Сесил Форестер - Коммодор Страница 58

Действительно, грибовидное облако дыма, тяжелого и черного, поднималось всё выше над горизонтом. Прошло довольно-таки много времени, прежде, чем ветру удалось разорвать его на отдельные клубы, а после и развеять без следа.

— Это уже не хлеб с говядиной, клянусь Богом! — воскликнул Буш, ударяя правым кулаком в левую ладонь, — это порох! Целая барка с порохом! Пятьдесят тонн пороха, чёрт побери!

— На салинге! Что с тендером?

— С ним всё в порядке, сэр! Не похоже, что взрыв ему повредил. Его корпус все еще за горизонтом, сэр.

— Пошли им, Боже, еще такую же барку, — сказал Буш.

Уничтожение барки с порохом было самым очевидным доказательством того, что Бонапарт использует внутренние водные пути для перевозки военных грузов. Хорнблауэр почувствовал, что кое-чего он всё же достиг, даже если Уайт-Холл и не будет полностью удовлетворён, — и он удовлетворенно улыбнулся и, почти тотчас же подавил свою улыбку, сообразив, что его достоинство требует оставаться бесстрастным даже при вести о триумфе.

— Теперь осталось только ночью вытащить оттуда Виккери и его людей, сэр, — проговорил Буш.

— Да, это всё, что осталось, — ответил Хорнблауэр самым безразличным тоном, на какой был способен.

Взрыв барки с порохом стал единственным бесспорным подтверждением успехов этого дня, который наблюдали с «Несравнного», — об остальных свидетельствовали лишь дымки на горизонте в глубине залива. Когда начало смеркаться, подошла еще одна вереница канонерок, скорее всего из Кенигсберга; они заняли позиции вдоль бонового заграждения. На равнине виднелась и пехотная колонна: ровные горизонтальные линии голубых мундиров и белых бриджей были видны даже с палубы — армия торопилась укрепить оборону Пиллау. Похоже, противник готовился отчаянно защищать вход в залив, на случай, если бы англичане решились нанести coup de main — главный удар.

Вечером Хорнблауэр поднялся наверх их каюты, где перед этим сделал вид, что обедает, и огляделся по сторонам. Всего чувства были настолько обострены еще в каюте, что этот осмотр не дал ему ничего нового. К концу дня ветер немного стих; солнце уже почти село, но, по крайней мере, можно было рассчитывать еще на пару часов светлого времени.

— Капитан Буш, я был вам очень признателен, если бы послали лучших канониров к пушкам нижней орудийной палубы по правому борту.

— Есть, сэр!

— Будьте любезны приказать зарядить их и выдвинуть. Далее я хотел бы, чтобы корабль приблизился к берегу на дальность выстрела батарей противника. Я хочу увидеть, каков радиус их действия.

— Есть, сэр!

По всему кораблю засвистали дудки; боцман и его помощники начали выкрикивать команды, матросы побежали по своим местам. Корабль тяжело содрогнулся, словно во время землетрясения — тяжелые двадцатичетырёхфунтовки нижней палубы с грохотом выдвинулись из портов.

— Пожалуйста, следите, чтобы командиры орудий точно знали свои цели, — напомнил Хорнблауэр.

Он хорошо знал, насколько ограничено поле зрения человека на нижней пушечной палубе, глаза которого находятся едва ли на фут выше уровня воды и не хотел, чтобы противник догадался, что ложный выпад, который он собирается предпринять, является всего лишь ложным выпадом. Матросы с подветренными брасами грот-марселя бодро пробежали по палубе, поворачивая тяжелый парус, «Несравненный» привёлся к ветру и медленно двинулся.

— Немного левее, — приказал Буш рулевому, — дай ему увалиться. Одерживай! так держать!

— Есть, так держать, сэр! — эхом отозвался рулевой; ответив, он одним движением натренированных лицевых мускулов передвинул порцию жевательного табака из-за щеки в рот и мгновением позже точным плевком сквозь рукояти штурвала отправил её прямо в шпигат, ни на секунду при этом не отвлекая своего внимания от грот-марселя и компаса в нактоузе.

«Несравненный» по-прежнему спускался под ветер, приближаясь ко входу в залив и береговым батареям. Это было рискованно — корабль словно напрашивался на выстрел. Неподалеку от батарей поднимался небольшой дымок; вполне возможно, это просто готовили ужин для гарнизона, но в равной степени вероятным представлялось, что дымок поднимался от печей, в которых лежали докрасна раскаленные ядра. Но Буш знает об этой опасности, всегда сопутствующей сражениям с береговыми батареями и напоминать ему об этом лишней раз нет нужды: все помпы были приготовлены, парусиновые рукава раскатаны, а по всей палубе согласно боевому расписанию заняли свои места матросы с вёдрами, готовые заливать начинающиеся пожары. Буш на глаз оценивал расстояние до берега.

— Немного поближе, пожалуйста, капитан Буш, — произнёс Хорнблауэр тоном подсказки. Его раздражало, что корабль, по-видимому, всё еще находился вне дальности выстрела с берега. Наконец фонтан воды на секунду показался среди волн в двух кабельтовых справа по носу.

— Пройдем ещё немного вперед, капитан Буш, — сказал Хорнблауэр.

В напряженной тишине корабль шёл все дальше. Вдруг сразу несколько фонтанов поднялись к небу почти у самой правой раковины — так близко, что добрая кварта соленой воды, подхваченной ветром, плеснула прямо в лицо Бушу.

— Чёрт их всех побери, — выругался он, протирая глаза.

Итак, как показали результаты последнего залпа, подходить к батареям ближе нет смысла. Кстати, никаких дымков возле них не видно. Хорнблауэр обвел подзорной трубой по горизонту и сглотнул от неожиданности. Стреляла совсем другая батарея — расположенная чуть левее, — более того, о её существовании он до сих пор даже не догадывался. Трава на брустверах отросла настолько, что абсолютно скрывала её даже при наблюдении с короткой дистанции, но батарея сама выдала себя преждевременным залпом. Если бы командовавший ею офицер набрался немного терпения, то минут через десять «Несравненный» оказался бы в весьма сложном положении.

— Достаточно, капитан Буш, — подвел итог Хорнблауэр.

— К повороту, — приказал Буш рулевому и затем повысил голос, — к подветренным брасам!

«Несравненный» накренился, разворачиваясь пушками правого борта к береговых батарей и, двигаясь в бейдевинд, теперь приближался к ним значительно медленнее. Хорнблауэр указал на только что выявленную батарею вахтенному мичману и послал его бегом передать эту информацию на пушечные палубы.

— Держать в бейдевинд! — прорычал Буш рулевому.

— Есть держать в бейдевинд, сэр!

Через секунду-другую поверхность моря вокруг «Неустанного» покрылась всплесками и тяжелый вой пролетающих ядер резанул уши. Странно, но ни одно из них не попало в цель; впрочем, странным это казалось лишь до тех пор, пока Хорнблауэр не взглянул вверх, не заметил двух эллипсообразных дыр в бизань-марселе. Наводка никуда не годилось — ведь по ним, насколько мог судить Хорнблауэр по количеству вылетающих дымков, стреляло уже около двадцати орудий. Он постарался хорошенько запомнить месторасположение батарей — никто не знает, когда это ещё ему пригодиться.