Приключения Юстаса и его друзей - Виорэль Михайлович Ломов Страница 36

– Ладно, ступай! Но ты понял, о чем я. Всё равно другого наследника у меня нет.

«Сойдет и побочный байстрюк», – подумал Стикс, но не произнес этого вслух.

Глава 13. Carpe Jean-Jacques Justas[7]

Очутившись на площадке перед домом Сомовых, путешественники огляделись. Несколько секунд они приходили в себя от тумана в глазах, похожего на серебристое свечение, и чувствительного сердцебиения во время телепортации (мгновенного перемещения в пространстве).

В поселке было очень тихо. Казалось, никого нет или все спят. Но там и тут поднимался дымок – готовили во дворах шашлыки, над коттеджами Аарно Какконена и эстонца Калле развевались финские флаги, с горки катались на санках и ледянках дети.

Рядом со своей машиной Петр увидел машину Мартонена и побежал к дому. За ним с лаем припустил Маклеод. Из-за пазухи Петра вывалился Григорий. Он огляделся и важно направился к крыльцу. Послышались радостные крики. На крыльцо выскочили Ирина, Мартонен и девочки. С сосны сорвалась Чернавка и с карканьем стала носиться над головами. Так-так, сделав несколько шагов, оглянулся. Нойд, оставшись один, поклонился муми-троллю, потом всем остальным и исчез.

– Куда же он?! – воскликнул Петр. – Отметили бы! Я ж подготовил ему подарок – спиннинг Maximus Raptor-X! Ну как же так, взял и ушел!

– Да ты летом с девочками съезди к нему, – сказал Так-так, – и подари.

– И съездим! Съездим, Ирина?!

– Конечно, съездим! Я хочу его в Питер пригласить. Поедет? – спросила она Так-така.

– Не знаю, – пожал тот плечами. – За шамана нельзя решать.

Все зашли в дом. Маклеод и кот остались на крыльце.

– Заходите! – пригласил их Петр в дом.

– Мы свежим воздухом подышим, – сказал Григорий. Он запрыгнул на перильца. Рядом с ним с карканьем уселась ворона.

– Чернавка! Не каркай! – попросил кот. – Башка раскалывается!

– Врешь! Не расколота! Целая голова!

– А это что? – кот вдруг широко-широко зевнул.

– Пародия на льва! – фыркнула ворона. – Расскажи, как там Лапландия?

– Северная страна, – сказал кот. – Снег, льды, северное сияние.

– Где ты, вруша, видел северное сияние? – спросил Маклеод.

– На небе, барон, на небе! Ночью, когда вы изволили дрыхнуть.

– Ой, когда я дрых! Да ты сам продрых всю поездку без задних ног!

– Что значит, без задних ног? Задние ноги вот они, всегда при мне. И вообще, ты это о чем? Задние ноги! Разве есть передние ноги? Передние у меня – руки.

– Ну, ты скажешь, Дарий-Григорий, руки! Ты что, уже человек?

– Не человек! И это звучит гордо!

– И кто ж ты?

– Я царь! А раз царь, у меня должны быть руки! Только из царских рук можно получить царский подарок! Ты же знаешь: у меня все подарки – царские! Вот сейчас скажу Ирине: «Дай сахарную косточку!» И она даст. Думаешь – кому? Тебе, дурень! Подожди минутку! И тебе, Чернавка, заодно колбаску захвачу.

К дому подошел Калле. Увидел машину Мартонена.

– Пришли? – спросил он у Маклеода и постучал в дверь.

Ворона, глядя на Калле, каркнула:

– Кряк!

– Да сколько говорить тебе: не коряк я! Эстонец!

– Кряк! – повторила Чернавка.

Калле остановился и, обращаясь к Маклеоду, бросил:

– Да скажи ты этой дуре, что не коряк я, а эстонец! Коряки на севере Камчатки живут, а я на юге Скандинавии!

– Дура у нас Жанна, курица, – заметил Маклеод. – А это ворона.

– Кряк! – каркнула Чернавка.

– Заходи! – Петр затащил приятеля в дом. – И ты заходи, и ты! – пригласил хозяин пса и ворону.

Все уже сидели за столом. Удивительно, как быстро организуется застолье в любой части света, хоть географической, хоть сказочной. Порой не успевают глазом моргнуть, как оказываются все за столом с яствами, за скатертью-самобранкой.

Когда путники наелись-напились, когда по два, по три раза рассказали о своих приключениях, все вдруг вспомнили о Юстасе и его семействе, проживавшем с сентября до следующего лета в теплом курятнике Калле. Эстонец разделил куриное королевство на два княжества, для своих кур во главе с петухом Раймундом и для Сомовских во главе с Юстасом. Разграничил их сеткой, чтобы князья не дрались и не петушились.

– Юстас кукарекает? Курочки несутся? – перебивая друг друга, спрашивали сестренки.

– Юстас кукарекает. Пеструха несется. Дура, пардон, Жанна чего-то там высиживает. Геморрой, однако, – пошутил Калле. Похоже, куриная тема была ему приятна. Он, склонив голову, прислушался к своему организму, выпил еще бокал пива и начал рассказ. Все уселись плотнее, поскольку эстонец любил говорить долго, но, к счастью, не нудно.

– Когда вы уехали, куры какое-то время жили еще здесь. Гуляли, клевали червячков. Я их каждый день выпускал на волю. А когда обустроил для них свой курятник, стали жить там. Петух не сразу признал меня, Грозно поглядывал, наскакивал, но мое ангельское терпение, в конце концов, усмирило его. Каждый день к нему прилетала эта ворона, – Калле указал на Чернавку. – О чем они всё время шептались, не знаю, но однажды, это было пятого или шестого сентября, петух заявил мне, что ему надо непременно быть через два дня в Париже.

– Где? – невольно воскликнули все.

– В Париже. В столице Франции. Его, видите ли, как прославленного рыбака, пригласили на чемпионат мира по спортивной ловле карпа на реке Сена.

– Кто пригласил-то? – спросил Петр. – И как он узнал о приглашении?

– Председатель жюри. Передал по птичьей почте. Нет, не голубиной. Вороньей. На сегодня это самая надежная и быстрая почта. Не считая, конечно, электронной. Но поскольку в курятнике у меня еще нет компьютера, куры подключены к вороньей.

– И когда это наш петя успел прославиться? – не унимался Петр.

– Прошлым летом был зафиксирован рекорд по ловле щук. Тогда Юстас за три часа выловил в озере четырнадцать с половиной щук, на три штуки превысив мировой рекорд.

– Это в тот день, когда мы познакомились? – спросил кот Чернавку.

– Да, тогда, – подтвердила ворона.

– А как это – «с половиной»? – спросила Ирина.

– То есть еще семь. Половина от четырнадцати – семь. Четырнадцать да семь будет двадцать одна щука. Мировой рекорд был двенадцать с половиной, то есть восемнадцать.

– Не понимаю, зачем так подводить итоги?

– Так принято у щуколовов… Раз пригласили, надо ехать, – продолжил Калле. – Путь отсюда до Парижа известный. Автомобиль до Хельсинки, регистрация в аэропорту Вантаа. Затем на аэробусе А321 компании Finnair до аэропорта Шарль-де-Голль в Париже. Ну а там встреча, дорожка, оркестр, телевидение, всё, как положено. Чемпионов мира встречают иногда с большей помпой, чем президентов стран! Вы это хорошо знаете по себе. – Калле налил еще бокал пива. Выпил. Закусил оливкой. Протянул две оливки и Григорию, который лежал на