Казаки. Донцы, уральцы, кубанцы, терцы. Очерки из истории стародавнего казацкого быта в общедоступном изложении - Константин Константинович Абаза Страница 64

Наступила ночь. Серов написал записку коменданту. Бравые казаки Борисов и Аким Чернов, с киргизом Ахметом вызвались доставить ее в город. Они надели поверх полушубков ружья, взяли по револьверу и, приняв напутствие, исчезли в темноте. То пробираясь между огней, то между коканских разъездов, избегая встречных партий, эти отважные люди появились в 9 часов, точно выходцы с того света, в городских воротах.

Пересидели в истоме уральцы другую ночь, вот и праздник заступника русской земли, святителя Николая! «Заступится ли он за нас грешных?», – думал каждый про себя. А, между тем, казаки насчитали 16 щитов, готовых двинуться подкатом. Серов выступал из-за валов и подал знак рукой, что хочет говорить. С их стороны подошел коканец с ружьем. Серов, поглядывая на дорогу, завязал переговоры. В этих переговорах прошло около двух часов, и, должно быть, коканцы заметили, что наш есаул хочет только оттянуть время: щиты придвинулись, трое пеших приближались незаметно, ползком. «Ваше благородие! – закричали казаки, – уходите, стрелять будем!». В 7 часов утра закипел отчаянный бой. Неприятель палил жарко, наступая разом с трех сторон. Все лошади были перебиты, 37 человек лежали уже мертвые, раненые, припав ничком к земле, молча ждали смерти, остальные выглядели не лучше мертвецов: глаза красные, воспаленные, голова, как в огне, лица черные, измученные, во рту пересохло. Они уже забыли, когда ели, жажда мучила их ужасно. В таком-то чаду казаки отбили 4 атаки, одна за другой. Дальше держаться они были не в силах, но пробиться надеялись: отчаяние способно придать нечеловеческую силу. Заклепав свой единорог, уральцы собрались в кучку, крикнули, что было мочи, «ура!» и ринулись наудалую.

Памятник воинам, павшим под Иканом в 1864 году. Сооружен на месте битвы в 1884 году

Бывали случаи, что кучка бойцов геройски умирала под напором тысячной толпы, но тут случилось нечто необычайное: горсть пеших казаков, голодных, изнуренных трехдневным боем, пробивается через неприятельскую конницу. В руках у них только ружья и еще дерзкая отвага, готовность умереть. Это-то и устрашило коканцев, встретивших впервые мужество, несвойственное азиатам. Они не посмели напасть сразу, сокрушить одним ударом, а подвозили на крупах своих лошадей пеших сарбазов, и те уж расстреливали проходивших мимо уральцев. Но если кто-либо из последних, истекая кровью, падал на землю, то конные налетали с диким восторгом на свою жертву и спешили отрезать у несчастного голову. Часто меткая пуля снимала такого хищника в минуту его торжества, когда он поднимал свою добычу. Жутко, обидно становилось на душе за такое издевательство! Всякий шел, пока только мог влачить свои ноги; раненых вели под руки до полного истощения сил. То там, то тут среди небольшой кучки шептал казак: «Прощай, товарищ!». Это значит, приходил ему конец. Сотнику Абрамичеву пуля попала в висок: он пошел под руку, другая ударила в бок, он продолжал переступать, наконец, разом две пули прострелили ему ноги. «Рубите скорее голову, не могу идти!» – вскрикнул сотник отчаянным голосом, склоняясь к земле. После едва узнали его истерзанный труп.

Тяжел был пройденный путь! Он обозначался следами крови, изломанными ружьями, обезглавленными трупами. Зимний день кончался, начинало темнеть. Напрягая последние силы, уральцы все шли да шли… Наконец, под самым городом, они услыхали ружейные залпы, все ближе, ближе, а вот, с пригорка, бегут им навстречу с радостными криками наши солдаты… Вздохнули казаки свободно, перекрестились: то была вторая выручка, высланная как раз во время, чтобы принять на руки уцелевших бойцов. Их уложили на подводы. Так на подводах и провезли страдальцев прямо в лазарет. «Иканская» сотня, как ее теперь называют, потеряла половину своего состава; сверх того, 36 человек были ранены, артиллеристы тоже, 4 урядника убиты. Государь Император пожаловал тогда всем иканским «героям» знаки отличия военного ордена, а есаулу Серову Св. Георгия IV степени и следующий чин.

На Урале издавна повелся обычай отправлять ежегодно в столицу, так называемый, «царский кус», состоящий из лучшей икры и больших осетров. В следующий после того наряд попали трое иканцев: урядники Борисов, Чернов и казак Агафонов. Их пожелал видеть Августейший атаман. Обласканные им и обнадеженные Царской милостью, уральцы явились в Зимний дворец. Тут они имели счастье видеть в Бозе почившого императора Александра Второго: «Знаете ли вы, – спросил у них ласково Государь, после того как поздоровался, – что ваш единорог взят обратно в Ташкенте?» Казаки отвечали утвердительно. Его Величество, еще милостиво побеседовав, назначил их в гвардейский эскадрон и, кроме того, пожаловал уряднику Борисову серебряный темляк, Чернову – серебряную медаль на георгиевской ленте, а Сафонова же произвел в урядники.

И до сих пор в чести участники этого славного дела. В 1889 году исполнилось 25 лет со времени Иканского дела. О них вспомнил Августейший атаман, ныне благополучно царствующий Государь Император, и прислал от себя генерал-майору Серову подарок, есаулу Мизинову 300 рублей, а 16 урядникам и казакам, оставшимся в живых по 60 рублей каждому. Ко дню Св. Николая были собраны в Уральск все участники боя, вместе с георгиевскими кавалерами. Накануне они помолились за упокой убиенных, а в день праздника, после литургии и торжественного молебствия, иканцы, с генералом Серовым во главе, и все кавалеры стали перед фронтом казачьих рядов. Тут присутствовал наказной атаман, все войсковое начальство; во фронте находилась учебная сотня и казачий 3-й полк. Атаман обошел ряды, поздравил с Царским праздником, потом сказал следующее: «25 лет тому назад уральская сотня есаула Серова покрыла себя славой в трехдневной битве под Иканом. Подвиг этот составляет украшение и гордость всего Уральского казачьего войска в ею трехвековой жизни на службе Царю и Отечеству! Не много осталось от этой сотни после боя в живых, а к настоящему дню число их еще стало меньше. Воздадим же этим немногим представителям славной сотни подобающую им честь… Героям Икана, слушай, на кра-ул!». Два хора музыки заиграли войсковой марш. После того войска прошли мимо них и наказного атамана церемониальным маршем. За роскошным обедом пили за их здоровье и славили все уральское войско.

По распоряжению преосвященного Неофита, бывшего епископа Туркестанского, ежегодно совершается в городе Туркестане, за спасение которого подвизались иканцы, заупокойная служба по павшим в бою. Церковь как мать, Царь как отец, соратники как братья единой семьи – все одинаково