Льюис Котлоу - Занзабуку Страница 36

Несколько пигмеев не помогали нам. Они кричали «Утангука!» («Ты упадешь!»), когда Меру оттягивали. Но он был преисполнен решимости и, по-моему, не слышал этих криков. Я подал сигнал, когда Меру подняли на несколько футов выше, чем в прошлый раз. Он скользнул вниз, пронесся над рекой и грациозно взлетел по дуге вверх к цели. Точно в нужный момент Меру сделал выпад крюком и зацепился за сук. Его дернуло со страшной силой, и я был уверен, он не удержит крюк. Но Меру не выпустил его, медленно притянул «люльку» к дереву и, тяжело дыша, лег на ветку.

«Мукарамису!» — закричали пигмеи, заслуженно назвав Меру «Бесстрашным».

После этой бросающей в дрожь сцены остальное оказалось гораздо более легким. Мы сделали еще много прекрасных снимков, показывающих, как к нижним ветвям обоих деревьев прикрепляли толстые лианы и как над рекой перекинули дугообразный мост, напоминавший наши висячие.

Над мостом протянули несколько толстых лиан, заменивших перила. От деревьев к берегу проложили узкие тропинки, а от них к мосту протянули плетенные из лиан «лестницы», которые прикрепили к «перилам». Мост быстро расширили, и, наконец, настал день, когда я взобрался по «лестнице», вступил на мост и перебрался по нему через реку. Мост раскачивался и плясал под ногами, и я с дрожью смотрел на бурный поток, мчавшийся внизу. Но мост был прочным, и, без сомнения, он будет долго висеть над быстрой Итури.

Это было опасное дело, и оно отняло много времени, но зато, когда все кончилось, я почувствовал себя именинником. Я дал Меру больше подарков, чем обещал, и позаботился о его свадьбе. Покидая Итури в третий раз, я чувствовал себя счастливым. И я больше не считал пигмеев странными или необычными людьми — слишком многое нам пришлось пережить вместе.

Сооружение моста не заслонило в моей памяти и другие эпизоды из третьего путешествия. Тогда же я узнал секрет кажущейся сверхъестественной способности пигмеев ориентироваться в лесу. Больше всего путешественников удивляет даже не чудесное умение пигмеев выслеживать дичь, а то, как они, ни разу не сбившись, без троп могут пройти в чаще по прямой от одной поляны к другой, находящейся в десяти милях.

Вильям Спис объяснил мне, что в этом нет ничего таинственного и шестое чувство здесь ни при чем. Просто пигмеи очень наблюдательны и, главное, прекрасно знают каждый уголок той части леса, где они родились, выросли и где проводят всю свою жизнь. Они каждый день охотятся в лесу и исходили свой район вдоль и поперек.

Месяц пигмей живет на одной поляне, месяц — на другой и так узнает весь участок. Когда бамбути хочет проверить, где он находится, ему достаточно оглядеться вокруг, и он тотчас узнает железное или махагониевое дерево, помогавшее ориентироваться в лесу еще его прапрадеду, и определит, в какую сторону ему идти. Для жителя леса каждое дерево чем-то отличается от других.

«Пигмей смотрит на дерево и читает, где он находится, так же как вы читаете на табличке название улицы «Парк-авеню и 58-я стрит», — сказал Билл Спис, — это очень просто».

Я подумал о старом седом пигмее, у которого прекрасно сохранились все зубы. Он помнил еще Г.-М. Стэнли — первого белого человека, проникшего в леса Конго. «Мы бились с ним, — сказал старый воин, — и пытались убить его».

Другой старик, по имени Мандибока, утверждал, что он побывал в Булайе, стране белых людей. Его рассказ звучал довольно достоверно. Давным-давно, еще в дни его молодости, когда Мандибока даже не был женат, его повезли из леса Итури к берегу океана. Похоже, что он плыл по судоходной части Конго. Затем он плыл по воде в огромной лодке длиной, судя по его описанию, от четырех до пяти сотен футов. Путешествие было долгим и мучительным. Много дней от страдал от морской болезни.

Он попал в страну белых людей, где не было лесов и где он видел столько удивительных вещей, что не мог запомнить всего. Потом его отвезли назад в Итури и дали бумагу, подтверждающую, что он побывал в Булайе. Этот документ, как объяснили мне пигмеи, отдали на хранение банту — «покровителю» Мандибоки, и он сгорел вместе с жилищем африканца во время пожара в селении банту несколько лет назад.

Присутствовавшие при этом рассказе банту подтвердили его достоверность. Вильям Спис заговорил со старым пигмеем по-английски, и тот как будто что-то понял. Он даже прошептал несколько английских слов, но было очевидно, что он не помнит их значения.

На Всемирной выставке в Сент-Луисе в 1900 году «экспонировали» несколько пигмеев. Судя по возрасту рассказчика, он мог быть в их числе. И, хотя точно установить это невозможно, мне хочется верить, что я встретил пигмея, побывавшего на моей родине. Когда теперь мне случается бывать в Сент-Луисе, он предстает передо мной в новом свете и я пытаюсь сообразить, каким он казался Мандибоки. Мне нравится этот город, и у меня там есть хорошие друзья, но я не могу не согласиться, что Мандибока был счастлив вернуться в лес Итури.

Глава седьмая

В СТРАНЕ ГИГАНТОВ

Покинув насыщенный влагой душный тропический лес, где обитают пигмеи, вы можете через день очутиться в Африканской Швейцарии. Воздух там чистый и сухой, днем не слишком жарко, а ночью слегка прохладно. Это родина ватусси.

На пути к горам за несколько часов езды вы пересечете экватор и горы, покрытые вечными снегами. Чуть позже вы увидите цепь вулканов Вирунга и приютившееся у подножия гор прекраснейшее озеро в мире — Киву. В водах Киву нет крокодилов или других опасных животных, и на его берегах не кишат москиты или мухи цеце.

В страну ватусси вас приведет узкая дорога, которая взбирается по крутому склону, делая восемьсот сорок четыре крутых поворота (так мне говорили — сам я не считал), и поднимается примерно до четырех тысяч футов. Там, где дорога вьется по узкому уступу отвесной стены, вы встретите своеобразный шлагбаум.

На высокой скале, нависающей над дорогой, сидит африканец со сверкающей пустой канистрой, подвешенной на шесте, и второй канистрой, по которой он барабанит. Когда первая канистра поднимается, а вторая гремит, другой африканец, на скале несколькими милями дальше, знает, что в эту своеобразную «однопутную транспортную зону» въехал автомобиль. После того как минуете дюжину серпантинов и подниметесь на несколько сот футов, вы, возможно, увидите второго африканца.

И на каждом повороте перед вами открывается захватывающая дух картина: внизу лежит голубой драгоценный камень — озеро Киву, с курящимися вулканами у его верхнего конца. По склону одного вулкана медленно, незаметно для глаз в озеро сползает раскаленный поток лавы, и вода громко шипит, соприкасаясь с ним. Из нижней части Киву вытекает река Рузизи, с шумом прокладывающая себе проход через скалистую гряду на пути к озеру Танганьика. Вы видите огромные плантации кофе, хинного дерева, пиретрума; некоторые поднимаются до большой высоты по террасированным склонам гор. После всего того, что вы встретили за день пути, вы не удивитесь, увидев гордых людей семи футов роста, представителей цивилизации гораздо более древней, чем ваша собственная. Вы уже ждете необычайного — и Африка всегда оправдывает ваши ожидания в полной мере. Так же как человек каменного века сохранился в лесу Итури, так же сохранились по меньшей мере несколько сторон древней культуры — египетской? абиссинской? — в горах Руанды-Урунди[13].