Венганза. Алый рассвет - Виктор Хант Страница 31

ей показать. Дело Мигеля Родригеса, к неудовольствию комиссара, спрятать было никак нельзя. Детектив был уверен, что эта тощая папка почти бесполезна, но муэртида внимательно разглядывала рисунок с места преступления несколько минут. Штатный рисовальщик комиссариата всегда точен в деталях. Хороший искусник, настолько хороший, что ему достаточно внимательно смотреть на место преступления, а карандаш в его пальцах сам скользит по бумаге, изображая мельчайшие подробности. Для такой работы одного дара рисовальщика мало, нужно еще иметь острый глаз и подмечать любые мелочи.

– У него на лице – "Маска смерти"? – наконец спросила она.

– Да, грим для выступления, – подтвердил Эррера.

– Символы очень точные. Это не просто завитки и линии, а "Лунный путь" – набор рабочих печатей Санта Муэртэ. Где он мог научится рисовать такие?

– Серьезно, Моретти? Это – рабочая печать? – Эррера недоверчиво улыбнулся. – Вряд ли. Эти рисунки у нас тут повсюду, даже на сахарных черепах, которые продаются в День Мертвых.

– Кто их продает? – по голосу муэртиды было понятно – она не шутит.

– Пекарь Виттори. Сомневаюсь, что он знаком с рунной магией.

Синьорита Моретти не ответила, снова погрузившись в изучение бумаг. Эррера ненавидел сидеть на месте и по-настоящему страдал от вынужденного безделья, наблюдая за тем, как Анита методично изучает рапорты и зарисовки. Прибыл патрульный с бумагами из лечебницы. Антонио присел на край стола и читал их вместе с муэртидой, пытаясь понять, что же такого она там ищет.

Моретти извлекла несколько зарисовок из дел о перестрелках, уличном нападении и убийстве на почве ревности. Разложила их в ряд на столе. К ним добавились отчеты о несчастных случаях и внезапной кончине из лечебницы, но в этих документах не было изображений.

– Насколько свежая эта карта? – вдруг спросила муэртида, указывая на выцветшую карту Сан-Висенто над столом.

– Ей лет пять, – ответил Эррера. – Я сам иногда вношу правки карандашом.

– Тогда мне понадобится ваша помощь.

Моретти поднялась из-за стола со стопкой бумаг и подошла к карте.

– Переулок Росарио это…

– Здесь, – Эррера воткнул красную булавку-флажок в место убийства музыканта.

– Теперь рыбацкий квартал, бытовое убийство…

– Тут, – еще один флажок отметил место.

– Несчастный случай на мостовой, перекресток Лучана и Веларде.

Антонио добавлял флажки в тех местах, которые называла Анита, отмечая про себя, что все смерти произошли в одной части города, буквально в паре улиц друг от друга.

– Вы видите то же, что и я?

– Все отмеченные точки складываются в правильный многоугольник. Ну и что? Простое совпадение. Весь Сан-Висенто полит кровью, как тортилья сальсой. А вы выбрали десяток дел из общей кучи. Просто подобрали те, что подкрепляют вашу догадку, какой бы она ни была.

Моретти взяла со стола листки и сунула Эррере.

– Смотрите внимательней! Я выбирала места где происходило больше двух смертей в короткий промежуток времени. Когда знаки уже нанесены, эти места сами притягивают смерть. Это – алтари Сантиты, места жертвоприношений и силовые узлы огромной магической сети, опутавшей весь город.

Эррера сам просмотрел отобранные муэртидой дела.

– Да, везде на зарисовках эти символы, как их… «Лунный путь»? Здесь – рисунок на стене, здесь – вывеска, а в переулке Росарио узор плитки.

– Навестим пекаря Виттори? – Моретти поднялась из-за стола. – Интересно, что один из самых "чистых" районов, если верить отчетам тот, где живет Гарсия.

Эррера тоже это заметил:

– Никто не гадит там, где живет. Но в этом районе живет не один Гарсия. Все влиятельные горожане Сан-Висенто предпочли поселиться на "чистом" пятачке.

С яркой вывески над пекарней Виттори улыбался усатый краснощекий пекарь в белом колпаке. Колокольчик на двери зазвенел, когда Анита переступила порог, внимательно оглядываясь.

Сам пекарь Виттори, тучный мужчина с завитыми усами, как будто сошедший с той самой вывески, приветственно заулыбался им из-за прилавка.

– Отличная вывеска, синьор Виттори, – Анита решительно направилась к прилавку. – Кто рисовал ее для вас?

– Я сам, – пекарь улыбнулся еще шире. – Без художественного чутья и твердой руки работать с кондитерскими изделиями не стоит и пытаться. Могу и торт кремом украсить, и вывеску нарисовать.

– У вас действительно твердая рука, – согласилась Анита. – Ваша пекарня славится удивительными сахарными черепами. У вас еще есть такие? Я бы приобрела парочку в качестве сувениров. В Сангре не найти ничего подобного.

– Сожалею, – улыбка держалась на лице пекаря, как приклеенная. – Я готовлю их только на День Мертвых. Если бы вы приехали через пару месяцев, я бы с радостью угостил вас своим фирменным десертом. А пока могу предложить чуррос или банановый пирог.

Анита огорченно вздохнула:

– Совсем не осталось? Какая жалость… За такую красоту и жизнь отдать можно.

Пекарь нервно промокнул лоб белой салфеткой и помотал головой:

– Нет, синьорита, ни одного, вы уж простите.

Муэртида кивнула и заложив руки за спину, прошлась по пекарне, внимательно разглядывая расписанные яркими узорами стены, ажурные салфетки, приготовленные для пирожных и картонные коробки с тортом "Трес лечос" – воздушным, украшенным ягодами.

– Вы работаете один? – вдруг спросила Анита.

– Н-нет, мне сын помогает. Детектив, к чему эти расспросы? Кто эта синьорита? – пекарь, комкая салфетку, перевел взгляд на Эрреру.

– Где твой сын, Виттори? – Эррера не отвечал на вопросы пекаря, предпочитая задавать свои.

– Он что-то натворил? Опять? – пекарь покосился на дверь за спиной. – Детектив, послушайте, Тито хороший мальчик, просто такой у него характер…

– Позови сына, Виттори, немедленно, – велел Эррера.

– Тито! Иди сюда! За тобой снова пришли из комиссариата! Ты сведешь меня в могилу, негодник!

Из-за спины отца показался худой парень в испачканном мукой переднике. Увидев Эрреру, нахмурился и недовольно фыркнул:

– Что еще от меня надо?

– Как ты разговариваешь с детективом, негодяй? – Виттори отвесил сыну подзатыльник. – Во что опять вляпался?

– Ничего я не делал! Что вам от меня нужно? – оскалился словно волчонок Тито.

– Подойди поближе, мальчик, – приветливо улыбнулась Анита. – Ты помогаешь отцу в работе, верно?

– Допустим, – Тито шмыгнул носом и шагнул к Аните, размазывая по лицу белую пыль.

– Вы вместе делаете сахарные черепа на День Мертвых?

– Черепа? – Тито замялся. – Ну…

– Тито! У тебя пирожки горят! Немедленно в пекарню, – Виттори вытолкал сына обратно за дверь. – Детектив, у нас слишком много дел! Прошу прощения, мне нужно…

Пекарь попытался улизнуть вслед за сыном, но Анита легко перемахнула через стойку и схватила его за рукав железной хваткой.

– Кто заказал тебе черепа? Отвечай немедленно!

Пекарь застыл, даже не пытаясь освободиться. Его огромное тело замерло, приросло к полу. Шевелились только губы и подрагивали усы:

– С-с-синьорита… отпустите… я не могу…

– Говори! Или останешься так стоять до конца дней.

Голос муэртиды стал холодным и низким. От нее