Дайан Фосси - Гориллы в тумане Страница 54

Отсутствие Коко и редкие встречи с другими группами усилили разлад в группе 8, состоявшей исключительно из самцов. Пак и Гизер в конце концов покинули родную группу и стали вместе бродить по северному склону Високе, значительно удаленному от территории группы 8. После их ухода Рафики остался со своими сыновьями Самсоном и Пинатсом. Но ссоры между Рафики и старшим сыном продолжались еще около года. Трения между ними особенно усиливались, когда три самца встречались с другими группами, и возбуждение Самсона, передававшееся Рафики, выходило за рамки его терпения. Старику ничего не стоило утихомирить Самсона: он быстро подходил или подбегал к своему половозрелому сыну, который немедленно принимал смиренную позу, упираясь локтями в землю, отводя глаза от отца и выставляя зад вверх. Рафики было достаточно постоять в угрожающей позе несколько секунд с вздыбившейся на голове шерстью, вперив в Самсона яростный взор, как в группе на какое-то время воцарялось спокойствие.

Через три с половиной года после кончины Коко Рафики обзавелся двумя самками — Мачо и Мэйзи — из группы 4 в результате ожесточенной стычки в июне 1971 года. Во время схватки правый глаз Пинатса был поврежден — его укусил Дядюшка Берт, молодой серебристоспинный самец, возглавивший группу 4 три года назад после смерти Уинни.

С приобретением двух новых самок Рафики явно оживился. Он ревностно охранял свой гарем от Самсона, что усилило трения между отцом и сыном. Было очевидно, что Самсон, оставаясь в родной группе, бесцельно растрачивал свои лучшие годы. Сын был поставлен в такие условия, что ему не оставалось ничего другого, как по примеру Пага и Гизера покинуть группу. Самсон превратился в маргинального одиночку, то есть самца, вынужденного передвигаться на расстоянии от 100 до 200 метров от родной группы до тех пор, пока он не отвоюет себе собственную территорию и не приобретет достаточно опыта контактов с другими группами, чтобы обзавестись самками и удержать их при себе. Такой маргинальный одинокий образ жизни — неизбежный этап для каждого созревающего самца, если только ему не посчастливится найти партнершу в составе родной группы. С уходом Самсона Рафики остался с Мэйзи и Мачо, двумя молодыми самками из группы 4, и юным Пинатсом.

В сентябре 1971 года Самсон неожиданно вернулся со своей отдаленной территории и отобрал Мэйзи у Рафики. Через четырнадцать месяцев мне удалось встретить Мэйзи и Самсона с новорожденным детенышем. В июне 1973 года Рафики доказал свои отцовские способности, когда его единственная самка родила девочку, названную мной Тор.

Группа 8 продолжала существовать в необычном составе: Рафики, его молодая супруга Мачо, одиннадцатилетний сын Пинатс и крохотная дочь Тор. Явно довольный своим небольшим семейством, Рафики перестал искать контакты с другими группами. Когда Тор исполнилось шесть месяцев, Рафики сделал последнюю попытку войти в контакт с группой 4. Я обратила внимание на то, что удары в грудь и крики старого самца были неубедительны, хотя он по-прежнему сохранял внушительную внешность. Очевидно, он осознал, что годы славы миновали.

В ноябре 1971 года, через пять месяцев после того, как Рафики забрал Мачо из группы 4, мы со следопытом начали интенсивные поиски группы 9, которую я не видела уже несколько месяцев. Наконец мы нашли ее в седловине между Високе и Микено, почти в том же месте, где эта группа была впервые обнаружена четыре года назад. Правда, вместо тринадцати взрослых особей, которых я ожидала увидеть, в группе 9 осталось всего пятеро. Когда-то мощный Джеронимо сильно сдал: его мускулистая грудь стала впалой, а иссиня-черная шерсть на туловище поблекла и поредела. Правая рука была обезображена и ссохлась, вероятнее всего в результате попадания в ловушку, а на спине и бедрах виднелись многочисленные раны. Я бы, наверное, не узнала Джеронимо, если бы не выцветшие остатки рыжей шерсти на лбу и присутствие рядом с ним Мейденформ, одной из четырех самок, когда-то входивших в состав группы 9. Я попыталась было спрятаться, но через час хворый самец догадался о том, что неподалеку находится человек. С выражением тревоги на лице Джеронимо с большими усилиями встал на ноги и осмотрел окрестности. Он буквально источал сильный запах страха, встревоживший самок и детенышей, которые, сгрудившись вокруг него, готовы были кинуться наутек. Я вынуждена была выйти из укрытия, но, к счастью, Джеронимо меня узнал, и все семейство неспешно вернулось к прерванной кормежке.

Больше я Джеронимо никогда не видела, хотя Мейденформ и несколько других самок из группы 9 были позднее замечены среди горилл двух разных групп на северо-западном склоне Високе и в седловине к западу от этой горы. Я так и не знаю, стал ли Джеронимо жертвой браконьеров или умер естественной смертью, но второе вероятнее всего. На протяжении нескольких лет его помет становился все более слизистым и кишел паразитами (Anoplocephala cestoda); во всяком случае, в последний раз, когда я его видела, он был явно нездоров. Его смерть, безусловно, означала конец группы 9 как единицы сообщества горилл, ибо без серебристоспинного вожака семейство существовать не может.

С уходом группы 9 с северо-западного склона горы Високе шансы на встречу между группами 4 и 8 резко сократились, так как территории их миграции стали относительно больше. Рафики, однако, вполне устраивало провести остаток жизни с необычной по составу маленькой группой 8, от которой Пинатс иногда отдалялся на километр в надежде встретить какую-нибудь группу и пообщаться с ней.

Социальное окружение маленькой Тор — ей было уже одиннадцать месяцев — резко отличалось от тех условий, в которых находились общительные детеныши группы 5 с ее развитой системой семейных связей. Отсутствие товарищей по играм лишало Тор возможности приобретать двигательные навыки. В этом отношении она на три месяца отставала от своих сверстников, растущих в многодетной семье. Единственным, кто мог помочь ей в играх, была мать Мачо, а в одиночку ей оставалось играть только с растениями. Тор весила килограмма на три меньше, чем средний детеныш ее роста, и ее редко можно было увидеть на расстоянии более трех метров от Мачо, в то время как ее сверстники резвятся вне поля зрения матери. Кроме отсутствия внешних стимулов, причиной скованности Тор мог служить и тот факт, что она была первым ребенком у Мачо, не имевшей еще опыта обращения с детьми.

Рафики — моему любимцу на протяжении семи лет — так и не довелось дождаться, когда его последнему детенышу исполнится год. В апреле 1974 года величественный горный монарх скончался от пневмонии и плеврита, и от группы 8 остались лишь Мачо, Тор и Пинатс. За неделю до смерти Рафики мало двигался и ел, а Мачо и Пинатс активно кормились вблизи слабеющего старого самца, кружа в радиусе 15–30 метров.