Хожение за три моря - Афанасий Никитин Страница 56

л. 375

Во Индѣйской земли княжать все хоросанци, и бояре все хоросанци, а гу||ндустанци все пѣшиходыа[1131], а ходят борзо, а все нагы да босы, да щитъ в руцѣ, а в другой мечь, а иныя слугы с великими с прямимы лукы да стрелами. А бой их все слоны, да пѣшихъ пускають наперед, хоросанци на конехъб[1132], да в доспѣсехъ и кони и сами; а къ слономъ вяжуть к рылу да к зубомъ великия мечи по кендарюв[1133]96 кованы, да оболочат ихъ в доспѣхъ булатный, да на них учинены городъкы, да в горотъкѣ по 12 человѣкъ в доспѣсех, да все с пушками да стрелами.

л. 375 об.

Есть у них одно мѣсто шихбъ Алудинъ пиръ атыръ, бозаръ Алядинандъ98. На год единъ бозаръ; съѣждается вся страна Индѣйская торговати, да торгуютъ 10 дний; от Бедеря 12 кововъ. Приводятъ коней до 20 тысящь продаютъ, всякый товаръ свозять; во Гондустаньской земли той торгъ лучший, веяный товаръ продаютъ, купятъ || на память шиха Аладина, на руськый праздникъ на Покровъ святыя Богородица».

л. 376

Есть в томъ Алянде и птица гукукъ, летаетъ ночи, а кличетъ «гукукъ»а[1134]100; а на которой хороминѣ сѣдить, то тут человѣкъ умретъ, а къто ея хочетъ убити, ино у нея изо рта огнь выйдетъ. А мамонъ ходят ночи, да имають куры, а живутъ в горѣ или в каменье101. А обезьяны, то тѣ живутъ по лесу. Да у них есть князь обезьяньскый, да ходить ратию своею102. Да кто их заимаеть, и они ся жалуютъ князю своему, и онъ посылаетъ на того свою рать, и они, пришедъ на град, и дворы разволяютьб[1135], и людей побьютъ. А рати ихъ, сказываютъ, велми много, и языкы их есть свой, а детей родятъ много; да которой родится не в отца, не в матерь ини тѣх мечють по дорогамъ. Ины гондустанци тѣх имают да учатъ их всякому рукодѣлью, а иных прода||ютъ ночи, чтобы взадъ не знали побѣжати, а иных учат базы миканетъ.

Весна же у них стала с Покрова святыя Богородица; а празднуютъ шиху Аладину и веснѣ двѣ недѣли по Покровѣ, а празднуютъ 8 дни; а весну держать 3 мѣсяца, а лѣто 3 мѣсяца, а зиму 3 мѣсяца, а осень 3 мѣсяца.

л. 376

В Бедери же их столъ Гундустану бесерменьскому. А град есть великъ, а людей много велми, а салтан велика[1136]103 – 20 лѣт, а держать бояре, а княжатб[1137] фарасанци, а воюютъв[1138] все хоросанци. Есть хоросанець меликтучаръг[1139] бояринъ, ино у него ратид[1140] двѣсте тысячъ, а у Меликхана 100 тысячъ, а у Харатхана 20 тысяч104, а много тѣх хановъ по 10 тысячь рати. А с салтаном выходят 300 тысяч рати своей. А земля людна велми, а сельскыя люди голы велми. А бояре силны добрѣ и пышны велми, а все их носятъ на кровати своеих на сребряных; да пред нимие[1141] водят кони об. въ снастех || золотых до 20; а на конехъ за нимиа[1142] 300 человѣкъ, а иѣших 500 человѣкъ, да трубниковъ 10, да нагарниковъ 10 человѣкъ, да свирѣлниковъ 10 человѣкъ. Султан же выещаеть на потѣху с матерью да с женою, ино с ним человѣковъ на конех 10 тысящ, а пѣших 50 тысящь, а слоновъ водят 200 наряженых в доспѣсѣх золочоных, да пред ним 100 человѣкъ трубниковъ, да плясцевъ 100 человѣкъ, да коней простых 300 въ снастех золотых, да обезьянъ за ним 100, да блядей 100, а все гаурыкы.

л. 377

В султанов же дворъ 7‑ры ворота, а в воротѣх сѣдят по 100 сторожевъ да по 100 писцевъ кофаровъ; кто пойдетъ, ини записываютъ, а кто выйдет, ини записываютъ; а гариповъ не пускаютъ въ град. А дворъ же его чюденъ велми, все на вырезѣ да на золотѣ, и послѣдний камень вырѣзанъ да золотомъ описанъ велми чюдно; да во дворѣ у него || суды розныя.

Город же Бедеръ стерегутъ в нощи тысяча человѣкъ кутоваловых100, а ѣздятъ на конех да в доспѣсех, да у всѣх по свѣтычю. А яз жерепца своего продал в Бедери, да наложилъ есми у негоа[1143] 60 да и 8 футуновъ107, а кормилъ есми его годъ. В Бедери же змии ходят по улицам, а длина ея двѣ сажени. Приидох же в Бедеръ о заговейнѣ о Филиповѣ ис Кулонгѣря и продах жеребца своего о Рожествѣ108. И тут бых до Великого заговейна109 в Бедери, и познася со многыми индѣяны, и сказах имъ вѣру свою, что есми не бесерменинъ, исаядениени есмь, християнинъ, а имя ми Офонасей, а бесерменьское имя хозя Исуфъ Хоросани110. И они же не учали ся от меня крыти ни о чемъ, ни о ѣствѣ, ни о торговле, ни о маназу, ни о иных вещех, ни жонъ своих не учали крыти.

л. 377 об.

Да о вѣрѣ же о их распытах все, и оны сказывают: вѣруем въ Адама, || а буты111, кажуть, то есть Адамъ и род его весьа. А вѣръб[1144] въ Индѣи всѣх [1145]в80 и 4 вѣрыг[1146]112, а всед[1147] вѣруютъ в бута; а вѣра с вѣрою ние[1148] пиеть, ни ястъ, ни женитсяж[1149]. А иныяз[1150] же боранину, даи[1151] куры, дак[1152] рыбу, дал[1153] яйца ядять; а воловины не ядять никакаам[1154] вѣран[1155].

л. 378

В Бедери же бых 4 мѣсяца и свѣщахся съ индѣяны ноити к Первоти113, то их Ерусалимъ, а по-бесерменьскый – Мягъкат, дѣ их бутхана114. Там же поидох съ индѣяны да будутханы мѣсяць, и торгу у бутьханы 5 дни. А бутхана же вел ми велика есть, с пол-Твѣри камена, да рѣзаны по ней дѣяния бутовыя. Около ея всея 12 рѣзано вѣнцевъ, какъ бутъ чюдеса творил, какъ ся имъ являлъ многыми образы: первое, человѣческым образомъ являлся; другое, человѣкъ, а носъ слоновъ; третье, человѣкъ, а виденье обезьанино; в четвертые, человѣкъ, а образомъ лютаго звѣря, являлся имъ все съ хво||стом. А вырезанъ на камени, а хвостъ черезъ него сажень118.

К бухану же съеждается вся страна Индѣйскаа на чюдо бутово116. Да у бутханы бреются старыя жонкы и дѣвки, а бреютъ