Ева Воляк - Архипелаг мореплавателей Страница 40

Поэтому в такой ситуации свадьба означала освобождение невесты. Но прежде чем оно могло произойти, семья таупоу должна была собрать приданое: циновки, сиапо, ароматное кокосовое масло… Если у нас приданое предназначается молодым, то у самоанцев в большинстве случаев его получает семья будущего мужа, которая со своей стороны отвечает за угощение и главное за поставку большого количества свиней к свадебной церемонии.

Свадьбу празднуют шумно и торжественно. Произносят речи, пляшут и поют. Баллада, тини, о красивом манаиу, который женился на прекрасной таупоу, красной нитью проходит через всю церемонию. В прежние времена кульминационным моментом свадьбы была дефлорация невесты. Эту операцию выполнял обычно оратор самого высокого ранга из семьи мужа, который пользовался при этом куском белой ткани сиапо. Однако, как известно, на Самоа господствует сексуальная свобода. Поэтому для того, чтобы не скомпрометировать девушку, кровь из якобы прорванной девственной плевы зачастую была… куриной.

Большинство этих церемоний отошло в прошлое, но титул таупоу остался, сохранив и свои традиционные функции. К ним относятся приготовление кавы для вождей, особенно последняя, ритуальная часть этого процесса. Представители более низких ступеней социальной лестницы выкапывают корни, режут их и сушат на солнце. Раньше в обязанности таупоу входило измельчение или, точнее говоря, разжевывание корней. Если напитка требовалось много, ей помогала группа юношей со здоровыми зубами и крепкими челюстями. Тщательно пережеванную массу они выплевывали в чашу, а таупоу перемешивала ее с водой.

Времена изменились. Рассказы о микробах дошли до самых мелких островов Тихого океана, и зубы княжны заменили парой камней.

— Жаль, — вздыхают старые вожди. — Уже не тот аромат, не тот вкус…

Еще звучат речи, а таупоу уже готовит напиток. Она тщательно прикрывает горсть порошка на дне чаши фильтром из коры дерева фау, а затем дает знак наливальщику.

Тот скорлупой кокосового ореха зачерпывает немного воды из ведра и выливает в чашу. Фа погружает руки в жидкость и отжимает фильтр вместе с содержимым. Вода становится мутноватой, цвета глины, и несколько кусочков корня всплывают на поверхность. Тогда таупоу вынимает фильтр и, не оборачиваясь, бросает его за спину вытрясателю, стоящему во дворе. Тоте большой ловкостью ловит его и вытряхивает ненужный порошок. Делает это вытрясатель с энтузиазмом начинающего актера, который получил свою первую большую роль. Пустой фильтр он бросает таупоу. Она собирает с помощью фильтра остатки порошка и снова бросает фильтр вытрясателю. Эта операция повторяется несколько раз до тех пор, пока напиток полностью не очистится. Вытрясатель с явно выраженным неудовольствием на лице удаляется в тень, а таупоу в знак того, что кава готова, поднимает вверх фильтр, наполненный жидкостью. Мутная жидкость течет между пальцев, по рукам и предплечьям в чашу. Приятного аппетита!

Конец приготовления кавы становится сигналом к новой, на этот раз более короткой дискуссии. Необходимо выбрать вождя с мелодичным и звучным голосом для исполнения обязанности глашатая. Побеждает матаи, голос которого по звучанию и силе напоминает сигнальную сирену. Ведущий под ритмичные аплодисменты передает первую порцию кавы Джону. Украшенный цветами разносчик подносит ему полную скорлупу.

— Мануча! (На здоровье!) — говорит Джон, стряхивает несколько капель на циновку и залпом выпивает напиток до дна.

— Ну как? — спрашиваю я его шепотом. Джон делает вид, словно он всю жизнь пил каву с вождями.

— Пить можно. Ничего в ней такого нет, — отвечает он.

Юноша, подающий каву, обладает приятной наружностью и быстрой реакцией. Он превосходно знает титулы и порядок подчинения присутствующих матаи. Молодой человек двигается грациозно, в точности соблюдая предписанные ритуалом движения. Как и любой самоанец, он внимателен и полон уважения к матаи, но без малейшей тени самоунижения. Наверное, в недалеком будущем он сам получит титул.

После Джона Педерсена звучит имя вождя самого высокого ранга. Тот хлопает себя несколько раз по бедрам, показывая тем самым, где находится. Разносчик наполняет скорлупу, поднимает ее на высоту лба и направляется к нему окружным, самым длинным путем. Он вручает вождю напиток в глубоком поклоне таким точным и плавным движением, что в тот момент, когда скорлупа находится у земли, подающая рука обращена ладонью к сановнику. Затем, слегка согнувшись, он пятится назад к чаше.

Каву для главного оратора разносчик держит уже на уровне груди. Сначала он делает несколько шагов в направлении, противоположном тому месту, где сидит лицо, названное глашатаем. Потом юноша возвращается, пересекает комнату и подает скорлупу таким образом, что тыльная сторона ладони подающей руки обращена вперед. Затем он возвращается к чаше. Скорлупа быстро переходит от одного матаи к другому. Я смотрю на нее с растущим беспокойством. К неуверенности, выпью ли я этот божественный напиток, присоединяется опасение. Ведь я не знаю, после кого буду пить. В тот момент, когда я украдкой запихиваю себе в рот две таблетки тетрациклина, надо мной склоняется улыбающийся разносчик.

— Мануиа, — бормочу я, давясь горьким лекарством и запивая его горькой жидкостью.

Уф… проглотила. Теперь мне не грозит внезапная смерть из-за невыпитой кавы! Делаю несколько глубоких вдохов, мои глаза наполняются слезами, и мне кажется, что вожди смотрят на меня немного насмешливо. Известное дело — папаланги, да к тому же баба… После меня каву подносят нескольким матаи низшего ранга. Церемония закончена. Фэа изящно благодарит от нашего имени за гостеприимство и делит привезенные нами консервы.

Таупоу со свитой потихоньку уходит из фале и через минуту возвращается с традиционными дарами — таалоло. К нам приближается небольшая процессия. Первой идет Фа. Она несет открытый кокосовый орех, тяжелый от прохладного молока. За ней юноша с румяным поросенком на подносе из пальмовых листьев. Последним шагает мужчина с развернутой и переброшенной через плечо красивейшей старой тапой. Во многих местах она протерта и порвана, но от этого стала еще ценней. Ее в соответствии с традицией получает Фэа за ораторские услуги. Потом он сам подарит ее на свадьбу, на похороны, крещение или на другое торжество, которыми так богата фаасамоа.