Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 1 - Александр Черевков Страница 80

Беспокоить Николая Михайловича Успенского мы ни стали, так как буквально на днях ему отправили письмо с фотографией Афанасия и тут его смерть.

Крайне неприлично людям следом за здравием сообщать за упокой. Откровенно говоря, нам не до писем. Мы оба в шоке. Целый день ходили, словно безумные по имению и по саду с опавшими листьями с деревьев.

В саду ранняя осень. Похоронили сына прямо во дворе имения. Поставили большой двухметровый крест. На нем написали «Афанасий Фёдорович Лебедев — 1912 год»

Вокруг могилки на бетонном бордюре поставили загородку красивую из металлических прутьев, наш кузнец Варей смастерил. Поминки справляли без единого слова.

Да и говорить было не о чём. Усопшему было всего год от роду. Сыночек пришёл в этот мир, чтобы принести нам свою радость и огорчение. Ушёл сын от нас, совсем не познавший любовь мамы.

После похорон сына Фёдор ходил, как пришибленный. Тоже никак не могла опомниться от смерти сына. Мне постоянно каждую ночь снились кошмары.

Будто меня звали к себе пятеро моих умерших детей. Мы оба плохо ели. Спали в разных комнатах. Фёдор забросил работу по имению и другими делами в городе совсем не занимался.

Пропал интерес к жизни у нас обоих. Мы не заметили, как пришло время отмечать сорок дней после смерти нашего сыночка. Нам об этом обычае напомнили старые служанки.

Сказала, чтобы накрыли стол к поминкам. Собрались слуги нашего имения. Больше всех на поминках пил Матвей, ему лишь бы повод был для пьянки. Фёдор выпил полстакана водки.

Слегка намочила водкой губы и всё. Мне больше ничего не хотелось в этом мире скорби. У меня были мысли лишь о своей смерти, чтобы быть ближе к детям.

Наследующий день после поминок нигде не видела Фёдора. Подумала, что он поехал по своим служебным делам в Тулу. Но прошла неделя, месяц, другой. Фёдор в имении больше не появлялся.

Сообщать кому-то о его пропаже через длительное время было бесполезно. Да и где его будут искать? Ведь у меня никаких предположений на этот счёт не было.

Что скажу сыскным службам о пропажи своего мужа? У меня была одна надежда, что, может быть, Фёдор появится на годовщине смерти нашего сыночка?

На годовщину поминок сына Фёдор не появился дома. Поняла, что мой муж пропал навсегда из моей жизни. За столом на поминках были наши слуги и пьяный Матвей.

После поминок сына пошла к себе в комнату. Тяжкие воспоминания. У меня в голове было всё перемешано, от трагических лет нашей супружеской жизни.

Даже винить мне было некого. Такая подлая судьба у человека и деться нам от неё некуда. Ведь мы всей семьёй старались жить, как лучше. Мы относились с любовью друг к другу и к окружающим нас людям.

Учили в школе словесности детей из бедных семей. Много лет содержали бесплатно церковный и детский хор, который был на благо церкви и слушающим нас людей. Всячески старались помочь бедным семьям.

28. Мерзость имеет одно лицо

Возможно, настоятельница Агафья была права, когда говорила, что всегда должна служить Богу, который одарил меня талантом руководить церковным хором и очень красивым голосом пения?

Тогда надо было мне сразу сказать Фёдору, что принадлежу церкви и самой постричься в монашки. Теперь нельзя повернуть время вспять, что было мне предначертано Богом, то прожито мной.

Жалко, конечно, своих детей и мужа, которые пострадали по неизвестной мне причине. Может быть, Бог так меня наказал? Надо обратно вернуться к Богу. Снова собрать церковный хор.

Мои размышления прервал скрип половиц за дверью, которая тут же открылась. В комнату ввалился пьяный Матвей. Размахивая руками и раскачиваясь во все стороны, он сразу стал матом вовсю орать на меня. Незаслуженно оскорблял меня за моих умерших детей и за пропажу Фёдора.

— Ведьма! — закричал он, на меня. — Весь род наш испоганила. В кровати валяешься, как барыня.

Попыталась встать с кровати, чтобы убежать из комнаты, но в этот момент Матвей нанёс мне сильный удар бутылкой по голове. У меня были до колен длинные волосы.

На ночь их сворачивала в клубок на голове. Такая причёска смягчила удар бутылкой по голове. Тупой удар отключил моё сознание. Когда стала приходить в сознание, то почувствовала, как сильно болят мои руки, голова и ноги.

Что-то омерзительное толкалось в мою промежность. Открыла глаза и увидела, как Матвей, задрав мои ноги до боли, совал свой член между моих ног.

От насильника отдавало сильным водочным перегаром. У меня было отвращение от его члена, снующего между моих ног. Мне стало до такой степени дурно, что начала рыгать прямо в лицо Матвея и себе на грудь.

— Ах ты, сучка! — заорал на меня Матвей, ударил по лицу кулаком. — Ты блевать на меня вздумала!

После второго удара кулаком в висок, опять потеряла сознание. Когда пришла в себя, то было ранее утро. Ночная рубаха на мне вся порвана. Руки привязаны к кровати обрывками моей ночной рубахи.

Вся совершенно голая. Всё моё тело облёвано с перегаром водки. Выходит, что кроме моей рвоты, насильник рыгал на меня. Едва сдерживая себя от рвоты и потери сознания, осторожно вытащила отёкшие руки с пут ночной рубашки.

Встала с кровати. Матвей лежал голый на второй половине моей кровати. Рядом с ним была пустая бутылка из-под водки. Взяла в руки бутылку и со всем, не соображая, что делаю, со всех сил ударила Матвея бутылкой по голове.

Бутылка моментально разлетелась на мелкие куски. Из головы Матвея потекла кровь. Плюнула в его сторону. Сморщилась с отвращением, глядя на Матвея, как на мерзость, лежащую в крови.

Немного отдышавшись, пошла, смывать с себя всю грязь, от которой меня сильно тошнило. Благо мой умывальник был на веранде, на которую выходила дверь с моей комнаты.

Мне не хотелось, чтобы слуги видели меня в таком отвратительном виде. На веранде было