Истории, написанные при свече - Людмила Вячеславовна Федорова Страница 37

я её не любил. Мы не общались даже толком, потому что у неё, как у восемнадцатилетней девицы, были свои увлечения, а у меня, человека в почтенном возрасте, свои, мы виделись только на балах да королевских приёмах. Я ведь действительно ни разу не приласкал её, не сказал что люблю её, да потому что не любил, хоть и восхищался её неземной красотой, она так мечтала о семье, любви. Она ведь пыталась создать семью и как-то вызвать мой интерес, а я никогда не реагировал на это, ни разу не пришёл в её будуар. Да потому что мне уже и не хотелось никакой любви, я уже в молодости насытился любовью с милой моей Августой-Генриеттой. И я никогда не думал о том, что такое отношение, как к красивой покупке, конечно, оскорбит чувства Ульрики, она молода, свежа, мечтает совершенно о другой жизни, и надо признаться, совершенно не подходит на роль королевы, видно, что она девица не голубых кровей, что ей тяжело и одиноко во дворце. Не считался с её мнением и с тем, что, сам того не желая, причинял ей страдания. И, конечно, ей будет достойным мужем никак не я, а кто более молодой и обходительный, как Франсуа. Так что я сам виноват, раз женился, надо было быть достойным мужем, назвался груздем – полезай в кузов, а я это не сделал…».

А тем временем Ульрика с удрученным настроением ушла отдавать распоряжения слугам по поводу предстоящей свадьбы. Франсуа же, прежде чем вместе с Китом уйти в комнаты, которые сейчас слуги приготовят для них во дворце, с обидой за то, что высокомерная принцесса не сдержала обещания, прищурив свои светло-табачные ясные глаза, грубо сказал Фредерике-Берте:

– Хоть я женюсь на вас, ваше высочество, но я это делаю только ради благополучия Ульрики, всё равно любить я буду только Ульрику всю жизнь, вы настолько высокомерная и легкомысленная принцесса, что вас не полюбит никто, и вам никогда не сравнять с Ульрикой, она всё равно будет лучше вас во всём! Я буду просто терпеть вас, как жену, как ваш отец терпит Ульрику без всякой любви, так и знайте!

После этого Франсуа с нечастным выражением лица вышел из дорогой обеденной залы, украшенной золотыми гобеленами, в длинный коридор, где его с волнением ждал Кит.

– Франсуа, милый братик, что, всё уладили? Скандала не будет? – бросился с расспросами напуганный Кит к старшему другу.

– Эм, я сам до конца не уверен, что его величество уже сменили гнев на милость, но пока, как мне показалась, ни мне, ни Ульрике ничего не угрожает, не волнуйся так, милый Кит. Лучше пойдём, сейчас служанка Диана отведёт нас в наши королевские покои, будем осваиваться теперь во дворце и делать нашу любимую утреннюю прогулку не по улицами города, а в шикарном дворцом саду. Будет тут налаживать жизнь, а пока в первую очередь, наверное, сейчас ляжем и отоспимся после бессонной ночи и стольких переживаний… – мягким извиняющимся тоном ответил Франсуа Киту, сняв с его головы нарядную синюю беретку с перьями и погладив по короткой стрижечке.

Франсуа и Кит занесли свои сундучки в шикарную комнату, куда их проводила служанка, быстро, торопясь, разобрали с горем пополам вещи, легли каждый на свою кровать и крепко уснули, Кит только подумать успел: «Эх, милый Франсуа, братик, хороший ты человек, добрый, но, почему такой упрямый? Конечно, я ещё мальчишка, не взрослый, но ведь я не слепой, ну, ведь видел со стороны то, что Ульрика и Франсуа не замечали за собой во время общения, что нравятся они друг другу, просил же Франсуа смотать удочки во Францию, пока не случилось какой беды. Но, ведь, упрямец, всё равно по-своему делал…».

… А тем временем высокомерная Фредерика-Берта фыркнула и скривила лицо злым оскалом и подумала: «Что ж, любезный мой Франсуа, значит, такие мы преданные Ульрике? Значит, будешь любить лишь её, а меня просто терпеть? Нет уж, я не оставлю эту ситуацию так, твоя же откровенность со мной стала губительной для твоей ненаглядной Ульрики. Я изведу соперницу старым, как мир, и проверенным средством. Ко мне, как к кронпринцессе, помнится, приезжала дочь одного восточного раджи и дарила мне диковинку востока перстень, в котором скрыт змеиный яд, мол, такую вещь на востоке, в Перси, Египте, изготавливали ещё в глубокой древности при царях и фараонах. Не опробовать ли его на Ульрике?».

… Следующие два дня текли скучно и вяло. С утра пораньше Франсуа и Кит делали их любимую утреннюю традицию, только теперь в дворцовом парке: прогулка с гимнастикой на свежем воздухе, а потом Кит садился за свои занятия, а Франсуа до вечера был занят приготовлениями к свадьбе с принцессой Фредерикой-Бертой. Вечером он заходил на часик-два к Ульрике поговорить о музыке, книгах, жизни, послушать её нежное пение, а потом уже Кит уже ждал его в их комнате, чтобы помочь Франсуа вечером в темноте не набивать бесконечно шишки из-за слабого зрения.

… А на следующий день свадебные приготовления подходили к концу, и старый седой король Хлодвик-Карл решил для всей своей семьи устроить чисто семейный, без лишних посторонних лиц, праздничный обед.

… За нарядно накрытым белоснежной с золотой вышивкой скатертью столом, где слуги поставили различные мясные и рыбные деликатесы, десерты, чай, шампанское и вино, расселась вся королевская семья. С одной стороны стола сидел сам Хлодвик-Карл, по правую руку от него сидела Ульрика, а по левую – Франсуа, а с противоположной стороны стола сидели Кит и Фредерика-Берта Ротенбургская.

Обед был явно невесёлый, все были непривычно бледными, не проронили не слова, без аппетита угощались…

На душе у Ульрики и Франсуа было тяжело, как никогда в жизни, на душе царил настоящий ураган, отзывающийся гулом боли в груди, они понимали, что скоро Франсуа женится на надменной Фредерике-Берте, которую Франсуа втайне от короля и самой принцессы, назвал « мартышкой», и всё, они больше не будут общаться. Милые беседы под музыку клавесина, которые были их главным утешением, кончатся, никто им не разрешит даже подойти к друг другу…

… Вообще-то до этого ни Франсуа, ни Ульрика не пробовали, ни разу в жизни алкогольные напитки, но в этот момент от постоянных печальных мыслей им обоим стало так тоскливо, что они решили нарушить сои принципы и чуть-чуть выпить, чтобы отвлечься. Франсуа налил себе чуть-чуть вина, а Ульрика – чуточку шампанского…

… Тут в обеденную шикарную позолоченную залу зашла молоденькая служанка и доложила:

– Ваше величество, к вам пришла ваша сестра, Герда Беккер, она просит вас, как сестру выйти