Евгений Марысаев - Пират Страница 14

Самый ловкий из геофизиков вскарабкался на дерево и спустился, одной рукой прижимая к груди окровавленного Пирата. Порезов на теле собаки было множество, и губа порвана о сук, и левое ухо безжизненно свисло на лоб, как разрезанная ножницами тряпица. Но обошлось, слава богу, без серьезных ран.

Три дня Пират пролежал в палатке, усердно работая языком. Люди ухаживали за ним, как за больным ребенком. Затем начал выходить наружу. Ляжет неподалеку и смотрит, смотрит больными глазами в небо. И вздыхает по-человечьи. Но ошибался тот, кто думал, что тяжко было псу от страданий физических...

На пятый день к вечеру пес вдруг заволновался. Начал метаться, прыгать, лаять... Геофизики встревожились: неужели бешенство?

Все прояснилось через четверть часа, когда в воздухе раздалось нарастающее тарахтение вертолета. Просто работу двигателя собака услышала гораздо раньше людей.

И когда Константин вышел из багажного отделения, Пират мертвой хваткой вцепился в штанину хозяина и потащил его прочь от вертолета. Разжал челюсти, успокоился лишь тогда, когда «стрекоза» взлетела, нырнула за лобастый голец.

Константин, узнав о «цирковом трюке» своей собаки, дрожащими руками ощупал ее с головы до ног. Потом отошел в сторону, часто заморгал, пряча от товарищей повлажневшие глаза.

Да как же с Пиратом расставаться-то?

Профиль был длинный, одиннадцатикилометровый, и лежал через горы. Константин и записатор изрядно устали. Перед обратной дорогой развели костерок, взбодрили себя крепчайшим чаем. Пират куда-то исчез. Видно, увлекся погоней за каким-то зверем. Но Константин знал наверняка, что дорогой пес нагонит его, отыщет по запаховому следу.

Не было собаки довольно долго. Вернулась, когда геофизики уже шагали обратным профилем. С ходу вцепилась в бахилину хозяина, потянула его назад, откуда прибежала. И такому поведению было объяснение: пес обнаружил крупного зверя.

– Да пойми ж ты, Пиратка, что мы здесь занимаемся не только охотой! — сказал Константин.— Мишку иль сохатого поднял? Пусть живут. Все имеют такое право —жить. Человек, зверь... Ну, угомонись. Хватит, тебе сказано! Фу!

Пират пристально смотрел на хозяина и мотал головою, как бы не соглашаясь с его доводами; челюсти по-прежнему сжимали болотный сапог.

– Кому сказал?! — рассердился геолог.— Бахилину порвешь! Фу! — И, нагнувшись, шлепнул его ладонью по мясистому заду.

Только теперь пес разжал челюсти. Взвыл от досады: его не поняли. Недолго раздумывал, нагнув голову и крепко упершись ногами в землю. Затем с лаем помчался в ту сторону, откуда прибежал.

– Пират, ко мне!

Но собака даже не приостановилась.

Не возвращался Пират долго, и Константин забеспокоился. Он выстрелил в воздух из карабина. Звук выстрела всегда действовал на собаку как зов. Но нет, выстрел-клич не вернул ее.

Прилегли на мху. Усталый и оттого раздраженный Константин решил задать своему питомцу хорошую трепку за ослушание.

Но вот среди кустов и кочек замелькала красная лисья спина и хвост трубой. В зубах Пират держал что-то темно-коричневое, с длинным ремешком. Он бросил свою добычу к ногам хозяина.

Это был испачканный грязью геологический планшет.

Константин и записатор тревожно переглянулись. Константин извлек из планшета толстую геологическую записную книжку. Карандашные записи, какие обычно делает геолог-поисковик в маршруте: описание образцов, характеристика рельефа местности. Последняя запись была трехнедельной давности. В планшете еще лежали: фотография смеющейся молодой женщины с ребенком на руках, конверт с письмом на имя Караулова Сергея Георгиевича. Адрес получателя — экспедиция номер тридцать четыре Гидропроекта, партия номер четыре. Константин знал, что штаб этой экспедиции базировался, как и штаб аэрофотосъемщиков, в поселке Урема. Но гидро-проектовские партии работали значительно севернее, в совершенно безлюдной местности, этак за полтысячи верст.

Геофизики прервали работу, поспешили за собакой.

Пират поминутно останавливался и взвизгивал от нетерпения, как бы приглашая людей идти быстрее. Штормовки взмокли — хоть выжимай. Три, четыре ли километра остались позади, Константин не знал. Но вот пес замер на мшистой площадке под голубовато-дымчатой пихтой.

Там лежал человек: рослый, страшно худой — кожа да кости — мужчина. Одежда на нем была порвана в клочья, и только приглядевшись, можно было догадаться, что одет он в геологическую гимнастерку из диагонали с оторванным капюшоном, такие же брюки и полубахилы с отрезанным верхом. На поясе, с левого боку, в кожаном чехле висел кинжал с наборной янтарной ручкой. Все тело человека было в ссадинах, ушибах, кровоточащих порезах. Лицо, заросшее смоляной курчавой бородою, так распухло от укусов мошки, что сразу и не поймешь, что это человеческое лицо.

В нелегкой службе геолога случается всякое...

Пульс человека не прощупывался. Константин прильнул ухом к левой половине груди и облегченно вздохнул, ощутив слабые неровные толчки сердца.

Решили так: Константин идет к стоянке, вызывает по рации санрейсом вертолет, затем с маршруткой (одноместная палатка) и спальником возвращается обратно. Записатор в это время дежурит возле человека. Нести к стоянке отряда его, конечно, не следует, разумнее захватить вертолетом прямо отсюда.

К девяти вечера Константин добрался до отряда. В это время ежедневно была связь со штабом экспедиции.

Он сообщил о случившемся. Радист прервал связь на полчаса. Через полчаса с Константином разговаривал начальник экспедиции Гидропроекта. Голос в микрофоне звучал взволнованно. Три недели назад, сказал он, в одной из партий экспедиции ушел в маршрут и пропал старший геолог экспедиции Караулов Сергей Георгиевич. Поиски с воздуха и наземными средствами не дали результатов.

Константин спешил, поэтому ответил коротко:

– Сергей найден. Жив. Организуйте санрейс, ждем вас утром. Наше местонахождение обозначим тройным костром в форме треугольника.

Геолог так и не пришел в себя до утра. Всю ночь он прометался в спальнике, бредил, вскрикивал. Успокоился лишь тогда, когда прилетевший доктор впрыснул ему морфий.

... Только через две недели Константину пришла в голову идея: подарить своего пса Сергею Караулову. Тот наверняка должен принять его с радостью. На связи со штабом экспедиции Константин попросил радиста навестить Сергея в поселковой больнице, подробно рассказать, как его спасли, и узнать, примет ли он в подарок собаку, которой обязан жизнью?

Но с подарком коллеге Константин немного опоздал. Сергея Караулова днем раньше выписали из поселковой больницы и отправили долечиваться в крымский санаторий.