Рене де Пон-Жест - Жемчужная река Страница 6

Да и в самом деле, соседка его была прелестна в рамке зелени и первых цветов.

Казалось, что опытный художник начертил одним взмахом кисточки, пропитанной густою тушью, тонкие полумесяцы ее бровей, оттенявшие влажные глаза газели. Щеки ее были покрыты розоватым пушком, как лепестки камелии, и трудно было отличить ее губки, тронутые кармином, от ярких бутонов декоративных бобов, к которым она наклонила головку. Густые черные волосы девушки были заплетены в две толстые косы, ниспадавшие ей на плечи, потому что в Кантонской провинции только замужние женщины могут носить высокую прическу, украшенную нарядными шпильками и гребешками.

Маленькие тонкие ручки ловко помахивали крохотной лейкой из фарфора с эмалью, блестя полированными ноготками, похожими на розовые лепестки.

Вот и все, что разглядел пораженный мясник. Но для Чу и этого было достаточно. Он ловил каждое ее движение, каждый взмах ресниц, как вдруг подул ветер и несколько капель воды, предназначавшихся для роз воздушного цветника, попало в глаз зазевавшемуся мяснику, заставив его быстро опустить голову.

И в то же мгновение бисер веселого смеха заставил его поднять глаза. Но, как ни быстро было это движение, шалунья исчезла, и Чу поймал лишь насмешливую улыбку очаровательной девушки. Захлопнулась решетчатая ставня, маленькая фея исчезла, похитив сердце пылкого мясника. И Чу понял, что влюбился в нее безвозвратно.

Простояв еще несколько мгновений, он возвратился в магазин и целый день терпеливо сносил самые дерзкие насмешки и шутки своих покупательниц. Тщетно дразнили его Красным Пауком — он даже глазом не моргнул на это, но когда пришло время запирать лавку — хлопнул дверью, несмотря на все жалобы опоздавших, и быстро зашагал к берегу Жемчужной реки.

Глава VI. Любовь Красного паука

На следующее утро Чу открыл на рассвете мясную и с обычной ловкостью и быстротой стал отпускать мясо. Но многим пришлось дважды повторять, какого мяса им хотелось, и он несколько раз перепутал покупки. Покупатели заметили его рассеянность и стали подтрунивать над ним.

Да, в это утро Чу был необычайно рассеян. Быстро отпуская товар, он все время бросал взгляды не только на окна молодой девушки, но и на дверь ее дома. Можно было подумать, что он кого-то поджидает.

В течение суток Красный Паук разузнал все что мог о своей соседке. Он узнал, что зовут ее Лиу-Сиу, что нет у нее ни сестер, ни братьев и что живет она вдвоем с матерью-вдовой. Отец Лиу-Сиу умер несколько лет тому назад, а в Китае женщины редко выходят одни. Вот почему он ни разу не видел соседок.

Узнал он еще и то, что одна из его молодых покупательниц служит у таинственных соседок. Вот эту-то служанку и поджидал он с таким нетерпением, решив купить ее услуги какой бы то ни было ценой.

В простоте души Чу воображал, что Лиу-Сиу его заметила и нарочно брызнула в него водой. Вот почему он решил не откладывать дела и немедленно завязать знакомство.

Он написал ей пламенное письмо, навеянное долгой прогулкой по берегам Жемчужной реки. Оставалось только найти способ, как передать его по адресу.

Одним словом, было над чем призадуматься. Чу приходил уже в отчаяние, думая, что служанка не придет, как вдруг калитка открылась, и из нее выскользнула ожидаемая прислуга.

Это была девушка лет восемнадцати-двадцати, бойкая и насмешливая, как все китаянки из простонародья, потому что, по обычаям страны, они привыкли к полной и неограниченной свободе.

Увидев ее, Чу сразу вспомнил, что зовут ее Мэ-Куи, то есть «Пышная Роза», и сообразил, что с ней легко поладить.

Он подозвал ее. Она весело перебежала улицу, и Чу приветливо зазвал ее в магазин, советуя запастись мясом, пока не разобрали лучшие куски. Мэ-Куи без колебаний вошла с ним в полутемную лавку.

— Послушай, — сказал он, отвешивая мясо и пользуясь минутой, когда в магазине нет покупателей. — Ты, кажется, служишь у мадам Лиу.

— Да, — удивленно ответила Мэ-Куи.

Она думала, что Чу, по обыкновению, скажет ей откровенную двусмысленность, на которые он до сих пор не скупился.

— И у твоей хозяйки есть дочка, — продолжал Чу, не замечая ее удивления. — Хорошенькая барышня с длинными косами.

— Откуда вы знаете? — воскликнула Мэ-Куи, окончательно сбитая с толку.

— Я видел, как она поливала цветы… И она тоже меня заметила. Одним словом, я в нее влюблен.

— Вы?! Влюблены?!

Мясника передернуло.

— Что же тут странного. Не понимаю…

И с этими словами он ловко сунул ей в руку пиастр.

— Конечно, ничего странного, — ответила Мэ-Куи, нащупав монету, равную ее месячному заработку. — Почему бы вам не влюбиться.

— Так вот, сослужи мне службу. Не пугайся, пожалуйста: у меня самые честные намерения. Я хочу жениться на твоей очаровательной барышне. Ее, кажется, зовут Лиу-Сиу?

— Да…

— Так вот, передай ей это письмо. А я уж отблагодарю тебя как следует.

И он протянул ей свое пламенное послание на атласной розовой бумаге. Но девушка отступила и с видом ужаса замахала на него руками.

— Почему ты отказываешься? — спросил он, подходя к ней вплотную. — Разве она просватана?

— Н… нет, — испуганно прошептала Мэ-Куи. — Но это дело слишком серьезное.

— Говорят тебе, что я хочу на ней жениться. Я богат. А кроме того, я уверен в том, что нравлюсь ей. Вот уж несколько дней, как мы с ней переглядываемся.

Чу сознательно лгал. Но ему нужно было во что бы то ни стало добиться ее согласия.

— Ну если так — дело другое, — ответила Мэ-Куи, с трудом удерживаясь, чтоб не фыркнуть от смеха. — Давайте. Так и быть, отдам его барышне.

И ловко спрятала письмо за пазуху.

— Когда же ты передашь? Сегодня?

— Как можно скорее. Но помните, что надо набраться терпения. Не могу я так, без предупреждения, сунуть ей ваше письмо. Надо сначала поговорить, рассказать ей про вас, заинтересовать.

— Правда, правда. Ну, делай как знаешь, только обязательно принеси мне ответ.

Тут пришлось прервать беседу, потому что магазин наполнился покупателями. Мэ-Куи воспользовалась случаем и исчезла.

Прошла неделя. Мэ-Куи каждый день забегала к Чу, но, может быть, случайно, а может быть нарочно хитрая служанка приходила тогда, когда лавка бывала битком набита покупателями. Напрасно Чу пускался на разные хитрости, чтобы немного ее задержать — она прижимала к губам указательный палец и, забрав мясо, безжалостно исчезала. Чу терял голову и не знал, что предпринять, потому что препятствия только разжигали его воображение.