Андрей Валентинов - Волонтеры Челкеля Страница 37

— Да. Видел! — отрезал Арцеулов. — Господа, прошу занять позиции. Господин Казим-бек, вы идете ко второму пулемету. Всех остальных прошу покуда перейти во внутренние комнаты.

— Я не уйду, — негромко возразил Лебедев. — Вы правильно намекали относительно моего боевого опыта. Я просто летчик, это верно… Но из винтовки стреляю не хуже Казим-бека.

— Господин полковник, можно вас на минуту?

Арцеулов отвел Лебедева в соседнюю комнату.

— Я не буду вас уговаривать, — начал он. — Вы старше меня по званию…

— Да, — кивнул полковник. — И я отвечаю за всю группу. Я не успел увести их из Иркутска…

— Я не о том, — прервал его капитан. — Слушайте… Очевидно, они окружат дом. До темноты нам не уйти, а это еще час-полтора…

— Я это понял, капитан, — по лицу Лебедева мелькнула невеселая улыбка. — Я не стратег, но это доступно и штатскому… Жаль, я не имею права просто сдать в плен нас всех. Может, большевики не тронули бы мадемуазель Берг…

— Погодите, — вновь перебил Арцеулов. — Вашу адскую машину мы всегда успеем использовать. Я о другом. Здесь, в подвале может быть подземный ход.

— Да, — так же невесело улыбнулся Лебедев. — И пара призраков… Это не готический замок, капитан.

— Там должна быть другая кладка, — упрямо продолжал Ростислав. — Более поздняя. Идите вниз и посмотрите. Простучите стены… В конце концов, мы ничего не теряем.

— Я не уйду, — покачал головой полковник. — Я буду вместе со всеми.

— Пока вы не нужны. Возьмите с собою этого юношу… Богораза. Простучите стены. Я вас прошу…

— Вы серьезно? — полковник недоуменно поглядел на Арцеулова. — Хорошо, капитан. Мы это сделаем, но тотчас же вернемся…

— Возьмите лом или что-нибудь потяжелее, — добавил Ростислав. Полковник кивнул и, кликнув Семена Аскольдовича, стал спускаться по лестнице.

…В комнате между тем были заметны перемены. Профессор Семирадский притащил откуда-то несколько больших керамических емкостей и теперь заботливо расставлял их возле окон.

— Против папуасов? — усмехнулся Арцеулов.

— Да-с, — согласился Семирадский. — Дикари боятся огня, электрических фонарей и шума огнестрельного оружия.

— Боюсь, здесь понадобятся пулеметы, — заметил Казим-бек.

— Ну вот, и вы туда же, — покачал головой профессор. — Вы тоже стали смотреть на все происходящее, как на войну…

— Это война, профессор, — твердо заявил Арцеулов, занимая наблюдательный пост у окна.

— С вами все ясно! Но господин Казим-бек, вы ведь готовились все эти годы совсем для другого. И должны уже научиться смотреть правильно…

— А как тут смотреть? — удивился поручик. — Сейчас нас атакует противник…

— Не противник! Не противник, юноша! А, скажем, вырвавшиеся из сумасшедшего дома больные…

— Буйнопомешанные, — уточнил Арцеулов.

— Именно так. Но нельзя же без крайней нужды применять против больных людей оружие! Жаль, у меня почти не осталось «Кикиморы»… Они бы у меня разом пришли в чувство! Ну ничего, подпустим хлорпикрину. Господа, не забудьте маски…

— Вот они, — прервала его Берг.

На улице послышался шум, Около калитки затормозил грузовик, затем другой. Из кузова сразу же начали спрыгивать вооруженные парни в полушубках и шинелях.

— Самое время выпускать кошку, — усмехнулся Арцеулов, вновь почувствовав себя в привычной обстановке.

— Да, вы правы, — Берг подозвала ничего не подозревавшую Шер и вопросительно посмотрела на капитана.

— Сейчас, — кивнул тот, — я выпущу ее через дверь… Господин поручик!

— Да! — отозвался из соседней комнаты дежуривший у пулемета Казим-бек.

— Замените меня на минуту. Полезут через забор — стреляйте!

— Только, господа, — заволновался профессор. — Ведь это же люди, пусть и ненормальные!

— А что же делать, Глеб Иннокентьевич? — поинтересовался поручик, открывая окно и выдвигая пулемет.

— Ну, не знаю… Шапки у них сбивайте, что ли… А лучше подпустите поближе…

И он аккуратно поднял с полу заранее подготовленный керамический цилиндр…

К особняку на Трегубовской Пров Самсонович прибыл лично. Он проследил, чтобы дружинники заняли позиции вдоль забора и приготовился командовать.

— Товарищ Чудов, они нам нужны живыми, — напомнил Венцлав, стоявший тут же.

— Живыми… Хрен бы им живыми, контра… — просипел Пров Самсонович и, вытащив из кобуры огромный морской бинокль, стал пристальней разглядывать дом.

— Ишь, пулемет выставили, гады! — через минуту добавил он. — А вы говорите — живыми! Давить эту контру!

— Не забывайте, у нас приказ! — негромко напомнил Венцлав.

— А что — приказ! — не выдержал Чудов. — Подумаешь, приказ! Научились там в столице приказывать, ровно как при старом режиме! Вот Белобородов на Урале приказа не сполнил — и порешил Романова! И я тоже дурных приказов сполнять не буду! Привезут завтра белого гада Колчака — лично порешу! Это по-нашему, по-большевистски!

— Плевать на Колчака, — дернул щекой Венцлав. — Но если мы не возьмем живым Лебедева, я вас тоже порешу — лично. По-большевистски!

Чудов мрачно поглядел на Венцлава, но предпочел смолчать. Дальнейший спор был прерван появлением запыхавшегося Степы Косухина. Насупившийся Пров Самсонович сделал вид, что не обращает на него внимания, а товарищ Венцлав улыбнулся уголками рта.

— Так что, разведал! — начал ободренный улыбкой начальства Степа. — С четырех сторон забор, окна на первом этаже забиты. Два пулемета, чердынь-калуга, — у главного входа и слева, там, где пустырь…

— Что предлагает, товарищ Косухин? — поинтересовался Венцлав. — Только помните — живыми!

— А че? — пожал плечами Степа. — Бить по окнам, чтоб головы не не подняли, а сами — к двери. Высадить — и вперед, чердынь-калуга!

— Стрелять пока не будем! — отрезал Венцлав.

— Как? — поразился Косухин. — Да они же нас…

— Ничего… Сейчас подойдут мои ребята.

— А чего ждать! — просипел Чудов, не желавший уступать чести поимки опасных врагов революции. — Тут и наших, сибирских, хватит! А ну-ка, товарищ Косухин, загляни-ка во двор…

— Как хотите, — Венцлав пожал плечами и отошел в сторону.

Степа тихо подтянулся и заглянул за забор. Двор был пуст, дом молчал, словно мертвый, но пулеметное дуло в окне не спеша двигалось. Косухину это очень не понравилось, но он решил продолжить наблюдение. И тут дверь на секунду приоткрылась, во двор выскочила худая пятнистая кошка.

— Ух ты! — ахнул Степа, узнавая подарок странной девушке, искавшей своего Шера. Вообще-то он не мог поручиться, что кошка именно та, но сходство было несомненным. От удивления Косухин позабыл о всякой осторожности — и напрасно. На втором этаже дернулось пулеметное рыло, и короткая очередь сбила со Степы шапку. Пришлось приземляться прямо в сухой колючий снег.