Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря Страница 36

Короткая летняя ночь кончилась. Первые солнечные лучи укутали небо в нежную розовую дымку, отражение которой окрасило порт, реку и город в веселый наряд. «Доброе предзнаменование!» — говорили жители Риштеллу, небольшого портового города на реке Тахо.

И люди и город были празднично украшены. Поперек узких улиц свешивались гирлянды цветов, на легком утреннем ветру реяли зелено-красные знамена. Пестро разряжены были и суда, стоящие у причалов, к которым спешил народ. Толпа становилась все больше, люди приходили даже из соседнего Лиссабона и терпеливо дожидались, чтобы стать свидетелями редкого события. Но пока не произошло ничего замечательного, оставалось глазеть на корабли, путь к которым преграждали закованные в латы алебардисты.

Два корабля были только что спущены на воду; их построили под руководством Бартоломеу Диаша. Чтобы корабли могли свободно маневрировать даже на мелководье, они были не слишком велики[188], но внушали уважение своими пушками, стволы которых — по 10 с каждой стороны — выглядывали из бортовых люков. На носу вздымались позолоченные фигуры святых Гавриила и Рафаила, имена которых носили корабли — «Сан-Габриэл» и «Сан-Рафаэль». Рядом на легкой зыби покачивалась каравелла «Берриу»; со своими 50 тоннами водоизмещения она была вдвое меньше, нежели первые корабли. Завершался маленький флот тяжело груженным и поэтому глубоко сидящим в воде продовольственным судном[189]. Больше увидеть ничего не удавалось — вооруженная стража никого не подпускала к кораблям. Тесно сомкнув ряды, ощетинившись алебардами, воины выглядели так, будто бы им поручили охранять государственную тайну. Действительно, до сегодняшнего утра это и было важнейшей государственной тайной!

…Толпа пришла в движение. Все головы повернулись в сторону города, откуда донесся неясный шум церковных песнопений. А некоторое время спустя на площади появилась торжественная процессия: впереди священники в праздничных ризах, за ними офицеры в сверкающих парадных латах, с мечами на боку. И среди них герой дня Васко да Гама — король поручил ему найти истинный путь в далекую Индию. Впереди процессии в воздухе развевался белый шелковый стяг с вышитым на нем крестом ордена Христа. Днем раньше король Мануэл[190] торжественно вручил его адмиралу, и тот поклялся смело пронести символ христианства среди мавров и язычников, охранять стяг от всякой опасности и защищать его до самой своей смерти…

В конце процессии шли экипажи кораблей, 160 человек. Матросы были одеты в защитные кожаные колеты и вооружены либо арбалетами, либо секирами и пиками. И хотя участие в этой экспедиции воспринималось как высокая честь, все они понимали, что идут навстречу неизвестности и что многие из них не вернутся на родину. Последнюю ночь офицеры и команда провели в молитвах. На подходе к кораблям священник благословил их в последний раз, и тысячная толпа людей преклонила колена. Не зря этот кусочек земли в гавани называли «берегом слез»: иногда это были печальные слезы разлуки, иногда — слезы радости, если кому-либо суждено было вернуться.

Но сегодня об этом забыли, все страстно ждали этого дня с тех пор, как 10 лет назад благополучно возвратился из плавания Диаш, и не переставая говорили о том, что пора, наконец, рискнуть и сделать последний шаг в Индию. При виде людей, энергично и быстро взбегавших по трапу, умело начавших готовить суда к отплытию, толпа возликовала. Со скрипом пошли вверх якоря, на мачте флагмана взвился вымпел командора эскадры. Еще минута, и ветер с шумом наполнил паруса. Началось полное приключений путешествие в далекую Индию. Это было 18 июля 1497 года…

Васко да Гама отправился в путь через 10 лет после возвращения Бартоломеу Диаша из успешного плавания к мысу Доброй Надежды. Десять лет, в течение которых португальская корона не сделала ни единой попытки развить и закрепить свой успех, хотя вся ее политика по-прежнему исходила из идеи овладения заморскими территориями, несмотря на то, что предел всех мечтаний — Индия и дорога туда еще не были найдены.

Разве Колумб, этот фантазер и мечтатель, не добрался до Индии западным путем? Во всяком случае, он так полагал, хотя сведения, которые он сообщал о людях и о стране, вернувшись из плавания, противоречили этому. Кроме того, ведь он открыл только острова… Как бы там ни было, но, чтобы не опоздать, нужно было спешить. Между Португалией и Испанией разгоралась война, которую в открытую вели дипломатическими нотами, а тайно — средствами шпионажа. Спор, как всегда, должен был разрешить римский папа.

Папское решение не заставило себя ждать. Папа исходил из соображений, что земли, куда ведет проложенный португальцами восточный путь, следует считать принадлежащими португальской короне, а земли, куда ведет освоенный испанцами западный путь, — владениями Испании. В таком именно духе и был в июне 1494 года заключен договор в Тордесильясе, поделивший шкуру еще не убитого медведя. Демаркационная линия между португальской и испанской сферами была ничтоже сумняшеся проведена… от полюса арктического до полюса антарктического, с севера на юг, в 370 лигах к западу от островов Зеленого Мыса, при этом имелось в виду, что никакие земли западного полушария этой линией задеты не будут. К каким последствиям приведет такой договор по другую сторону глобуса, этого не могли предвидеть самые смелые картографы, и меньше всех — отец «гениальной» идеи папа Александр VI, бывший испанский епископ Родриго Борха.

Первым сделал удивительное и в то же время счастливое для своей страны открытие португалец Кабрал. Он обнаружил, что спорная шкура выглядит совсем иначе, чем это себе представляли. Когда примерно в 1500 году Кабрал, намереваясь добраться до Индии, плыл с большим флотом на юг, ему пришлось, чтобы уйти от песчаных бурь Сахары, описать большую дугу в направлении к западу. Неожиданно показалась земля. Это вызвало немало волнений на кораблях, потому что находились корабли на шесть градусов восточнее установленной папой границы. Выходит, Португалия получит вновь открытую землю! Так как на берегу обнаружили неизвестную породу красного дерева, то вновь открытую землю назвали «Brasilia» от «brassa» — жар, угли; позже страна утвердила за собой название Бразилии и до 1822 года оставалась португальской колонией.

По другую сторону земного шара решение папы вызвало серьезные осложнения из-за известных еще в древности знаменитых своими пряностями Молуккских островов, на которые претендовали обе великие державы. На этот раз спор решился не только методами дипломатии и шпионажа. Туземцы стали свидетелями того, как пришельцы яростно нападали друг на друга. Немало погибло испанцев и португальцев, прежде чем в 1529 году обе стороны пришли ко взаимному соглашению, по которому Карл V за 350 тысяч дукатов уступил Португалии свое «право» на острова. Позже выяснилось, что Молуккский архипелаг входил в сферу господства Португалии, но свои 350 тысяч дукатов португальский король обратно так и не получил.