Античность: история и культура - Александр Иосифович Немировский Страница 36

заимствовано греками у восточных соседей, но глухая борьба за включение «своего» мудреца в число семи – чисто греческое явление. Чаще всего к семи мудрецам относили милетянина Фалеса, афинянина Солона, спартанца Хилона, коринфянина Периандра, митиленянина Питтака, Клеобула из родосского города Линда, Бианта из малоазийской Приены. Было распространено восьмистишье с перечнем мудрецов и их изречений:«Мера важнее всего», – Клеобул говаривал Линдский.В Спарте «Познай себя самого» проповедовал Хилон.«Сдерживай гнев», – увещал Периандр, уроженец Коринфа.«Лишку ни в чем» – поговорка была митиленца Питтака.«Жизни конец наблюдай», – повторялось Солоном Афинским.«Ни за кого не ручайся» – Фалеса Милетского слово.

Иногда к семи мудрецам относили скифа Анахарсиса и воспитателя спартанских царей-реформаторов Биона из Борисфена. Мудрецы соперничали в популярности с мифологическими героями. Их изображения чеканились на монетах. Их изречения помещались на стенах храмов.

Ранняя греческая наука еще не разграничивалась на отдельные отрасли. Ученые не были профессиональными астрономами, геометрами, ботаниками, историками. Они были мудрецами, стремившимися познать видимый мир в целом, понять его происхождение и управляющие им законы. Опыт освоения круга земель, выход за его пределы показали, что Океан не река, омывающая всю землю, а безграничное водное пространство. Видимо, это натолкнуло милетянина Фалеса (конец VII – первая половина VI в. до н. э.) на мысль, что первовеществом, из которого создано все сущее, является вода. Землю же Фалес видел диском (или доской), плавающим на воде и находящимся под воздействием невидимых одухотворенных сил. На мысль об этих силах Фалеса навели свойства железной руды магнезии: выплавляемые из нее слитки могли притягивать другие предметы и, следовательно, имели душу. Но более всего прославился Фалес тем, что предсказал солнечное затмение 585 г. до н. э. Бог Солнца Гелиос почитался всеми греками, но особенно на острове Родос. Ему приносили жертвы, опасаясь его ослепляющих и иссушающих лучей. Полагая, что он может рассеять любую ложь, клялись его именем. И вот смертный предрек гнев Гелиоса, затмивший его чело! Не причастен ли этот Фалес к самим богам?! Так должны были думать те, кому не было известно, что египетские и вавилонские жрецы предсказывали солнечные и лунные затмения за тысячелетия до Фалеса.

Непосредственное наблюдение за восходом солнца, с появлением которого меркнут звезды, привело Фалеса к мысли, что Солнце находится выше звезд, занимающих место между Солнцем и Землей на тверди, неподвижном небе. И эта ошибка, как и предсказание солнечного затмения, восходит к восточной мудрости. У Фалеса, как считали греки, в роду были финикийцы.

Могущество любой науки в том, что она не останавливается на месте, не замыкается на самых величайших открытиях. Научные авторитеты, как бы они высоко ни стояли, меркнут подобно звездам, замещаясь новыми. Младшему современнику и земляку Фалеса Анаксимандру его взгляд на воду как первовещество всего сущего казался примитивным. Критик Фалеса, обладавший редкостным по тем временам абстрактным мышлением, полагал, что все в мире произошло от невидимого, неощущаемого, безграничного начала, которое он назвал «алейроном» («беспредельным»). От этого начала отделились противоположные друг другу Тепло и Холод, породившие все, в том числе и Землю, Солнце, Луну, звезды. Таким образом, Анаксимандр, предложивший свою гипотезу происхождения космоса (космогонию), которая противостояла космогонии Гесиода, ушел от мифологии гораздо дальше, чем Фалес.

Анаксимандр был первым из эллинов, нанесшим очертания берегов и островов на медную доску. Этот научный подвиг стал возможен лишь после того, как финикийские, карфагенские и греческие мореходы на своих кораблях обошли круг земель. С критикой Анаксимандра выступил другой милетянин Анаксимен. Приняв за первовещество воздух, он осмыслял дыхание как живую душу и приписал ему решающую роль в образовании воды, земли, огня.

Выделяя вещественное первоначало, Фалес не лишал его одушевленности и считал вселенную обиталищем бесчисленных богов. Апейрон Анаксимандра, скорее всего, вовсе не материальное начало, а прообраз того, что считал «материей» глава «идеалистов» Платон. Анаксимен же, как было сказано, исходил из первоначальной одухотворенности мира.

С острова Самос близ побережья Малой Азии происходил прославленный в древности ученый Пифагор, обосновавшийся на юге Италии в Кротоне и создавший там свою школу. В первый год обучения ученики Пифагора давали обет молчания и должны были только слушать. Ученики и последователи Пифагора жили замкнутыми группами, заботились о своей моральной и физической чистоте и подчинялись суровой нравственной дисциплине. Замкнутый характер союза и испытания, которым подвергались вступающие в него, исторически восходят к испытаниям молодежи (инициациям) в их дорийском варианте. Но в отличие от ионийских философов Пифагор стремился свести все существующее к разлитой в природе гармонии чисел, соединяя эти числа с астрономией и миром звуков.

Гармония мыслилась как сочетание противоположностей – предельного и беспредельного, правого и левого, света и тьмы, добра и зла, мужского и женского, а космос – как прекрасное, стройное и закономерное целое, воплощающее эту гармонию. Число и звук рассматривались как главные элементы космоса и гармонии. Исследуя движение небесных светил, «гармонию сфер», Пифагор открыл определенные постоянные соотношения чисел, обусловливающие закономерность передвижения небесных тел и их взаимодействие друг с другом. Число для Пифагора стало мерой всех вещей, определяющей соотношение между отдельными частями космоса, между объемом и весом, между геометрическими фигурами – кругом, квадратом, треугольником. На основе учения о числе возникли оригинальная арифметика и геометрия. Пифагор, исходя из своей системы чисел, первый определил, что Земля имеет форму шара. Последователи Пифагора, исследуя музыкальную гармонию звуков, открыли числовые соотношения между высотой звука и длиной струны, из которой он извлекался.

Пифагорейство было соединением науки и религии. Светила, подчиняющиеся разлитой в мире гармонии, мыслились как боги, числа и геометрические фигуры имели религиозное значение, смысл которого Пифагор раскрывал своим ученикам (единица – Афина, треугольник – Аполлон и т. п.).

Тайное учение Пифагора, став известным в своих основах, оказало огромное влияние на развитие греческой философии. Многие из древних мыслителей, отказавшись от мистического начала пифагорейской философии, взяли у нее учение о космосе как сочетании противоположностей и развили практические достижения его геометрии и акустики.

История античной философии, особенно на примере учения Ксенофана и Пифагора, показывает ошибочность мнения, считавшегося еще совсем недавно аксиомой, о коренной противоположности науки и религии, об извечной борьбе материализма и идеализма. Буквальное значение слова «религия» – «связь», и установление связи между элементами космоса на ранних порах истории человечества достигалось скорее интуицией, чем опытом. Обожествляя число, открывая его законы, Пифагор не уходил от «материализма», ибо открывал законы образования материи, состоящей из противоположных начал, соотношения различных частей материи и, несомненно, продвинулся в познании мира неизмеримо дальше, чем первые ионийские мыслители, пытавшиеся определить материальную основу мира.

Тексты

1. БАСНИ ЭЗОПА

Некто, изготовив деревянную статую Гермеса, вынес ее на агору и стал продавать. Так как покупателей не находилось, он, желая их привлечь, принялся кричать, что продает бога