Г Метельский - По кромке двух океанов Страница 13

Построить где-либо в дельте Печоры порт пытались еще в середине прошлого века. Архангелогородец А. Деньгин, человек, по всей видимости, предприимчивый, долго обивал пороги губернских учреждений, носясь со своим проектом. Затея, однако, показалась властям абсурдной. «Печора двести семьдесят дней в году скована льдом, а вы хотите там сооружать порт!»

Величественно и широко разлилась Печора. Залита водой дорога, связывающая аэропорт с городом. Вовсю работают лодочные переправы. Вода подошла к лесной бирже, многие дома тоже стоят как бы на островах. Видны верхушки затопленных заборов.

По тундре гуляет пронзительный ветер, поднимается метель, и мокрый снег слепит глаза… Конец июня. Ветры здесь вообще с норовом: дуют с той стороны, где холоднее: зимой с суши, летом — с моря.

…Наш теплоход простоит здесь день-другой, и, пока есть время, я отправляюсь в город.

С давних пор это место прозвали Белощельем, должно быть, за обильные россыпи светлого песка. Никто тут не жил оседло, лишь в путину ставили свои чумы ненцы, чтобы половить семгу. Первое «деревянное стойбище» здесь поставили в 1929 году, а через шесть лет заметно подросший поселок преобразовали в город Нарьян-Мар, что в переводе означает «красный город». «…В сравнительно короткий промежуток времени, — писала об этих днях окружная газета «Нарьяна Вындер», — выросли десятки домов, и наметился контур большого заполярного города».

С причала я схожу на деревянные мостки, зигзагами уходящие вдаль. При каждом шаге из щелей между досками предательски бьют вверх фонтанчики ледяной ржавой воды. Стоят деревянные домики, очевидно доживающие свой век. С лесозавода доносится запах свежих стружек, опилок. Пахнет дымом: в домах топят печи.

Это окраина Нарьян-Мара. Вскоре начинается его центральная часть — широкая и красивая улица, мощенная бетонными плитами. Неправдоподобно зеленая травка обрамляет деревянные тротуары. Очень интересны некоторые дома — с балконами, мансардами, башенками наподобие ненецкого чума. Все это любовно выпилено, вырублено, выстругано из дерева, а потом раскрашено в яркие цвета. Не слишком много прохожих, не слишком много машин, и во всем облике Нарьян-Мара чувствуется домашний уют, обжитая неторопливость.

Все в мире относительно. Для Большеземельской тундры, для того места, где еще не так давно кочевали пастухи со стадами оленей, где плюсовая температура держится всего девяносто два дня в году, это действительно большой город.

За неимением в продаже путеводителя по Нарьян-Мару я листаю городской телефонный справочник. Опытная сельскохозяйственная станция. Краеведческий музей. Дом народного творчества. Кинотеатры. Зооветеринарный техникум. Педагогическое училище. Три порта — морской, речной и воздушный. Мясокомбинат. Тепличное хозяйство. Рыбообрабатывающий, молочный и лесопильный заводы. Что ж, не так и мало для города, вблизи которого пока не вскрыты полезные ископаемые, позволившие за считанные годы подняться Норильску, Заполярному, Сургуту, Нефтеюганску.

Хотя…

Секретарь Ненецкого окружкома партии Анатолий Дмитриевич Артеев не спеша подходит к полке и достает оттуда бутылку, наполненную черной маслянистой жидкостью. На бутылке — наклейка с надписью: «Скважина № 1. Проба нефти, полученной из отложений среднего девона. Дебит… Удельный вес… Вязкость… Температура застывания…» И внизу, уже совсем по-домашнему: «Придет время — дадим столько, сколько потребуется. 26 марта 1971 года».

— Да, это наша самая первая нефть, — мечтательно говорит секретарь. — Вы понимаете, какое это может иметь значение! Будет промышленная нефть — да она есть уже! — и край и город наш изменятся до неузнаваемости…

Дата на бутылке — 26 марта 1971 года — перекосит нас в дни, предшествовавшие XXIV съезду партии, когда НРЭ-5, Пятая нефтеразведочная экспедиция глубокого бурения, несла трудовую вахту. Делегат съезда, начальник Ухтинского территориального геологического управления Николай Титович Забродоцкий улетел в Москву с рапортом о первом успехе экспедиции.

— Четыре года с тех пор прошло, — говорит секретарь. — За это время развернулись геологи и буровики. Скоро начнем добычу.

Экспедиция организовалась в апреле 1968-го. Постепенно она крепла, расширялась, а на окраине Нарьян-Мара вырос большой поселок геологов.

С трудом я добираюсь до него на окружкомовской машине, штурмующей первозданную, проложенную по тундре дорогу.

…Начальник экспедиции Юрий Николаевич Веретенников сидит за столом.

В кабинете в шкафу стоят колбы с нефтью, на полу — бутылки с «газировкой» — минеральной водой, полученной из разных буровых. Тут же валяются серые, твердые цилиндры кернов. Стены увешаны структурными картами и схемами, глядя на которые можно узнать, чего добились геологи.

О том, что на Архангельском Севере есть нефть, знали еще три четверти века назад. Просматривая журнал «Живописная Россия» за 1901 год, я наткнулся на заметку: «В западной части реки Ижмы (приток Печоры), в Архангельской губернии, геологической партией министерства земледелия и государственных имуществ открыты площади нефтеносных земель». Но освоить, поднять нефтяную целину тогда не смогли…

Самый первый в Союзе газовый промысел был организован неподалеку отсюда, близ Ухты, в разгар Великой Отечественной войны. Таймырский Север, Якутский, Чукотский… Белое до Октябьской революции пятно Русского Севера ныне во многих местах изучено с тщательностью, которой могут позавидовать многие центральные, испокон обжитые места нашей страны. И повсюду открытия…

Девять десятых общесоюзных запасов топлива расположено в районах Севера и Востока. На огромных просторах от Кольского полуострова до Берингова пролива разбросаны месторождения таких металлов, как вольфрам, молибден, никель, титан, — металлов, без которых нельзя достичь ни высоких скоростей, ни высоких энергий. Две трети общесоюзного гидроэнергетического потенциала тоже приходится на Север. Недра Севера хранят алмазы и золото.

Ненецкий округ тоже не обижен природой. В Канино-Тимакском районе — молибден, железо, горючие сланцы, красочные глины. «Красочные» — это не просто эпитет, а характеристика этого сырья для выработки красок. Есть уголь, торф, агаты…

В свете этих фактов становится особенно ясной политика нашего государства, наших научных и технических центров — приковать внимание к Крайнему Северу, освоить эту самую суровую, самую недоступную, самую редкую по населенности часть Союза, фасад пашей страны, как назвал Русский Север адмирал С. О. Макаров.

У каждого города, сколь бы маленьким он ни был, всегда найдутся сбои достопримечательности, вехи, определяющие его становление и развитие. Так и в Нарьян-Маре. Разве можно забыть о том, что в мае 1936 года здесь приземлялся самолет Героя Советского Союза М. В. Водопьянова, совершавшего перелет Москва — Земля Франца-Иосифа? В этот арктический архипелаг самолет прилетел впервые в истории авиации. Что весной 1937 года в Нарьян-Маре базировалась следовавшая на Северный полюс экспедиция Отто Юльевича Шмидта? Тяжелые четырехмоторные самолеты сели на лед Печоры. Участников экспедиции встречало чуть ли не все население города. Для каждого самолета приготовили стоянку, а концы веревок для крепления намертво вморозили в лед реки. Город украсили флагами.