Виктор Самир - Тысяча первая ночь и утро следующего дня Страница 17

Но на этот раз я не планирую погружений. После того неудачного подъёма, который чуть было не стоил мне жизни, я уже редко спускаюсь под воду. В этот раз всё будет совсем по-другому – от океана воды я обращаю свой взор на океан песка. Две совсем непохожие друг на друга стихии: податливая мягкость воды и неприступная твердость камня! И – самое главное – я берусь за это дело не столько из-за денег, а скорее по той причине, что это, возможно, одно из самых увлекательных и неповторимых приключений, которые только можно себе представить! Для меня это как opus magnum всей моей жизни, блистательный итог всей карьеры. Возможно, после этого дела я уйду на покой и буду выращивать клубнику на грядках. А вот вы ещё молоды – нет, нет, не возражайте! – сорок лет не тот возраст, когда душа умирает, а тело стремится к дивану. Если человек в состоянии продлить для себя то состояние молодости, когда ты смотришь на мир восхищенными глазами и чего-то от него хочешь, пытаешься в нём что-то изменить и что-то узнать, то в любом возрасте жизнь будет интересной. Для вас это может стать новым началом, новой возможностью изменить абсолютно всё. Мне кажется, я почти что вас убедил… А, Виктор?

– Признаться, вы меня задели. То, о чём вы сейчас говорите, мне по-своему близко и понятно. Было бы мне пятнадцать лет, я бы, наверное, не раздумывая бросился навстречу неизвестности. Но мне уже действительно сорок, и за прожитые годы во мне накопилась изрядная доля скепсиса и цинизма. Я не могу слепо довериться первому встречному. Тем более, вы так и не сказали, что это за дело, ради которого я должен, позабыв осторожность, рискнуть своей, пусть и не совсем благополучной, но всё же стабильной жизнью.

– Поверьте мне, скоро вы об этом узнаете. Открыть вам все карты сейчас – значит, лишить вас половины той информации, без которой понимание предстоящего дела будет весьма затруднено. А дело-то предстоит не из легких… Это не простая игра на удачу. Здесь каждая деталь, каждая мелочь будут иметь вес и значение. Чтобы добиться успеха, мы должны четко себе представлять, с чем нам придется столкнуться, а без определенных знаний это, увы, невозможно.

Джон вернулся к столу, достал из ящика пухлый блокнот в кожаной обложке и открыл его на отмеченной закладкой странице.

– Давайте начнём издалека. Сейчас я покажу вам один рисунок. Так, ничего особенного… Просто посмотрите и скажите – что вы на нём видите?

В руках у Виктора оказался листок бумаги, на котором довольно грубо, без соблюдения размеров и пропорций, были изображены две фигуры – квадрат и треугольник. Или даже не квадрат, а ромб, судя по тому, как он был повернут внутри треугольника. Линии фигур были толстыми и неряшливыми; похоже, что рисовали от руки, и в этой руке было нечто далёкое от привычных нам письменных принадлежностей. Так, к примеру, можно было начертить углём на стене. Виктор, ожидавший увидеть нечто необычное, был разочарован и недовольно пробурчал:

– Я вижу здесь только треугольник и квадрат… Вы мне что – зрение проверяете?

– Как ни странно, но ваше зрение уже проверено. – улыбнулся Джон. – И это одна из тех причин, по которой вы здесь. Что же касается рисунка, то, да, правильно, это треугольник и квадрат. Хотя, если точнее, – квадрат внутри треугольника. Но об этой особенности чуть позже. Ничего не напоминает? Какие-нибудь ассоциации?

– Ну если только урок геометрии… Вроде как теорему Пифагора доказывали, вписывая квадрат в треугольник или как-то так. Но я в этом, признаться, и тогда ничего не понимал, а уж сейчас и тем более.

– О, да я удивлён! Вы ещё что-то вынесли со школьной скамьи! Возможно, у вас и по истории были хорошие отметки?

– Не могу похвастаться особыми успехами. День взятия Бастилии – честно скажу – не помню. А что там с моим зрением?

– Оно по-своему уникально. Странно, что до сорока лет вы об этом не подозревали. Взгляните-ка сюда.

И он положил перед Виктором ещё один листок бумаги, весь сплошь покрытый цветными кружками, как будто кто-то рассыпал цветное драже.

– Посмотрите-ка внимательно, что здесь изображено? Не торопитесь с ответом.

Виктор взял лист в руки. Поначалу ничего, кроме цветных пятен, не привлекало его внимания. «Да здесь ничего нет!» Как вдруг на секунду-другую в его глазах промелькнула молния, пятна поплыли и задвоились, и среди хаоса красок явно проступила цифра 9. Виктор зажмурился, поднёс картинку ближе к глазам; за этим малым движением цифра исчезла, потом появилась снова; казалось, пятна на картинке живые, они движутся навстречу друг другу, прячутся, меняют свой цвет. Вот уже вместо девятки в зеленой дымке задрожал и задвоился силуэт тройки. Виктор догадался, что видит не то, что изображено на самом деле, но, как он ни пытался увидеть за девяткой что-либо иное, это что-то было неуловимо взглядом.

– Что за черт! Что это?

– Это дихромазия, мой друг. Есть такая аномальная особенность зрения, связанная с цветоощущением. Вы неспособны видеть один из трёх основных цветов. Но не стоит из-за этого переживать и волноваться – такая особенность никак не влияет на другие зрительные функции и совершено не мешает вам в обычной жизни. Готов поспорить, вы об этом раньше и не знали. Миллионы людей живут с такими глазами и даже не подозревают об этом до поры до времени!

И тут Виктор припомнил – а ведь действительно, время от времени у него возникали проблемы с пониманием тех или иных цветов. В каких-то мелких жизненных ситуациях он никак не мог определиться, где зеленый, где коричневый, а где красный. Помнится, работая на прокладке компьютерных сетей, он не мог без посторонней помощи найти в кабеле коричневый провод, постоянно путая его с зеленым.

– Теперь-то я понимаю, для чего на сайте «Mystery Tour» была устроена та форма с цветной регистрацией! Вы ждали, пока кто-нибудь не введёт цифры, невидимые для человека с нормальным зрением!

– Совершенно верно! Для нашего дела мне как раз и нужен человек с таким зрением. Когда наступит решающий момент, он должен будет увидеть то, что не дано увидеть другим…

– Так что же это такое, черт возьми?

Джон довольный откинулся на спинку стула, наслаждаясь своим осведомлённым положением. Нетерпение и любопытство Виктора были признаками того, что его попытки заинтриговать совершенного незнакомого человека достигли своей цели. Виктор попался на крючок и уже не хотел оставаться без ответов. В руках у Джона снова оказался его потрепанный блокнот, была открыта очередная страница и, с видом строго школьного учителя, он пристально посмотрел на сгоравшего от нетерпения Виктора.

Его следующий вопрос был совершенно неожиданным:

– Скажите мне, Виктор, – а что вы знаете о пирамидах?

Что вы знаете о пирамидах?

– Да собственно, то же, что и все – пирамиды построил фараон Хеопс тысячи лет назад. Камни в них настолько плотно сложены, что между ними нельзя просунуть даже лезвие ножа… Там его и похоронили. Пирамиды – одно из семи чудес света. Не могу ничего вспомнить о размерах…

– И не нужно, оставим цифры для учебников. Проще говоря, дружище, вы не знаете о них ничего, кроме расхожей фразы о семи чудесах света. Увы! Сегодня человек с улицы намного больше знает о жизни гламурной тусовки, нежели об одной из величайших загадок древности! К сожалению, это и есть та история, которую мы вынесли со школы. Не правда ли – очень скучная и неинтересная дисциплина? Запоминание дат и событий, раздел такой-то, параграф такой-то, вопросы по теме… Никакой романтики, никакой основы для размышлений, негде развернуться фантазии и воображению! Вместо истории нам вбивали в голову хронологию событий. Ещё и оформленную в соответствии с тем политическим строем, который осуществлял систему образования. Если пирамиды, то конечно же, злые узурпаторы фараоны, угнетающие трудовой народ. У вас в России, вроде бы, вся история была написана в духе коммунизма и классовой борьбы, вот даже и фараонам досталось. Если так, то вы наверняка вспомните, что на строительстве Великой Пирамиды было занято сто тысяч рабов, которые двадцать или тридцать лет под плётками вручную таскали многотонные камни. Это при том, что всё население Египта в то время от силы насчитывало миллион-другой человек, включая стариков и младенцев. Или они все от рождения и до смерти строили пирамиды, или же нам нужна другая версия с участием пришельцев. – рассмеялся Джон.

Помимо рабов и проклятия мумий есть ещё множество других устойчивых мифов и заблуждений, крепко засевших в мозгу обывателя ещё со школьной скамьи и далее только упроченных многократным повторением. К сожалению, в нашем современном медийном мире информация поглощается по образу гамбургера, без основательного пережёвывания и усвоения организмом. Расслабленный мозг Homo Media не в состоянии собрать воедино нахлынувший на него поток разрозненных фактов, поставить их в стройный логический ряд; он не привык к критической работе мысли, события и их причины стоят в его воображении особняком, без видимой связи, не опираясь на твердую почву здравого рассуждения.