За пять веков до Соломона (СИ) - Николенко Александр Страница 3

Осия остановился и перевел дух. Искоса на Моисея взглянул — чего улыбается тот? Неужто сказал что не так?

Узловатые руки учителя ловко пошуровали длинным посохом, поправляя угли в костре, палка, отполированная до блеска за долгие годы службы, постучала о землю, стряхивая пепел, и только тогда Моисей повернулся к молодому спутнику:

— Правильно, Осия, говоришь. Но наверх я тебя с собою взял, чтобы рассказать о других заповедях. Которых не десять, но двенадцать — ровная дюжина. И простому люду они не ведомы. Не про них знание это. Большую власть дает оно. Но сведущий человек потом и ответ большой держит.

Помолчал немного Моисей. Неторопливо разгладил бороду и дальше продолжил:

— Давно я на тебя глаз положил. Из всех тысяченачальников ты самый смекалистый. И народ за тобою идет. Хорошо это. К тому же есть в тебе и смелость с дерзостью юношеской, и осторожность с опытом лет прожитых.

Осия скромно потупил взор, хотя в душе бушевала буря почище паводка пустынного. Обрадовали Моисеевы слова, но не пристало будущему вождю ликование открыто наружу являть. Опять помолчали — спешить-то некуда.

— Потому и решил я, что когда настанет время в землю уйти, передам тебе всю мудрость, что мне ведома. Есть там от тайного египетского знания, от хитрого мадиамского умения, от святого Авраамова завета. А главное — от опыта ошибок, что по дерзости, пылкости да самонадеянности за жизнь свою свершил я число несчетное.

Моисей еще раз поглядел на Осию:

— Начнем мы прямо сейчас с первой тайной заповеди. Но перед тем как слушать повесть долгую, представь, что стоишь ты со своей армией против неприятельского войска. Битва готова между вами в любой момент разразиться. И ты хочешь всей душой в той схватке превозмочь проклятого врага. Так вот, ответь на вопрос: следует ли тебе, вождю народа израильского, все силы свои, без остатка, битве отдать?

Осия задумался на минуту, голова упрямо кивнула, тряхнув кудрями, и молодой вождь сказал:

— Да, следует изо всех сил пытаться супостата одолеть, тогда и победа придет. Если чему отдаваться полностью, то результат от того вернее будет.

Улыбка опять озарила лицо старика, морщины на миг исчезли с чела.

— Еще раз я вижу и убеждаюсь, что в тебе не ошибся. Послушай тогда историю, что приключилась, когда я еще моложе тебя был и находился при дворе фараоновом в Египте…

Глава Первая

Желай правильно!

Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его. Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина…

И услышал фараон об этом деле и хотел убить Моисея; но Моисей убежал от фараона…

— Мариам, пойдешь женою в дом мой?

Моисей выдохнул и облегченно расправил плечи — все, назад возврата не было. Сколько ночей не спал, сколько раз представлял, как вопрос простой задаст — и вот, наконец, свершилось. Нет, он совсем не боялся, что Мариам отказом ответит. Куда больше страшился Моисей разговора с фараоном. Слишком уж неравный брак получался.

Словно подтверждением его мыслям прозвучали слова Мариам:

— Что ты, Моисей, как же можно бесправной рабыне царскому сыну женой становиться?

— А я отцу слово замолвлю, и он тебя из рабства выкупит. Или так свободу дарует властью фараоновой.

— Страшно мне на сердце, от слов твоих.

— Зачем же страшно? Я счастья нам обоим желаю.

Моисей — двадцатилетний отрок, приемный сын египетского фараона — нежно обнял возлюбленную и страстно поцеловал, несколько долгих мгновений не отрывая нос от ее личика.

Всего месяц прошел с того дня, когда Моисей повстречал случайно на улице рабыню из израильского племени, а казалось, всю жизнь знакомы. Крепко его пленила черноокая красавица. Дня не проходило, чтобы не виделся с ней в городе. И пока Мариам выполняла всякие поручения строгого хозяина, Моисей вокруг вился, словно прирученный щенок дикого шакала. Перестали его занимать дела государственные, науки хитроумные, походы ратные да потехи юные. Даже отец — повелитель Верхнего и Нижнего Египта — как-то замечание по тому поводу сделал.

Но безмерно счастлив был Моисей, находясь рядом с Мариам, и никакие мысли его не тревожили.

— Быть по сему. Второй месяц сезона Шему — самое время для свадеб. Только-только урожай богатый сняли, фараон в славном расположении духа пребывает. Сегодня же с отцом поговорю! А потом — введу тебя, как законную жену, в дом новый. И заживем мы вместе в радости…

По возвращению в царский дворец, Моисей поспешил в фараоновы покои. Сети Менмаатра Солнечный — сын Рамзеса Первого, основателя правящей династии, беседовал с Везиром. Моисей хотел было незаметно удалиться, чтобы позже наедине с отцом поговорить, но тот уже заметил юношу и весело окликнул, подзывая к себе. Фараон и вправду имел хорошее настроение, что было весьма благоприятным знаком.

— Вот рассуди нас, сын мой, — сказал Сети, широко улыбаясь. — Шестой месяц стоит войско египетское под нубийской крепостью и никак взять ее не может. Везир утверждает, что Боги победы нам послать не желают. А я не верю тому — пять лет уже Нил широко разливается, богатый урожай принося. Забыли люди про голод и страшные болезни. В других ратных походах всегда победа армии Египетской дарована. Видно, любы Богам и жертвы щедрые, и подношения роскошные, и святилища новые великолепные! Один храм Ипет-Сут, что вскоре стройными колоннами воссияет, сколько славы Амону, верховному богу Египетскому, принесет. Вот я и говорю, что неудача в войне нубийской не немилостью Богов вызвана, но бездарными действиями нерешительных полководцев.

Моисей, недолюбливавший Везира за строгость и вечную скучность, поспешил согласиться с фараоном:

— Полагаю, отче, ты — прав касательно милости Богов. Каждым днем Египет краше становится под их и твоим высоким покровительством. И победить на войне Боги нам помогут, если умелого военачальника во главе войска поставить.

Везир посмотрел неодобрительно, но не стал царской воле перечить:

— Только где взять умелого предводителя? — и добавил с невозмутимым видом. — Разве только ты, Моисей, войско возглавишь и знатную победу принесешь.

Улыбнулся Моисей скрытой шутке, но Сети вдруг посерьезнел.

— А что, дельную мысль предлагаешь, — величаво молвил фараон. — Моисей — муж уже взрослый, наукам да делу ратному обученный. Пора и опыт получать самостоятельный. Так и порешим — завтра же пошлем войсками командовать.

Моисей встревожился не на шутку: какая война? А как же любимая Мариам? Сколько идет уже осада там? Шесть месяцев? Полную половину целого года? Нет, так долго в разлуке с возлюбленной девушкой он никак провести не может!

Но надеялся еще, что все посмеются шутке и нежданная напасть сама пройдет:

— Но, отче, я никогда в настоящем бою не был. Да у тебя и других полководцев достаточно!

Сети, однако, уже на деловой тон перешел, веселость прочь отложив:

— Сам говоришь, что умелого предводителя нет там. Вот и покажешь, чему научили тебя за долгие годы учителя школьные, писцы мудрые да жрецы знатные.

— Но я совсем по-другому сезон Шему провести хотел. Думал дозволения твоего просить, чтобы жениться на девушке любимой!

— Жениться? Так вот ты где целыми днями пропадаешь! А что, и правда пришла пора степениться тебе. Как вернешься со славной победой, так сразу свадьбу и сыграем!..

Моисей пристально смотрел на неприятельское войско, вышедшее из крепостных ворот, навстречу египетским полкам.

Очень страшным было то зрелище: сотни и тысячи темных, блестящих тел, украшенных разноцветными полосами и прикрытых ярко расписанными щитами. Вражеские воины издавали ужасающий шум, помогая стуком деревянных копий по кожаным щитам. Нубийская армия катилась вперед, словно черное племя огромных жуков-скарабеев.