Павел Гейцман - Тайник Страница 56

— Минуту! Уже иду, — сказал он вполголоса. Заставил себя встать и дотопать до двери. Когда он открыл ее, коридор был пуст. Только ночные лампы испускали тусклый свет, как догорающая луна на улице. Он зевнул: наверное, показалось. И увидел под ногами белый листок.

Вызов. Приказ!

Он поднял его. Сонливости как не бывало.

«В 5.30 на габесском аэродроме!»

И конец, больше ни строчки. Только ничем не примечательный листок бумаги, ничего не значащий текст.

Он посмотрел на часы. Без пятнадцати пять, пора, самое время. Ему даже не дали времени на сборы. Одеться и сразу отправляться. Он включил свет и пошел вывешивать полотенце на балконе. Вот она пришла, эта минута. Акция началась. Теперь он должен надеяться только на самого себя. Никто ему не поможет.

Будь они прокляты!

Он громко выругался. Натянул рубашку и брюки, обулся. Что еще? Больше ничего. Больше ему ничего не нужно. Голыми являемся мы на свет, голыми и уходим. Он оставил свет включенным, не стал закрывать дверь на балкон. Быстро пробежал длинным коридором к лестнице, ведущей на первый этаж.

«Лендровер» не хотел заводиться. Мотор остыл за ночь. Капли влаги сконденсировались на лобовом стекле и капоте. Он снова включил зажигание. Краски дня еще не ожили, только пепельный рассвет, пепельный небосклон — всюду пепел, и сам ты обратишься в пепел, целое море пепла кругом. Лицо в зеркале заднего вида тоже было пепельным.

Наконец-то!

Мотор завелся. Он слегка нажал акселератор, чтобы прогреть его на средних оборотах. Пять часов. Через тридцать минут он должен быть на аэродроме.

Включил скорость и выехал со стоянки. Узкая дорога, ведущая к набережной, была еще пуста и безлюдна. Спидометр подскочил до ста километров в час. Машина вскарабкалась на возвышенность, весь город лежал перед ним как на ладони. Седое спящее море и сотни тысяч финиковых пальм.

Почему именно на аэродром? Вероятно, можно было бы… Он не отважился до конца додумать свою мысль. Машина спокойно бежала по шоссе. Генрика, наверное, еще спит — или не может спать? Знает ли она, что он отправился в путь, что началась битва за ее жизнь?

Он осознал вдруг, что теперь, когда он в пути, когда все идет полным ходом, он чувствует себя удивительно спокойным и равнодушным. Что он по примеру Сурица с самого начала настраивается на катастрофу. Ничего хорошего из этого не выйдет. Бывают моменты, когда человек предчувствует свой конец и тем не менее идет к поставленной цели. Ничто его не может остановить, никто не удержит. Может, надо было включить сигнал поворота и свернуть с магистрали влево, в сторону города. Все бросить и спасать свою шкуру. Исчезнуть из Туниса, ночным самолетом рвануть в Европу — все равно в какую страну, лишь бы подальше отсюда. Жизнь у него только одна.

Однако вместо этого он свернул с магистрали к аэродрому. Безжизненные хребты Джебел Дахара выступили вдалеке на фоне пепельного рассвета. С этой дорогой у него были связаны не очень-то приятные воспоминания. Но на этот раз дорогу не перегораживал грузовой автофургон.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. Пусто. В этом направлении он ехал один. Потом над головой загрохотали авиационные двигатели. Самолет, летящий рейсом «Габес — Тунис», набирал высоту. На горизонте показалась белая вышка управления полетами.

Когда через десять минут он въехал на стоянку, какой-то мужчина вышел из зала и дружески обратился к нему:

— Вы доктор Винтер из геологической разведки ООН?

Он кивнул.

— Тогда проезжайте, — махнул он рукой в сторону ангара, возле которого стоял вертолет. — Вас уже ждут, машину можете оставить там, с ней будет все в порядке.

Войтех озадаченно посмотрел на него, потом завел мотор и направился сквозь открытые ворота на взлетное поле.

ГЕОЛОГИЧЕСКАЯ РАЗВЕДКА ООН

БАЗА БИР-РЕЗЕНЕ

— изумленно прочитал он надпись на фюзеляже вертолета. Та же надпись, что на дверце его машины. Это был их собственный вертолет… Трое мужчин ждали его на площадке, а четвертый, в комбинезоне, забирался в кабину — это был пилот. Но не Отталини.

И вот они оказались лицом к лицу. Ни на ком больше не было масок. К надписи на вертолете маскарад как-то не подходил. Молодые геологи. Им было не больше тридцати — лица как лица, такие он мог увидеть в любом уголке земли.

— Ну вот, доктор, идем на дело, — сказал самый старший из них. По голосу Винтеру показалось, что это мог быть Герман. На всех были легкие полотняные рубашки и такие же брюки. — Прошу!

Он посмотрел на двух других. Обычные парни, и все-таки один из них запросто мог пристрелить таксиста, а потом Тиссо.

— Это в таком составе вы хотите открыть шахту? — спросил он раздраженно, когда забрался в кабину. — Нам потребуется еще не менее пяти человек!

— Об этом не беспокойтесь…

Они вошли следом, дверца захлопнулась. Пилот переговаривался с вышкой, просил разрешения на взлет. Винтер уселся на свое место и только тут понял, что оно не было его местом: это был другой вертолет, только опознавательные знаки и надписи на борту были одинаковыми.

— Садитесь ко мне, шеф, будете за штурмана! — крикнул пилот, когда они оторвались от земли. — Хотя по карте все ясно, но то место вы должны будете определить сами.

Винтер пересел, не говоря ни слова.

— Прежде всего вы должны держаться подальше от нашей базы, — сказал он, — чтобы с самого начала не возникло осложнений. База лежит вот здесь… Пока держите направление на Ксар Таркине, а оттуда полетите прямо на запад. Джебел останется у нас слева, это последний ориентир в пустыне, вы не должны его пропустить. Держитесь на высоте около трехсот метров или еще ниже… У вас есть карта с данными магнитометрии? — спросил он, повернувшись к тем парням у него за спиной. Их лица его притягивали, он не мог на них насмотреться. Теперь уж он их не забудет! Упитанный широкоплечий «Герман» (так он называл его про себя) с редеющими волосами и загорелой кожей, с полными губами и глазами неопределенного цвета. Другой — с продолговатым аскетическим лицом, с волнистыми усами и бородкой, а третий… Третий сказал:

— Ну что ты на меня уставился? Дать тебе по морде?

В голосе его звучала ненависть. У него было лицо английского бульдога, плоский раздавленный нос. Бог знает, кто из этих троих был руководителем, возможно, все они были рядовыми исполнителями.

Пилот, видимо итальянец, упитанный невысокий человек с большой плешью, казался старше остальных. Ему как будто ни до чего не было дела, он тихо насвистывал и время от времени сам себе улыбался.

Несколько минут Войтех размышлял, как и где они могли достать вертолет и запросто взлететь с габесского аэродрома. Для того, у кого есть деньги, это, пожалуй, не такая уж проблема. Они просто наняли этого парня вместе с его машиной, а тому все равно куда лететь.