Затерянный мир - Юрий Валерьевич Литвин Страница 15

« Точно пристрелит!» – струхнул Якорь, а вслух произнес:

– А ты какие взятки любишь?

Костя мечтательно призакрыл свои жадные глазенки:

– Сладкие в основном! Сладкие взятки, самые сладкие из всех взяток, вместе взятых!

– Логично,– кивнул Володя,– хочешь я тебе конфет дам?

– Хочу,– кивнул Костя,– давай не скупись!

– А они у меня дома! Давай я схожу и принесу.

– Э нет,– сразу захихикал маленький засранец,– это не по правилам. Вы ж убежите и все.

– А у тебя дядя Маргулис останется в заложниках,– предложтд Якорь.

Маргулис сразу забеспокоился:

– Сдаешь меня, так? Сам конфеты жрать, а меня сдаешь?

– Ох, и дурак ты Васька,– схватился за голову Якорь,– я ж как лучше хотел!

– Сделаем иначе,– предложил Семенко,– вы записку сейчас напишите жене, пусть конфетки сюда несет. А записку посредник отнесет.

– Какой еще посредник? – удивился Якорь.

– Обычный,– Костя высунулся на лестницу и позвал,– Эй, кто-нибудь!

– Чего тебе ребенок? – откликнулся поднимающийся по лестнице Ярослав Иванович Пасенков,– Потерялся?

– О, дядя Ярик! С Новым Вас Годом! Снесите пожалуйста записочку тете Ахиноре от дядя Якоря, а то он сам не может!

Пасенков призадумался, потом спросил:

– А что Вова совсем плохой?

– Да нет, он уже исправляться начал,– успокоил Костя,– я его просто в заложники на сегодня взял, он в коридоре сидит, а мне выкуп должны за него передать с минуты на минуту.

От нетерпения Костя даже ногами затопал. Пасенков осмыслил свалившуюся на него информацию, покачал головой и сказал:

– Теперь понятно. Развлекаемся, значит. Но ты, ребенок, учти, так дела не делаются. Всякий труд должен оплачиваться. Тем более мой. Тебе в школе про это говорили?

– Не помню. Я вообще забывчивый,– сокрушенно качая головой, произнес Костя.

– Жадный ты, а не забывчивый,– сказал Ярослав Иванович,– что у тебя есть?

Костя подумал, подумал и предложил:

– А хотите я вам дядю Маргулиса подарю? Он мне не нужен.

– О! И Васька здесь,– обрадовался Пасенков,– с Новым Годом, товарищи!

– С Новым,– откликнулись мужики хмуро,– ты там осторожней общайся, у него ствол заряженный, положит на хрен.

– Ага! – задумался Пасенков.

– Иди до Ахиноры, пусть ему карамели даст, засранцу, не до утра ж тут сидеть!

Пасенков снова кивнул и повернулся к террористу.

– Мне Маргулис твой на фиг не нужен, денег мне дай, понял?

– А вы их у Ахиноры Степановны сами и попросите!

– Ага, эта даст,– пробурчал под нос Пасенков и нахмурил густые черные брови.– недавно спрашивал, до сих пор матюки в голове крутятся. Мы иначе сделаем, давай мне бутылочку водочки и я пойду так и быть по твои конфеты.

– А Байзель водки мне не оставил! – ответил Костя возмущенно,– у меня только супа немного есть горохового. Ну идите, наконец, за конфетками!

Пасенков подумал, подумал и сказав на прощанье:

– Всего наилучшего! – ушел громко топая.

– Ярик! – заорал вслед Якорь,– сходи к Ахиноре!

– Чичас,– донеслось снизу, и шаги затихли.

Через некоторое время на лестнице снова послышались шаги, и на площадку поднялся Коля Маленко собственной персоной, его слегка пошатывало. Семенко высунулся из-за угла и Коля удивленно поинтересовался:

– Ты что ли? Курва!

– Я, дядя Николай!

– Чего, ик, не спишь?

– Я конфеты жду!

– От деда Мороза?

– Нет, от дяди Якоря, я его в заложники взял.

Коля присел на ступеньки, переваривая эту информацию. Тут заорал Якорь:

– Николай, объясни этому придурку, что сладкого жрать много нельзя! Про сахарный диабет расскажи что ли!

– Диабет? – переспросил Коля,– да диабет от сахара, а грипп от насморка, а всякие сифилисы, то все от СПИДа, а лекарство от всех болезней одно: какао-масло! У тебя малой ничего пока не болит?

– Не…

– Отож, я пока молодой был, тоже ничего не болело, здоровый весь был как кабан. Как утро сто грамм, потом еще 150, так и здоровел, кхе-кхе, а потом как началось, то поясница, то радикулит, еб его в сраку! А ТЫ ЗНАЧИТ В ЗАЛОЖНИКОВ ПРИДУМАЛ ИГРАТЬСЯ?

– Какие игрушки! – завопил Маргулис,– перестреляет тут нас всех на хрен, за конфетки свои сраные! Коля сходи до Ахиноры!

Коле никуда идти не хотелось, да и со ступенек вставать тоже.

– Слышишь, Васек, я эта подумал, давай я вас сам посторожу, а малой сам до тети сбегает, поколядует там себе на витамины и нам на бутылочку конфет. Договорились, как там тебя?

– Ни о чем мы не договаривались! – прокричал Семенко,– я всех вас тут положу на раз-два, и все! Мне без конфеток не жить!

Ситуация заходила в тупик, но тут наконец на лестнице показался Байзель, суровый наставник юного идиота.

– Привет компании,– чинно поздоровался глава семьи, его сильно штормило, но на ногах держался уверенно.

– О, Байзелька, здравствуй! – махнул рукой Маленко,– угомони ребенку свою, а то она нас тут всех перестрелять захотела, курва, хочь кричи.

– Давно пора, молодец, Сема! – похвалил воспитанника наставник,– их сволочей пострелять еще лет десять назад надо было.

– Ты друг ситный! – обиделся Якорь,– ствол-то забери у своего недоноска.

Наставник глупо ухмылялся во весь рот.

– Байзель не подходи! – подал голос Костя,– я и тебя укокошу!

Улыбка исчезла.

– Что? Ты в кого, засранец, целишься? – он сделал шажок по направлении к дверям.

– Байзель, – испуганно, но твердо заявил Семенко,– я больше никогда не буду, правда-правда, но сегодня положу всех! Так и учти!

– Пистолет заряженный, или нет? – спросил Якорь.

– Хрен его знает, не помню,– пожал плечами Байзель.

– Заряженный конечно, не сомневайтесь граждане! – крикнул Костя,– я проверял, тащите конфетки!

Байзель вздохнул и стал шарить по карманам. Наконец, нашарил полученный на сдачу «Золотой ключик» и швырнул в коридор:

– Жри!

Костя ловко поймал «КЛЮЧИК» свободной от пистолета рукой и проглотил неразворачивая.

Сглотнул и оъявил:

– Один свободен!

Быстрее всех сориентировался Маленко, удалившийся не прощаясь.

– Сука,– выругался ему вслед Якорь,– а с виду и не скажешь… Слышь, Семенко, а пошли к Ахиноре вместе, и мне не так страшно, и тебе.

– Пошли,– согласился террорист,– только под прицелом, как в кино.

– Ладно.

Якорь встал и махнул рукой мужикам: «Пошли». Они стали спускаться по лестнице, Костя крался следом, держа пистолет двумя руками…

Ахионора открыла лично и с порога влупила любимого Володю в челюсть со словами:

– АЛКАШ!

Якоря шатнуло, но он устоял. Ахинора удивилась.

– Дай конфет! – мягко попросил Якорь.

– А ГОВНА НЕ НАДО ТЕБЕ?

– Та тут такая петрушка, – начал было Якорь, но дверь захлопнулась так же резко, как и открылась. Володя упал на пороге и заорал страшным голосом:

– Стреляй придурок, стреляй урод, нету у меня никаких конфет, чтоб ты ими задавился!

Костя помялся и отвечает:

– Ладно, я могу и деньгами взять, где киоск знаю…

Маргулис порылся по карманам и нашел несколько мятых рублей.

– Хватит? – спросил он устало.

Костя бумажки забрал и вопросительно глянул на Байзеля. Тот тоже сунул ему какую-то мелочь и обшарив карманы Якоря, впавшего в транс, присовокупил к выкупу яблоко и пару потертых трояков. Костя все тщательно проверил, рассовал по карманам и дунув в ствол пистолета объявил торжественно:

– Операция окончена! – после чего пулей метнулся на улицу мимо опешивших заложников.

…Через несколько часов Костя сидел в своей комнате и наслаждался покоем. Двери он закрыл на засов, опасаясь мести