Кавказская крепость - Сфибуба Юсуфович Сфиев Страница 8

«истории» Кавказа. Среди них был и «специалист по истории Дагестана» Тарейханбейли Дагестанский. Появление этого «историка» вызвало всеобщее оживление среди участников съезда. Никто из эмигрантов не предполагал, что часовщик стамбульского рынка Капалы Чарши, которого Клыч Герей не хотел даже пускать в зал, заявляя при этом, что кустарю по ремонту старых часов нечего делать на съезде, занимается «историей Дагестана».

Выступление Тарейханбейли с его противоречивыми «историческими концепциями» вызвало громкий смех у сидящих в зале. Бедный кустарь-одиночка бледно выглядел среди таких матерых волков горской эмиграции, как Пшемахо Коцев — бывший премьер-министр Горской республики, Насур — бывший царский градоначальник Карса и бывший член Горского правительства, Гайдарбеков — бывший член Государственной Думы, Делибей — бывший корнет «дикой дивизии», редактор газеты «Вольный горец» и офицер особых поручений при Горском правительстве, бывшие царские полковники Рашидов и Тарковский и многие другие.

Однако стамбульский часовщик, сам себе присвоивший псевдоним «Дагестанский», не унывал...

Печатным органом НПГК на съезде был утвержден журнал «Кавказ». С приветственной речью по этому случаю от имени среднеазиатских эмигрантов выступил Балкабахов Рустем-Турсен.

— Мы, среднеазиатцы, как и вы, дорогие наши братья, кавказцы, в прошлом придавленные сапогом царского солдата, стремимся к объединению для борьбы против северного завоевателя во имя свободы и независимости, — начал свою речь Балкабахов, похожий на Гусен-Гуслияра, одного из героев сказок о знаменитом восточном мудреце Молле Насретдине. Взяв дрожащими руками стакан с чаем, выступающий сделал несколько глотков.

— Некоторые наши слабохарактерные земляки, — важно продолжал Балкабахов, — забыв трагическую историю своих народов, а также исходя из узко личных интересов и побуждаемые тщеславием, пошли в СОНР[7] и в качестве самозванных «народных представителей» ратуют за создание «новой единой России».

Эти неудачники в жизни и наемные царские пропагандисты, пользуясь свободой слова, завлекают легковерных несбыточными обещаниями благ в будущей «свободной демократической России», как в свое время устроители Октября соблазняли народы «земным раем».

Мы, среднеазиатцы, зная о длительной борьбе кавказцев за свободу, почтительно преклоняемся перед ними!.. Нас никто не собьет с правильного пути, и журнал «Кавказ» должен пропагандировать нашу совместную борьбу против Советов...

Тарлану понравилась речь Рустем-Турсена. Аксакал из Средней Азии нанес удар по тем эмигрантам-северокавказцам, которые раньше ратовали за «единую и неделимую Россию». Вожак новой партии отметил про себя, что он всегда сможет найти опору в лице среднеазиатских эмигрантов.

Мечта антисоветчиков всех мастей сбылась: был создан новый конгломерат под названием Народная партия горцев Кавказа. Главным лидером НПГК стал Тарлан, его заместителем по идеологическим вопросам — Хараев. Главным редактором журнала «Кавказ» был избран Насур. Вожаки северокавказской эмиграции и на этот раз блестяще сыграли свою роль в спектакле, поставленном мастерами шпионских дел, работающими в тайных кабинетах СИС и МАХ.

Чтобы члены новой партии не забыли о главных целях НПГК, съезд решил ежегодно отмечать две «исторические» даты: день смерти Шамиля и день образования Северо-Кавказской республики. Они надеялись, используя эти события, воспитывать членов новой партии в нужном таким, как Тарлан и Хараев, духе. Главной задачей партии было разжигание у эмигрантов национализма и звериной ненависти к Советской власти.

Глава IV

ПОД СВОДАМИ ДЖУМА-МЕЧЕТИ

1

Сторож дербентского верхнего рынка Балабеков Башир не только знал в лицо почти всех жителей города и близлежащих населенных пунктов, но и со многими из них был лично знаком. Он знал о каждом из них почти все. Многие, особенно из числа приезжих, после дневного шума, обычно царившего на базаре, заглядывали в будку-дежурку сторожа и за стаканом крепкого азербайджанского чая, который умело готовил Башир, запросто делились с ним своими успехами и неудачами.

В числе знакомых Башира были, правда, и такие, которые далеко не все доверяли ему. Башир думал, что они, наверное, скрывают большие прибыли, получаемые от продажи своих продуктов. «Обычно такие люди бывают скупыми», — рассуждал про себя Башир. Особую неприязнь у сторожа вызывал Тавханов, которого торговавшие за одной лавкой с ним окрестили «Парка». Такое прозвище он получил за свою неуклюжую фигуру, похожую на пивную бочку. Парка целыми днями бойко торговал орехами, а иногда и цитрусовыми, за которыми ездил в Грузию. Он мало разговаривал с соседями по лавке, в свободное время зазывал своим коровьим голосом мальчишек, продававших чай или какао.

Наблюдалась за Тавхановым одна странность. Был он слишком вежлив с покупателями, сам обеспечивал их бумажными кульками, сделанными из старых газет и пожелтевших от времени журнальных листов.

Проходя как-то мимо прилавка, за которым торговал Тавханов, Башир обратил внимание на то, с какой заботливостью обслуживал тот одного покупателя. Вручив покупателю кулек с мандаринами, Тавханов передал ему какой-то журнал, сказав при этом, что если порвется кулек, то можно использовать журнальные листы.

Через несколько дней сцена повторилась. Сторож рассказал о странностях Тавханова Кунаеву, работнику ОГПУ.

Чекист, организовавший наблюдение за Тавхановым, шел за покупателем, опознать которого помог Башир. Выйдя с рынка, покупатель направился к слепому нищему, сидевшему у входа в чайхану, и передал ему кулек с мандаринами. Затем, осторожно проверив, нет ли за ним наблюдения, он свернул на улицу, ведшую в сторону старой части Дербента, которую жители города называли Верхним магалом.

Кривыми улочками незнакомец вышел к крупнейшей в Дагестане Джума-мечети. Он сел среди прихожан и совершил со всеми молитву. После ухода незнакомца Башир подобрал «забытые» молившимся бумаги.

Исследование показало, что оставленные в мечети бумаги оказались листками из журнала «Баяну халк», который был печатным органом мусульманского духовенства Дагестана. В связи с тем, что в журнале публиковались враждебные новой власти статьи, он еще в 1926 году был закрыт. Несмотря на это, враги использовали старые номера журнала.

Рамазанов дал указание усилить наблюдение за Тавхановым и его странным покупателем. Последний оказался жителем Дербента Карнаевым.

Карнаев, в прошлом активный сторонник Али-Гаджи Акушинского, после разоблачения последнего скрылся от органов власти. Но