречься под пыткой. Николай в 863 году объявил об отлучении Фотия.

Но в Константинополе это не произвело особого впечатления. Патриарх не только пользовался поддержкой власти, но и народ его почитал. Прежде всего в связи с отражением набега русов. Все знали, что Фотий обошел тогда со священной ризой Богородицы городские стены и «…Ибо как только облачение Девы обошло стены, варвары, отказавшись от осады, снялись с лагеря, и мы были искуплены от предстоящего плена и удостоились нежданного спасения… Неожиданным оказалось нашествие врагов – нечаянным явилось и отступление их…». (Вторая гомилия Фотия «На нашествие росов»).

Но для Папы все эти достоинства нового патриарха были не аргумент…

Тем временем моравский князь Ростислав обратился в Константинополь с просьбой прислать в свои земли православного миссионера. И таковым стал тот самый Кирилл, создание которого первый славянский алфавит – глаголица (кириллицу придумали и назвали в его честь благодарные последователи), и который, в свою очередь учился у Фотия, когда тот был еще мирским человеком. Но Ростислава интересовало не только духовное просвещение, но и помощь в борьбе с болгарским ханом Борисом, который, в свою очередь, заключил соглашение с франкским королем Людовиком. Вот такой завязался религиозно-политический узел.

Внезапное вторжение византийцев застало болгар врасплох, и они выразили готовность к сотрудничеству. Борис прибыл в Константинополь, где его крестил сам Фотий, дав новое имя – Михаил и новый титул – князь. Но с началом массовой христианизации Болгарии немедленно возникли проблемы. Во-первых, Борис захотел себе собственного патриарха, а во-вторых, направил Фотию ряд вопросов относительно несовпадения православных правил с некоторыми значимыми местными традициями.

Фотий тему насчет болгарского патриарха проигнорировал, а просьбы подкорректировать работу миссионеров отверг. Борис, недолго думая, с теми же вопросами обратился к Папе Николаю. И тот оказался куда отзывчивей. И санкционировал максимум возможных послаблений. Соответственно, папские миссионеры быстро сменили фотиевских. И Болгария стала яблоком раздора между Первым Римом и Вторым.

Вскоре Фотий обнаружил, что римские эмиссары учат болгар искаженному Символу Веры, с добавлением относительно исхождения Святого Духа «и от Сына» (FILIOQUE по латыни) вместо строго и однозначного, соборно утвержденного «от Отца».

Объявив сие ересью, Фотий на Константинопольском соборе 867 года отлучает Папу Николая. Последний ничем существенным ответить не успел, поскольку в том же году умер.

Но его преемники по отношению к Фотию гнули ту же непримиримую линию. Это заставило Василия Македонянина после взятия власти, ради церковного мира, сместить Фотия и отправить в ссылку. Более того, он был даже соборно анафематствован. На патриаршую кафедру вновь призвали престарелого Игнатия. Однако последний в вопросе о церковной юрисдикции Болгарии и новациях в Символе Веры занимал ту же позицию, что и его давний соперник.

Через несколько лет Фотий был возвращен из ссылки Василием, примирился с Игнатием и после смерти последнего вновь стал патриархом. Каковым и оставался до конца правления Македонянина.

А вот новый император Лев Мудрый вновь низложил его. Что было положительно воспринято очередным Папой – Формозом. Он вдобавок отказался признавать все рукоположения, совершенные Фотием.

Стоит отметить, что пока в Константинополе менялись местами Игнатий с Фотием, в Риме после смерти Николая на папском престоле успели побывать шестеро. Причем кто-то умер при загадочных обстоятельствах, кто-то откровенно убит. Патрицианские кланы начали отчаянную борьбу за Святой Престол.

Формоз и Фотий умерли в один год – 896-й. Первый, опять-таки, при невыясненных обстоятельствах. Второй в ссылке, просто в силу преклонных лет. Несмотря на очень непростой жизненный путь, на могиле его вскоре были зафиксированы чудеса. И он был причислен к лику святых.

Формоза же политические и церковные противники в покое не оставили.