Виктор Сафронов - Алмазная цепь Страница 48

К удивлению собравшихся, Харатьян не выглядел не растерянным, не виноватым. Мало того, он выбрал беспроигрышный, наступательный стиль ответов на вопросы начальства. Гранаты в ответ не швырял, отбивался словами.

- То, что мне было сказано принести, я и принес, — он говорил жестко, при этом рубил ребром ладони воздух. — Если ваш курьер, оказался более подкованным малым, чем вы предполагали, то это вопросы не ко мне. А к тем, кто за этим не уследил и проворонил партию…

- Найти курьера… Из-под земли вытащить… Из задницы у слона, если он там спрятался… Или носорога… Достать и на цепях, в кандалах сюда притащить, — вдруг грозно закричал Шолошонко. — Первая партия камней пропала, вторую доставили, но так — по мелочам. А самую большую… Почти сорок миллионов за нее проплачено, просрали…

- Как сорок, — встрепенулся милицейский генерал. — Раньше говорили, что все пятьдесят ушло.

- Обстоятельства изменились, — внезапно споткнувшись, запнулся Шолошонко и опустив голову, начал рисовать в блокноте чертиков. — Пришлось платить, исходя из наличия реального товара…

- Вам не кажется, что в нашем случае, все как-то уж больно странно получается, я не хочу никого подозревать, но из этого узкого круга постоянно просачивается лишняя информация, — каким-то глухим голосом, заявил Шолошонко, переводя стрелки на другую тему разговора. — Генерал, это по твоей линии, проведи расследование. Надо найти того, кто работает на двух хозяев. Я тебя, раздолбая сраного, из этой засиженной мухами, птурской дыры, сюда тащил и для этого тоже…

Генерал кивнул головой и гневно сжал кулаки.

- Из под земли выну, а тебе его труп доставлю, — после вспомнив что-то важное, деловито спросил. — Когда найдем, что нам с курьером делать.

- Его еще найти следует, — зло и подозрительно бросил Шолошонко.

- Найдем, — легкомысленно и даже весело обнадежил Стырин. — За живого не ручаюсь, слишком уж он шустрый, а так…

- Если камни у него, провести бартер, — не дослушав умную мысль генерала, Шолошонко ухмыльнулся чему-то своему, потаенному. — Бриллианта забрать для нас, а ему другой камень, на шею… И в воду, связывать концы…

- А если камней у него нет, — не унимался вечно сомневающийся милиционер. — Говорю, что будет если камни «брызнули» не у него, а до того момента, когда они попали ему в руки?

- Что ты пристал, как приклеенный клеем гондон, — вице-премьер начал не на шутку раздражаться. — Ты лучше меня знаешь, что лишние свидетели всегда мешали делу… Какая разница, виноват, не виноват? Он и так, был слишком глубоко посвящен во многие детали нашего дела.

Собравшиеся переглянулись… И по достоинству оценили степень шолошонкиного откровения. До этого момента, никто из них, вот так в открытую, при людях, не позволял себе высказываться о явном криминале.

- Если всем все ясно, давайте к столу, выпьем-закусим, — Петя Петух, сглаживаю остроту последних слов шефа, хлебосольным жестом пригласил всех к столу.

По тому, как собравшийся народ ринулся на халявную выпивку, создавалось впечатление, что представителей сиротского приюта, впервые пригласили поесть от пуза. Каждый рвал и урчал от удовольствия. Подхваченный общей сверхзадачей и сам хозяин, так же безжалостно рвал теплых цыплят руками и запивал нежное мясо, ледяной водкой.

Милицейский генерал, с видимым сожалением, сославшись на срочные дела отказался от застолья с богатой выпивкой и жирной, горячей закуской…

Постоянно оглядываясь на накрытые столы и судорожно сглатывая слюну, Стырин, забрав с собой безучастного Харатьяна, пошел обсуждать с ним планы дальнейшей работы по пропавшему Гусарову и поиску камней.

Забравшись в членовоз, и отгородившись от водителя матерчатой занавеской, генерал откинулся на мягкие подушки сидений.

- Так, твою долю камней, ну тех, лондонских, я спрятал в надежном месте, — генерал Стырин говорил громко, никого не опасаясь, понимал, что Харатьян, как и водитель, сынок родной сестры, не те люди, которые могут подвести. — Можешь забрать их когда захочешь, вот код сейфа и название банка.

- Где все-таки могут быть камни? — Харатьян потер возбужденно руками. — Такая партия, шутка-ли, сорок миллионов.

- Да, а Сашка все же всех обдурил. Как корова языком, слизнул десять миллионов и не поморщился. Погубит его эта жадность, — генерал говорил больше с восхищением, чем с осуждением. — Раньше барщина была десятина, а он… пятую часть хапнул. Ну, чем не герой?

- Что будем делать для поисков? — он повторил вопрос. — Как не крути, а сорок миллионов это хорошие деньги. Даже… Если продать их тем, у кого купили… За половину стоимости… — он начал шевелить губами силясь получить искомый результат и вдруг выдал: — Хватит всем и еще нашим детям останется…

После последних слов Харатьян как-то странно хохотнул. Казалось, Стырин не обратил внимания на странные смешки своих подчиненных.

- Сперва следует тряхнуть «старого лиса» Курдупеля, — это единственный верный шаг… Да, обязательно посмотреть в Питере. Там Гусаров был в последнее время… Перелопатить почву вокруг квартиры гонца, кто да что? Должен же он был там хоть как-то наследить… Заодно выяснить, откуда у него такие бабки на квартиру? Возможно, он подрабатывает в соседнем ведомстве? Черт его знает. Все так запуталось. Времена непростые, ухо надо держать востро…

- Найдем… — спокойно обнадежил Харатьян. — Куда он от нас денется. Уж сколько иголок в сене находили, — демонстрируя успехи, он протянул руку в сторону Стырина. — Во, глянь, все пальцы искололи, а это человек…

Возникла объяснимая пауза.

-…И все-таки, — Харатьяна мучил этот вопрос, видно от его ответа зависело многое и для него лично. — Что нам с ним делать, когда его найдем? Как не крути, а это наш боевой товарищ, можно сказать сослуживец…

- Харатьян, как твоя настоящая фамилия. Можешь не говорить, но это приказ, — совсем не к месту, вдруг спросил Стырин.

- Извините, товарищ генерал, — тот был озадачен такой резкой сменой ритма беседы. — Но вы сами, запретили мне ее произносить при любых обстоятельствах…

- Ну вот, сам видишь, бывают такие моменты, когда даже ты, мой сын, не выполняешь отданные тебе приказы…

- И что?

- Здесь подобный случай. Понимаю, что сослуживец и наш товарищ, тем не менее придется сделать так, чтобы и для Шолошонки с его мудаками, и для всех остальных, Гусаров пропал навсегда, просто растворился. Шутка-ли — сорок миллионов.

Вспомнив о деньгах, генерал приободрился. Ему захотелось размять ноги. Попросив остановить машину, они вышли на оживленную улицу и пошли пешком.