Искусство под градусом. Полный анализ роли алкоголя в искусстве - Максим Николаевич Жегалин Страница 42

когда он выпивал свой любимый коктейль «Сазерак»: 50 мл коньяка, 10 мл абсента, 1 кубик сахара, 10 капель биттера и лимонный твист. Сколько он выпил перед тем, как отхлестать кнутом дядю девушки, в которую был влюблен? Что он смешал перед встречей с президентом Америки, на которую собрался пойти в черном плаще, вывернутом наизнанку? Сколько бутылок виски он осушил перед тем, как нести своего легендарного «Ворона» в издательство? Увидев опустившегося алкоголика, редакторы поначалу отказываются принимать поэму.

В 1847 году от туберкулеза умирает жена писателя Вирджиния По. Эдгар Аллан пьет чудовищно. В одном из писем он позже написал:

«С каждым новым периодом обострения болезни я любил жену все нежнее и все отчаяннее держался за ее жизнь. Но, будучи от природы человеком чувствительным и необычайно нервным, я временами впадал в безумие, сменявшееся долгими периодами ужасного просветления. В состояниях совершенной бессознательности я пил – один Господь знает, сколько и как часто. Разумеется, мои враги приписывают безумию злоупотребление вином, но отнюдь не наоборот».

В августе 1849 года Эдгар По вступил в общество трезвости «Сыны умеренности». Никто не знает, сдержал ли он клятву, в октябре того же года По умер. Версий его смерти множество: от отравления алкоголем до убийства.

Позже редактор и литературный критик Руфус Уилмат Гризвольд напишет мемуары, где выставит По абсолютным пропойцей и наркоманом.

Когда-то у них был конфликт, Гризвольд ненавидел По и решил таким образом отомстить. Половина мемуаров – ложь. Но именно с этого и началась слава Эдгара Аллана По как алкоголика. Хотя сейчас исследователи утверждают, что ничего там ужасного и особенного не было. Конечно, он пил, но не так страшен черт, как его малюют.

19 января 1949 года, в день рождения умершего, на могилу Эдгара По пришел неизвестный в черном. На надгробии он оставил бутылку коньяка и три розы. Ритуал совершался каждый год. В 1999-м нашли записку, где сообщалось, что предыдущий человек в черном умер, но теперь будет приходить новый. В 2009 году тайного поклонника видели в последний раз. Никто не знает, кто это был, кто поздравлял писателя с днем рождения на протяжении 60 лет. Загадка. Тайна. Туман.

Кстати, есть легенда, что По однажды путешествовал по России, скрывшись под чужим именем. Заезжал якобы в Санкт-Петербург, виделся даже с Гоголем. Никаких документов, подтверждающих это нет, но представьте, какая могла бы быть встреча. Два великих мистика, рожденных в один год, оба не прочь выпить.

Что там говорят про Гоголя: перед обедом рюмка водки, за обедом рюмка хереса, после обеда – бокал шампанского. Каждую бутылку вина Николай Васильевич называл именем – «Квартальный», «Городничий», в конце приходил «Бенкендорф» (самогон).

Вот сидели бы Гоголь и По, закусывали, рассказывали друг другу про русалок и ведьм, потом поймали извозчика, а кони раз – и полетели. И летели бы они над сумеречным Петербургом, ничему не удивляясь, будто бы так и надо.

Поэты

Как мысли черные к тебе придут,

Откупорь шампанского бутылку

Иль перечти «Женитьбу Фигаро».

Так советовал Бомарше – Сальери, Сальери – Моцарту, а написал об этом Александр Сергеевич Пушкин.

Часто, видимо, приходили черные мысли в головы русских поэтов. Есть, по крайней мере, такой стереотип, что поэты пьют больше, крепче, полжизни проводят в кабаке, некоторые спят под забором, не могут и строчки написать, чтоб не упиться в дым, муза спрятана на дне бутылки, девочки, не выходите замуж за поэтов, спасайтесь, кто может, прячьте все спиртосодержащее, они идут.

Отчасти это, конечно, правда, но всех грести под одну гребенку нельзя. Нужно разбираться с каждым отдельно взятым бриллиантом, изучать досконально и только после этого делать выводы. Тем более когда речь идет о поэзии. Поэзия, как известно, не терпит неточностей.

Вот Пушкин, например:

Давайте пить и веселиться,

Давайте жизнию играть,

Пусть чернь слепая суетится,

Не нам безумной подражать.

Пусть наша ветреная младость

Потонет в неге и вине,

Пусть изменяющая радость

Нам улыбнется хоть во сне.

Когда же юность легким дымом

Умчит веселья юных дней,

Тогда у старости отымем

Все, что отымется у ней.

Приверженец трезвых взглядов и здорового образа жизни такое бы не написал, а если бы и написал, то надежно спрятал. И, прочитав это стихотворение, мы можем смело назвать Пушкина гулякой, но никаким гулякой и алкоголиком поэт ни разу не был. Через четыре года после «Давайте пить и веселиться» он написал:

Все люблю я понемногу —

Часто двигаю стакан,

Часто пью – но, слава Богу,

Редко, редко лягу пьян.

Действительно, анекдотов про пьяного Пушкина нет, хотя некоторые современники и утверждали, что Александр Сергеевич любил подмешивать чай в ром, а не ром в чай.

Напрасно, пламенный поэт,

Свой чудный кубок мне подносишь:

Не пью, любезный мой сосед!

– писал Пушкин Дельвигу.

Но «не пью» здесь все-таки стоит понимать как «немножко пью», иначе откуда бы А.С. так хорошо разбирался в винах? В «Евгении Онегине» вино становится средством выразительности, неотъемлемой деталью. Пушкин использует его и чтобы описать главного героя, и чтобы рассказать о Лариных, да и вообще – для атмосферы. Если перечитать «Онегина», страшно захочется шампанского, оно там чуть ли не на каждой странице: разных марок, разной шипучести, в разной посуде.

Бутылка светлого вина,

Уединенье, тишина:

Вот жизнь Онегина святая…

Кстати, по свидетельству секунданта, перед дуэлью Пушкин заехал в кондитерскую, попросил лимонада и воды. Не водки, заметьте, не вина.

Или же перенесемся из Золотого века в Серебряный. В Серебряном веке не пить – преступление.

Поэт Ходасевич в своей книге воспоминаний «Некрополь» писал, что главным напитком тогда был коньяк, никто и шага не делал без полбутылки.

Блок, например, был настоящим пьяницей. Поэт Георгий Иванов писал про него:

«Время от времени его тянет на кабацкий разгул. Именно – кабацкий. Холеный, барственный, чистоплотный Блок любит только самые грязные, проплеванные и прокуренные «злачные места».

Про Есенина в этой книге нельзя не вспомнить. «Хулиган» стал заложником собственного образа и быстро превратился из рязанского простачка в известного дебошира и черного пьяницу. Чем больше славы было у поэта, чем лучше становились его стихи, тем сильнее он пил.