Песок сквозь пальцы - Дмитрий Матвеев Страница 14

Гаражи миновали, он выдохнул. Ну, в заложники не взяли, в гарем никого не забрали…

Из дома, мимо которого он проезжал, вышла молодая женщина, вся укутанная с головы до ног, сдвинула платок с лица, улыбнулась, махнула ему рукой несмело. Он успел заметить конопушки и славянские черты лица. Родина не оставляла…

Потом, уже совсем на выезде, когда за последней улицей уже придвинулась к ним пустыня, на дорогу выскочил какой-то арабский пацан, лет шести, вскинул руку, стал стрелять в них из пальца, норовя подставиться под колесо. Его объезжали хохоча, а он даже крикнул что-то про то, что подвергся атаке от малолетнего террориста.

Прощай, Вифлеем! Ты не заговорил в базилике Рождества, так хоть провожаешь мальчишкой, стреляющим в тебя из пальца. Может, пустыня скажет тебе что-то?

Затяжной подъем вознаградил серпантином-спуском, где он опять всех обогнал, тяжелой пулей с трудом вписываясь в повороты. На хрустящей камнями площадке на краю обрыва серпантинной дуги стояло три огромных автобуса. Он тормознул, подъехал к краю. Внизу, куда ни глянь, простиралась желто-серая пустыня с редкими крапинками зеленых кустов. Холмы, ущелья – и черная лента дороги, снова забиравшая вверх. Ох-хо-хо… Он вернулся к асфальту (как он тут не тает на этой жаре, что за технологии?), толкнулся ногой, набирая скорость, вошел в вираж, снова обгоняя Богомилу, Регину, Алексея, на инерции вкатился аж на треть подъема, потом соскочил, повел велосипед за руль… На перевале увидел, чуть внизу, край каменного строения. Проехав дальше, присвистнул. Каменная стена оказалась частью здоровенного монастырского комплекса, вписанного в край каньона.

«Приехали на обед! – махнул рукой Алексей. – Спускаемся ко главному входу, вон туда!» У ворот, где они спешились, было уютное местечко, затененное редкими деревцами – несколько столиков, вытесанных из камня, каменные же блоки вместо лавочек. Алексей занялся обедом, попутно извлекая из себя сведения об этом месте.

Монастырь, а точнее – лавра святого Саввы, вел свой отсчет чуть ли не с начала монашеского движения – с пятого века. Савва стал монахом еще в детские годы, а по достижении восемнадцати ушел из своей Каппадокии (туда мы, кстати, тоже велопоход делаем, это по турецкому побережью – ввернул рекламу Алексей), так вот, ушел Савва сюда, в Святую землю, и был в послушании у Евфимия Великого. А потом ему явился ангел и повелел создать тут, в Иософатской долине Иудейской пустыни, свое монашеское братство. С тех пор тут и живут монахи. В эпоху расцвета лавры, под конец его жизни и после его кончины, тут жило около пяти тысяч монахов, а вся эта Иудейская пустыня была заселена семьюдесятью монастырями, где жило около пятнадцати тысяч человек.

«Да, оживленно здесь было», – подумал он, доставая очередную палку колбасы из своего рюкзака и протягивая ее Регине, готовой к приготовлению бутербродов.

«А внутрь мы зайдем?» – спросила Богомила, прячась в тень чахлого деревца и вглядываясь в толпу паломников, высыпавших из автобуса, стоявшего на верхней площадке. Вся эта лава двигалась вниз, к воротам, распахнутым настежь. Из ворот уже спешил навстречу толпе какой-то монах.

«Та ні, це ж чоловічий монастир, – перешел на мову Алексей и, оторвавшись от готовки почему-то подмигнул ему. – Вот мы с Сашей сходим туда, посмотрим, заодно и водички наберем. Тут, говорят, источник святой воды, единственный на всю округу»

«Как всегда – сексизм и мужской шовинизм», – делано дернула головой Богомила, а Регина ее неожиданно поддержала: «Так и есть! Шо, нас вообще туда не пустят, даже заглянуть?» – «Попробуйте, – усмехнулся Алексей. –Только за последствия я не отвечаю».

Регина оставила нарезанную колбасу и шагнула в толпу паломников, которая уже сгруппировалась вокруг вышедшего монаха. Тот что-то громко говорил на непонятном языке, потом начал благословлять, а от ворот, закрытых уже народом, послышался резкий окрик. Богомила прыснула в кулак, Алексей философски прокомментировал: «Поймали Регину. Сейчас арестуют».

Спустя несколько минут, когда толпа подрассосалась по окрестностям, женщины ушли фотографировать, а мужчин увели внутрь, появилась Регина в сопровождении монаха, руки их были заняты бумажными стаканчиками с кофе. «Ух ты! – удивился Алексей. – С добычей? И камнями не побили?» – «Благослови вас Бог! – неожиданно по-русски сказал монах, протягивая кофе из-за каменного заборчика. – И приятного аппетита! – добавил он, стрельнув глазами на наломанный хлеб и нарезанную колбасу. –Великий Пост, но вы же странники? Путешествуете издалека?» – «Из Тель-Авива, отец, – кивнул, благодаря и принимая стаканчики Алексей. –Движемся сейчас через пустыню в Мертвому морю, а оттуда – в Эйлат». – «Далекий путь… – покачал головой монах. –Ну, храни вас Господь! Вы двое, если захотите, проходите внутрь, как покушаете». И ушел, не дожидаясь ответа.

Пока обедали, Регина поведала, что паломники – из Румынии, их мову она малость разумеет, и к ним выходил благословлять румынский монах, и что финиковое дерево, что растет внутри, помогает от бесплодия, листочки надо заваривать и пить…

Богомила фыркнула, но сдержалась от комментариев, но Регина все равно обиделась и замолчала.

После обеда решили размяться – Регина пошла прогуляться по окрестностям, Алексей решил спуститься в ущелье по тропе, а он, упаковывая рюкзак, так и не мог решить – подремать ему в теньке или тоже пройтись.

«Идите уже, Александр Иванович, я присмотрю», – махнула ему из тени Богомила, в своих темных «стрекозьих» очках. Он благодарно кивнул, натянул козырек на нос и пошел по тропе. Та забирала вверх не круто, и он подумал о поколениях монахов, ходивших здесь и натоптавших эти дорожки. Вышел к развалинам то ли башни, то ли часовни, стоявшей на краю каньона, глянул вниз и замер. Весь разлом, насколько хватало глаз, был покрыт гротами, многие из которых когда-то были явно жилыми. Внизу, так далеко, что не было слышно ни звука, кипел поток Кедрон. Где-то там, у нижних пещер пробиралась фигурка Алексея, отблескивал на солнце объектив. Он присел на камень на самом краю обрыва, дождался движения воздуха, прикрыл глаза…

Более пятнадцати сотен лет здесь жили монахи. Когда-то святой Савва беседовал тут с ангелом. Что бы сказали сейчас о человеке, который беседует с ангелами? Он усмехнулся, чуть приоткрыл глаза, рассматривая пустые гроты. Смог бы он вот так? Жить здесь, в этой пустыне, питаться раз в день подношениями и водой из реки и ждать. А чего? Чего ждали они тут, о чем молились в своих пещерах? Что изменили они своими жизнями в истории этой земли, мира? В своей собственной? Слышали ли они небеса,