Александр Майборода - Последняя амазонка Страница 9

Так же быстро менялась и погода. Пока шли по своим землям, окрестности заволакивал промозглый туман.

Спать приходилось, завернувшись в плащи и меховые одеяла.

Так шли с неделю.

Наконец наступило утро, когда князь Вячеслав, открыв глаза, увидел, что на безоблачном синем небе ярко светит солнце.

Мерно плескалась вода за бортом.

Падавшие на лицо солнечные лучи припекали.

Князь Вячеслав сбросил меховое одеяло и, держась за мачту, под которой он спал, поднялся.

Дружинники дремали, прислонившись к бортам. Лишь на корме о чем-то весело разговаривали люди. Судя по голосам, воевода Воислав и кормчий Хвост.

Князь Вячеслав подошел к борту, наклонился и зачерпнул ладонью воды из реки, чтобы умыться. Но при этом его взгляд упал на берег, и Вячеслав замер — степь полыхала красным цветом.

— Ух, ты! — изумленно выдохнул князь, и зачерпнутая вода пролилась из ладоней.

Чтобы оправиться от изумления, он снова зачерпнул воды и плеснул в лицо. Вода была холодной.

Умывшись, Вячеслав перебрался на корму.

— Князь, проснулся? Здорово ли ночевал? — приветствовал его воевода и, улыбаясь, шутливо поинтересовался: — и какая краса-девица снилась тебе на сей раз?

Вячеславу действительно ночью приснилась девица, да такая красивая, что до сих пор стояла перед глазами молодого человека.

Девушка из сна была такой, о какой мужчина мечтает с детства, с того времени как первый раз чувствует интерес к женщине. Она была похожа на волшебный мираж, волнующий душу и притягивающий, словно магнит.

Многие отправлялись навстречу миражу, только никто еще не смог дойти до него.

Теперь Вячеслав чувствовал в душе горечь разочарования, словно потерял что-то дорогое и не мог найти.

Вячеслав верил, что во сне душа человека странствует по миру. Только как узнать, куда она забрела?

Вещие сны сбываются, только боги коварны и дают сбыться плохому, а хорошее уводят стороной.

Поэтому Вячеслав никогда не встретит девушку из своего сна.

— Почему снилась именно девица? — смущенно проговорил князь Вячеслав, присаживаясь на полку, идущую по борту.

Малая дружина князя Вячеслава состояла сплошь из молодых людей — эту дружину Вячеслав собирал еще мальчишкой.

А воевода Воислав был в преклонном возрасте. Глаза блеклы, как осенний иней. Лицо испещрено морщинами. Длинные усы и седая борода стекали на широкую грудь.

Бдителен и строг воевода — с утра уже в кольчуге.

Воислав водил дружину еще самого князя Боронислава. За его спиной множество подвигов, которым он уж и счет потерял.

Если молодые дружинники были для Вячеслава друзьями по озорным играм, то старый воевода был над ним вроде строгого надсмотрщика. Даже если и не скажет, то взглянет так, что у княжеского сына невольно дрогнет сердце.

Нет, не взял бы князь Вячеслав старого воеводу в поход, но перед смертью отец потребовал поклясться, что будет он держать Воислава в походах всегда рядом с собой.

Мудр был Боронислав — понимал, что молодость горяча, жизнью не дорожит, много ошибок делает, а жестокий мир не прощает ошибок: смерть — за них наказание.

Надеялся Боронислав, что умудренный жизнью советчик обережет юного князя от опасных ошибок, пока он не войдет в разум.

— А ты не смущайся, князь, — весело говорил воевода, — ты молодой мужчина, к тому же неженатый; тебе обязательно по ночам должны сниться девицы.

Хвост, — худой, с хитрым лицом, — хихикнул:

— А мне по молодости девки дюжинами за ночь снились.

Вячеслав поспешил переменить тему разговора. Он кивнул головой на степь.

— Чего это там вся степь красная?

— Это тюльпаны, цветок такой, — сказал Воислав, — каждую весну степь, как ковром, покрывается этими цветами.

Хвост кивнул.

— Да, но потом наступит такая жара, что здесь все будет бледно, как прошлогодняя солома. Но места тут хорошие — хлеб родится знатно. Но слишком уж жарко летом. В наших лесах лучше. Жарко станет — сядешь под куст, отдохнешь. А здесь под куст смотри с осторожностью — множество ядовитых гадов водится.

Вячеслав бросил на Хвоста любопытный взгляд.

— Хвост, ты здесь разве уже бывал?

— А как же! И не раз, — ответил Хвост, всматриваясь вдаль.

— Когда строили Белую Вежу, сюда часто наши корабли ходили, — заметил Воислав и поинтересовался: — ты что там высматриваешь?

— Что-то впереди белеет на берегу. Городок, что ли, какой? — спросил Хвост и сокрушенно отметил: — Однако давно я в этих местах не бывал. Уж и забывать стал.

— То и есть Белая Вежа. Однако дружину пора будить, — сказал Воислав и громко объявил: — а ну-ка, отроки младые, поднимайтесь! Белая Вежа скоро. Говорят, амазонки — женщины молодые и красивые. Так что не осрамитесь — умывайтесь да приводите себя в красоту.

Молодежи недолго навести красоту — чисто умылись холодной донской водицей, накинули нарядные рубахи.

Глава 6

К пристани у Белой Вежи подошли через час. Подошли лихо — дружно работая веслами, под веселую песню.

Утро было еще раннее и вятичи надеялись, что застанут хозяек врасплох. Но когда подошли ближе, увидели, что на пристани уже стояла ровная шеренга воинов в доспехах, с остроконечными шлемами на головах, в руках — копья красные, круглые щиты.

За строем плыло белое знамя с вышитой золотом птицей с распростертыми крыльями. Под знаменем несколько воинов в богатой одежде.

Корабль приближался к пристани. Князь Вячеслав и воевода Воислав стояли на носу струга.

Глядя на строй грозных воинов с лицами, закрытыми блестящим шлемом, Вячеслав высказал сомнение:

— Воевода, а ты уверен, что это женщины?

— Не сомневайся, князь, — сказал Воислав, — это их знамя. Шлемы с закрытыми лицами они используют для того, чтобы враг не знал, что перед ним женщина.

— Мы не враги им, — пробормотал Вячеслав.

— Конечно, потому и встречают нас с почетом, — успокоил Воислав, поправляя меч на поясе.

— Но как они узнали о том, что мы подходим? — с удивлением в голосе спросил Вячеслав.

— Узнали, — усмехнулся Воислав. — Я думаю, они еще вчера знали, что мы идем по реке.

— Не может быть! — не поверил Вячеслав, — вчера был туман — берегов не было видно.

— Эти все видят, — проговорил Воислав и показал рукой. — Видишь под знаменем боярина с пурпурным плащом?

— Вижу, — сказал Вячеслав.

— Это их царица.

— Жаль, что их лиц невозможно рассмотреть. Говорят, поляницы — самые красивые женщины на свете.

— Говорят. Двадцать лет назад я видел царицу Красимиру. Краше ее я больше никогда в жизни не видел женщин. Тогда князь Буревой влюбился в нее, звал к себе в жены.