Неправильный оборотень - Ирина Кочеткова Страница 29

М-да, нехорошо-то как получилось с расспросами.

Брат, видя моё раскаяние, смягчился:

– Не любит она это вспоминать, а уж тем более, когда другим интересно. А хвост? Да восстановила она его понемножку перекидами да травами какими-то, что ей Верена давала. Не разом, года два отращивала… Отрастит чуть-чуть и хвалится, но только мне. Лийска, как в детстве первый раз перекинулась, когда с ней что-то страшное сотворили, так года три перекидываться не могла.

Ур грустно усмехнулся.

– Со всеми осознанием занимались, чтобы зверя укротить, а с ней Тимофеич и Верена возились, чтобы оборот подтолкнуть, зверя растормошить. Она так боялась перекидываться, что когда это случилось, под лавку у Верены забилась, скулила испуганно, еле выманили.

Я с удивлением глянул на лисицу – вот уж не скажешь, что она кого-нибудь или чего-нибудь боится. Вот только на днях видел, как она затрещины трём парням раздавала.

В проулке, что за двором Сувора, услыхал гогот парней, а потом и звонкий голос Лийсы, чем-то возмущённой. Пока с Суворкой бежали со двора да за угол заворачивали, только и услыхали, как гудят головы охальников да мат-перемат незадачливых ухажёров.

Парни с дальнего от нашего села, зачем к нам завернули – не знаю. Да, видать, решили с красивой девчонкой позабавиться. Придурки!

Простые люди к оборотнихе полезли, ну… и получили! Даже наша с Сувором помощь не понадобилась. Только звон стоял от раздаваемых оборотницей оплеух. И чего-то никакого страха у Лийсы я не наблюдал – так и сказал Урусу.

На что брат вздохнул:

– Привыкла. За столько времени научилась как-то справляться со страхами. Потому и хорохорится, спуску никому не даёт. Страх свой перебарывает, вот и кидается всеми силами в перепалку, как в омут, – брат задумался на минутку, потом задумчиво проговорил. – Знаешь, у меня такое чувство, что её, ещё маленькой, кто-то предал – очень близкий и любимый…

Ну, что тут скажешь?

Так всё лето и учились магии. Втроём… ох нет, ещё и Ррык наравне с нами осваивал магическое искусство. Не всегда он мог присутствовать на уроках, обязанности вожака требовали внимания, да и работу, связанную с деревней и школой оборотней, никто не отменял.

Магия… Да что там! Всё лето Тимофеич учил нас зажигать огонь, в основном, на свечке.

Сначала просто, установив свечу перед собой, сидя на поляне. Потом, когда мы уверенно могли зажечь её из положения сидя, стоя, лёжа и даже на бегу, заставил зажигать свечу на сильном ветру, а позже под водой.

Вот уж невидаль! Оказывается, огонь и под водой может гореть! И сколько ж сил он забирает – бр-р-р…

У Лийсы так вообще ничего не получалось, у брата и вожака огонёк только вспыхивал и тут же гас, как они ни бились. У меня горел какое-то время. И учились мы этому упражнению дольше всех остальных.

А как потешно получилось-то!

Про водяных байки мы, конечно, слыхали. А как же в деревне без таких россказней?

Среди лесов живём, и речек, озёр и ручейков в округе хватает. Если русалок кто-никто ещё где-нибудь углядит, а потом и понараскажет всем любопытным про встречу с невиданными красавицами. А по рассказам русалки – все, как одна, раскрасавицы, то о водяных никто толком ничего сказать не может.

Всё – с чьих-то слов, через пятые-десятые руки, что вот отец деда двоюродной тётки четвероюродного племянника встречал-де… И как выглядит, непонятно. Кто чудищем назовёт, а кто говорит, что водяной статным молодцем смотрится и даже на берег выходит девок сманить, русалок в свою свиту добавить.

Что бы ни рассказывали, а мы вслед за шаманом к озеру Зелёному без всяких мыслей о водяном подходили. Даже и не думали о водяных жителях, когда стали осваивать магическую науку зажигания огня под водой.

Тимофеич-то, может, и подозревал чего, но нам даже не обмолвился. Может, думал, что всё обойдётся?

А тогда привёл нас на берег Зелёного. От деревни довольно далеко, в двух с лишним часах хорошей ходьбы.

Место в разгар дня тихое и безлюдное. А вот на рассвете или на закате и рыбаков можно повстречать, озеро-то рыбой очень уж богато.

Рыба в нём разная водится, а особенно хороши караси, иные и на сковородку не помещаются – так разъедаются в вольготных водах.

Вкруг не такого уж маленького озера по берегам стоит высоченной стеной густой лес из зеленющих ёлок, которые отражаются в водах озера такой же глубоченной зелёной стеной.

Когда выйдешь к озеру, только по блеску и понятно, что перед тобой вода. Да и вода-то кажется изумрудной. А рукой или даже ведром зачерпнёшь – нет, обыкновенная, совсем не зелёная.

Пешком-то тащиться в такую даль желающие вряд ли найдутся. Если оборотиться, то в звериной ипостаси это совсем не расстояние. Ага, а рыбацкую снасть как волочить? Ни один уважающий себя оборотень никогда не навьючится в звериной ипостаси. Разве что добычу не зазорно на себе нести!

А вот на лёгкой лодчонке по протокам, а потом волоком от реки Нирмы там, где от неё ближе всего до безымянного ручья, что впадает в речушку Ладную, которая в свою очередь вливается уже в Зелёное озеро, добраться вполне можно.

И если кто из рыбаков, не жалея времени и сил, добирался до Зелёного, то никогда не уходил отсюда с пустыми руками. Только и ближе к жилью есть, где рыбой разжиться. Не больно много охочих до жирного улова с Зелёного, но бывают…

Вот на этом озере в безлюдье, чтобы никто из посторонних чего лишнего не увидел, и начал Тимофеич нас обучать очередному магическому действу.

Поначалу показал, как горит огонь под водой.

Шаман прошёл на дощатые мостки, что рыбаки сделали для причаливания лодок, улёгся плашмя животом на доски и опустил руку по локоть в озеро. Сквозь толщу воды на ладони расцвёл огонёк многолепестковым цветком – зрелище необыкновенно красивое и какое-то нереальное.

Горящий огонь в воде, вот уж никогда не подумал бы, что такое может быть!

Вон и вода забурлила, кипящие брызги с паром полетели. И как у Тимофеича рука терпит?

А потом маг и нам предложил начинать, как всегда усмехаясь и не торопясь дать объяснения, как лучше сделать.

Мы помялись возле мостков и разбрелись по берегу, прилаживаясь со своими свечками кому как удобнее. Тимофеич-то без свечи и вообще без каких-либо приспособлений всегда обходился, а нам советовал всё-таки свечу жечь – говорил, психологическая привычка, мол, сначала на свече научимся, а потом и так получаться станет.

Брат разделся до подштанников, забрёл на мелководье и уселся прямо в воду в той же позе, как привык заниматься на поляне, только почти по пояс в воде. Позвал жену. Лийса не торопилась в