Ее Вечное Синее Небо - Лана Асан Страница 16

Какой смысл спорить и что-то выяснять, раз ничего изменить уже нельзя? Даже если сейчас она встанет и нырнет вниз головой с этой скалы, он все равно уедет, потому что в жизни не пойдет против родителей. Он будет сколько угодно ее любить, но сделает так, как они ему велят. И стоит ли тогда так убиваться? Зачем рыдать и рвать на себе волосы? С его стороны не видно признаков нечеловеческих страданий, разве что легкие угрызения совести. Так почему она должна терзаться за двоих? Это же нечестно. Ей тоже надо отбросить романтические бредни, стать рассудочной и прагматичной или хотя бы попытаться найти в этом кошмаре что-то позитивное. Только что? Быть может, то, что это отличное вложение в его карьеру, в его блестящее будущее? В его будущее. А как же она? Станет ли это будущее их совместным? В этом у нее больше не было уверенности, и все-таки, если они расстанутся на неопределенный срок в состоянии войны, неизвестно, чем все это обернется. Так что же ей делать?

Сабина подняла глаза к небу, вид которого обычно помогал ей привести в порядок растрепанные чувства, но сегодня привычный ритуал не работал: ни умиротворяющий блеск ночных светил, ни глубина бездонно-черного небосвода не могли вернуть ей утраченной безмятежности и веры в себя, в Армана, в его любовь. Вот теперь и они будут так же далеки друг от друга, как ее любимые созвездия, и кто знает, чем в итоге закончится их история – счастливым воссоединением или холодным забвением.

Она оглянулась. Все то, что еще недавно восторгало ее, сейчас казалось жутким и зловещим: погруженные в непроглядную мглу стены каньона и завывание ветра в его лабиринтах, уханье ночной птицы и шорох скрытого во мраке зверя. Ей стало неуютно. Зачем-то вспомнились страшилки про Чарын, который называли вратами в потусторонний мир и местом обитания злых ведьм, сталкивающих в пропасть зазевавшихся путников, – словом, вся та чушь, которой потчуют туристов недобросовестные экскурсоводы. Однако в этот момент, в обступившей их темноте, все эти сказки представлялись не такими уж дурацкими и смешными.

– Я хочу домой. – Пожалуй, стрессов с нее предостаточно и не было никакого смысла сидеть здесь дальше. Чуда не произошло, точнее, произошло нечто прямо ему противоположное, и уже ничто не могло ее сегодня утешить или порадовать.

– Не хочешь еще посидеть? – Арман тоже выглядел угрюмым и подавленным.

– Нет, я устала, давай поедем.

– Хорошо, как скажешь, домой так домой.

Путь обратно показался Сабине бесконечным. За всю дорогу они с Арманом ни проронили ни слова, и Игорь, чувствуя повисшее в воздухе напряжение, старался разрядить обстановку, без умолку рассказывая обо всех достопримечательностях, которые, с его точки зрения, им следовало бы посетить.

– Прямо под нами реликтовая Ясеневая роща. Думали, успеем и туда заглянуть, но не получилось. Этот ясень, согдийский, – уникальное дерево, он здесь сохранился с доледниковой эпохи. Это же уму непостижимо! И как ему удалось пережить ледниковый период? В голове не укладывается, что на этом самом месте стоял такой же ясеневый лес, как сейчас, только бродили в нем шерстистые носороги и мамонты. А то, может, и динозавры…

Сабина, поглощенная раздумьями, почти его не слушала, но отдельные обрывки фраз все же доходили до ее сознания: «В роще бродили динозавры? Жалко, что мы туда не попадем, – один завалящий тираннозавр мог бы махом решить все мои проблемы».

Пилот продолжал что-то говорить про урочище Тамгалы-Тас30, Тургеньский водопад, Кольсайские озера и прочие радости туриста в окрестностях Алма-Аты, а она, вперившись остекленелым взглядом в тьму за окном, думала о самом большом разочаровании, которое испытала сегодня за всю свою по-детски беззаботную до этого момента жизнь.

Возможно, сюрприз, преподнесенный ей Арманом, не стал бы для нее таким ударом, если бы она не нафантазировала себе бог знает что и не ждала бы от него поступка, который он и не собирался совершать. Но и он, мягко говоря, был неправ. Мог бы рассказать ей обо всем полгода назад, чтобы у нее хотя бы было время свыкнуться с этой мыслью, а он устроил целый балаган – вертолет, Чарын, бархан… Кстати, бархан. А ведь предчувствия ее не обманули: не зря в его пении ей слышались трагические ноты и горестный плач. Поющий исполин оплакивал ее надежды и несбыточные мечты. Да, веселая пора ей предстоит – Арман уезжает, Тимур и Аида женятся, а она остается один на один со своим одиночеством и тоской. Вот если бы перед ней была дилемма – учеба или Арман, она, не задумываясь, выбрала бы Армана, потому что для нее не было ничего дороже их отношений. Но он решил иначе. Видимо, это была та самая суровая правда жизни, которую, несмотря на сопротивление, ей следовало принять: никогда – разве что за редким исключением – не станет любимая женщина для мужчины важнее чего-то, связанного с успехом, призрачным или реальным. Учеба, карьера, бизнес – эти слова оказывают на мужчин такое почти гипнотическое воздействие, что мало кто выдерживает сравнение с ними. И сколько бы представители традиционно сильного пола ни утверждали обратного, как бы ни пытались убедить свою половину (а порой и самих себя) в ее колоссальной ценности и значимости, практика показывала, что в ситуации, вынуждающей сделать выбор, в жертву обычно приносилась именно женщина.

До сегодняшнего дня Сабина, как любая юная, уверенная в силе своих чар девушка, считала, что уж в ее случае все точно будет по-другому, ведь она, такая умная, красивая, добрая и нежная, несомненно будет для Армана центром Вселенной, которым он будет дорожить больше всего на свете. Но жизнь, как это ни прискорбно, все расставляла по своим местам.

* * *

Серьезного разговора с Аидой не получилось. Сабина хотела высказать ей все при встрече в университете, но та пошла на опережение – в семь часов едва задремавшую после бессонной ночи Сабину разбудил телефонный звонок, и она спросонья вздрогнула от испуга: какой еще сюрприз ждет ее с утра пораньше?

– Сабинка, это ты? – голос Аиды звучал взволнованно и виновато.

– Это я, а ты кто? Неужели моя бывшая лучшая подруга? – Толком не проснувшаяся Сабина туго соображала, но вчерашние события так ярко отпечатались в ее сознании, что мысль о них первой посетила ее после пробуждения.

– Сабина, прости меня, пожалуйста. Я хотела тебе все рассказать сразу же, как узнала, но они с Тимой меня отговорили. Арман… он так переживал, все твердил, что должен тебя подготовить, придумать, как это преподнести… –