Приключения Юстаса и его друзей - Виорэль Михайлович Ломов Страница 37

коленях Петра. – Соревнования начинались рано утром. Юстас – умница, учел особенности рыбалки в сентябре, погоду, солнце, ветер, время суток, характеристики воды в Сене, буквально всё! И леску подобрал особенную, и крючок, и катушку, и удилище. Всё подогнал по последнему слову рыболовного искусства. Может, и заговор произнес какой. Когда начались соревнования, Юстас был, разумеется, в числе фаворитов, но никто не предполагал, что он станет чемпионом мира еще и по ловле карпа!

– Мира?! – снова невольно воскликнули все.

– Мира! Знаете, какого карпа он выловил в Сене?

– Не знаем!

– Наш карпятник поймал в Сене гигантского чешуйчатого карпа весом в 52 килограмма! Вот вырезка с фотографиями из газеты «Паризьен». Это Юстас, а это карп на руках первого помощника Юстаса Франсуа Меланшона, родственника Жан-Люка Меланшона. До этого мировой рекорд принадлежал карпу весом в 48 килограмм, пойманному в 2015 году в Венгрии, а национальный рекорд Франции – 44-килограммовому карпу, пойманному тогда же в озере Дер-Шантекок.

– Неужели в Сене водятся такие гиганты?

– Раз поймал, значит, водятся. Думаю, всё дело в прикормке. Это девяносто процентов успеха. Юстас с вечера прикормил рыбу особенными дождевыми червями, которых привез из нашего поселка и вкуснее которых, по его словам, нет на всем белом свете. Естественно, о червяках тут же узнала вся рыба в Сене. Молва о финском деликатесе разнеслась среди рыб мгновенно. Ведь скорость звука в воде в четыре с половиной раза больше скорости звука в воздухе! Докатилась она и до этого карпа. Всякий уважающий себя карп (а он уважает себя сразу после того, как достигает десяти килограмм) не может не клюнуть на такую приманку. Что за карп он после этого, если не продегустирует новое блюдо? У них же там, под водой, тоже соревнуются, кто стянет с крючка самую аппетитную приманку, там тоже есть свои чемпионы Франции и мира.

– А как карпа назвали?

– У него запоминающееся имя: carpe Jean-Jacques…

– Руссо? – спросил Петр.

– Нет, не Руссо. Carpe Jean-Jacques Justas, карп Жан-Жак Юста́с, ударение на «а».

– Да как же он выволок на берег этого слона? – всплеснула руками Ирина. – Его ж только бульдозером вытаскивать!

– Вот то-то и оно, смог! Один, без помощников! Даже крылом указал – в сторону, мол, прочь! Управлюсь сам! – Калле выпил пива. – Управился! Я думаю, он и с акулой управится. Да его вроде уже и на Багамы позвали, ловить акул. Так вот. Вся Франция узнала о рекорде уже через сорок минут. Говорят же, что скорость звука о мировых рекордах выше обычной в сто раз. Все как с ума сошли. Пресса, телевидение, звезды и деятели кинематографа – Жан Габен, Луи де Фюнес, Анни Жирардо…

– Да они уже все давно в бозе, – заметил Григорий.

– Самое надежное место! Короче, толпа приветствовала Юстаса. На руках пронесла его до Эйфелевой башни. Юстас взгромоздился на самый верх и проорал оттуда Марсельезу! Не все куплеты, понятно, но очень громко. Что тут началось! Из вертолета снимали хронику. На Марсовом поле собрались фотографы, скульпторы, художники, производители шоколада, поэты-песенники! Все спешили запечатлеть облик настоящего, а не легендарного галльского петуха, чтобы потом отлить монеты, медали, шоколадки, написать картины, стихи, вылепить скульптуры и барельефы! Уже к вечеру сам собой сочинился шлягер, который две недели звучал на улицах, телеканалах и концертных площадках французской столицы:

Любой петух – хоть минский, финский,

Хоть австралийский, аргентинский,

Петух уральский, португальский —

На самом деле – петух галльский!

Улов твой, наш петух Юста́с

Крупнейший в мире! Ты наш ас!

Третья повесть

Нет худа без добра

Жизнь – суровое испытание, а труднее всего первые сто лет.

Уилсон Мизнер, американский драматург, XX в.

Глава 1. Переезд

Утром, проглотив вместо завтрака две таблетки и запив их водой из крана, Кольгрима дала Мишелю задание перебрать шкафы и полки на кухне, а также пересмотреть содержимое холодильника.

– Безобразие! – слегка пошумела она. – Как что не возьмешь, просрочено! Всё проверь и выкинь. Составь список, что выбросил и что надо купить. Вернусь вечером, проверю.

Появилась Кольгрима поздно. Усталая, но довольная. Проверять ничего не стала, а собрала на кухне Стикса, Ахеронта, Мишеля, Сержа и порадовала их шоколадным бисквитом на сливочно-кофейном креме. Сама сварила кофе и разлила его по чашкам. Судя по всему, расположение духа у хозяйки было прекрасное. В отличие от настроения ее подданных, не успевших за сутки прийти в себя после треволнений. Волшебница то и дело сыпала шутками. Разрезав торт на шесть частей, поинтересовалась:

– Ничего, что только шесть кусков? Заметьте, шесть кусков осилить в два раза легче, чем двенадцать!

Разложив куски по тарелкам, задумалась.

– А шестой для кого? Разыграем. Или сразу Ахероше отдать? Потом возьмешь. Торт называется, знаете как? «Мечта». Пальчики оближешь! Любимый мой торт! – Кольгрима полюбовалась своим куском: – Какой дизайн! Истинно, большому куску рот радуется! Ну, поехали.

Когда ложечками выскребли последние крошки торта с тарелок, хозяйка оглядела всех:

– Что грустим, ребята! Ахероша, ты кусок-то бери, не стесняйся! Я пригласила вас, господа, с тем чтобы сообщить вам преприятное известие: мы едем в Россию! И не в глушь, а в северную столицу, Санкт-Петербург. Будем жить, что называется, в самом центре города – в Петропавловской крепости. Нет-нет, не в казематах. Ну что вы? Да там давно уж и нет никакой тюрьмы. Там под казематами много мест, выстроенных еще для Петра, о которых сейчас никто не знает. Там и разместимся с комфортом. Всю жизнь мечтала жить в таком спокойном, заметьте, царском месте!

– Да куда ж спокойнее, чем тут, госпожа! – возразил Мишель. Ему не хотелось далеко перебираться от родной берлоги. Мало ли как сложится жизнь. Потом через границу топать домой!

– Положим, тебе, Мишель, всё равно, где готовить еду, здесь или в Питере. Не забыл, тебе через год на Лазурный берег ехать, в Марсель или Ниццу? Вот покормишь нас, потом полгодика покашеваришь в Строгановском дворце, там неплохой ресторан «Русский ампир»…

– А российская виза? – спросил Ахеронт.

– Зачем она? – удивилась волшебница. – Не хватало нам визы! Не волнуйся по пустякам. Не знаю, как вас, а меня тянет на родину. Хотя у вас всех родина здесь. Здоровьишко стало ни к черту. – Кольгрима хозяйским глазом оглядела слуг, задержав взгляд на своем преемнике Стиксе. – Я в городе на Неве много лет провела. И когда он Санкт-Петербургом был, и Петроградом, и Ленинградом. Хочу снова в Санкт-Петербурге