Джеймс Купер - Зверобой Страница 47

Открыв таким образом этот безошибочный маяк, искатели приключений ускорили свои шаги и через несколько минут очутились возле ирокезских шалашей. Могикан немедленно начал подкрадываться к одному из них с хитростью кошки, навострившей свои зубы на неосторожную птичку. Еще несколько шагов, и он должен поползти на четвереньках, потому что при узком и низком входе эта предосторожность была совершенно необходима. Еще не просовывая головы, он насторожил свой слух, надеясь услышать храп и вздохи. Но ни один звук не долетел до его чуткого уха, и этот человек-змея просунул, наконец, свою голову через отверстие точно так же, как это делает всякая другая змея, когда подкрадывается к птичьему гнезду. Эта смелая попытка оказалась, однако, напрасной: ощупав осторожно все стены и углы, он убедился, что лачуга совершенно пуста. Не было ни души и в других двух шалашах, обысканных с такими же предосторожностями. Ясно, что гуроны оставили свой лагерь, и эту безотрадную весть Чингачгук немедленно сообщил своим товарищам. Трудно описать досаду и ярость Гуттера и Марча, когда новыми поисками они окончательно убедились, что обреченные жертвы ускользнули от их яростного гнева. Проклиная все племя ирокезов, они переломали несколько лачуг отсутствующего врага и, томимые бессильной злобой, отправились в обратный путь к ковчегу, где Юдифь и Зверобой во время их отсутствия вели между собою оживленный разговор.

— Какое ужасное существование для двух женщин, Зверобой! — воскликнула Юдифь. — Скоро ли кончится эта адская жизнь?

— Что же вы находите здесь особенно ужасного, Юдифь? Можно привыкнуть ко всякой жизни, и другие на вашем месте были бы очень счастливы.

— Нет, Зверобой, я была бы счастливее в тысячу раз, если бы могла жить среди образованного общества, там, где спокойно стоят фермы и дома. Жилище в соседстве с колониальными крепостями в тысячу раз предпочтительнее этих безотрадных мест, в которых мы обитаем.

— Нет, Юдифь, я не могу согласиться с вами. Крепости полезны, но бывают иной раз внутри их такие враги, каких не найти в других местах. Фермы также очень полезны, но все удовольствия, которые дают открытые поля, человек вдвойне найдет среди обширного леса. Где вы на открытом поле найдете густую тень от столетних деревьев? А эти ручьи, каскады, водопады, разнообразные хоры птиц? Разве все это не доставляет высочайшее наслаждение для человека с глубоким чувством?.. Чу!.. Что это такое? Я слышу, кажется, сердитый голос вашего отца.

— О, скоро ли прекратятся эти ужасные сцены! — воскликнула Юдифь, закрывая обеими руками свое лицо. — Знаете ли, Зверобой, я иногда жалею, что у меня есть отец.

— Странно, Юдифь: ваш батюшка и Генрих Марч ревут, как медведи, а голоса Чингачгука вовсе не слышно.

— Быть-может, он лишился жизни в ту самую минуту, когда собирался резать невинных женщин и детей.

— Нет, Юдифь, я думаю совсем иначе. Ирокезы, по всей вероятности, оставили свой лагерь, и они возвращаются без успеха. Это лучше всего объясняет бешенство Гэрри и молчание Чингачгука.

В этот момент раздался шум весла, брошенного в лодку, и Бумпо по этой беспечности Марча убедился в справедливости своей догадки. Через несколько минут лодка причалила к ковчегу. Гуттер и Марч не заикнулись ни словечком относительно своих похождений, а Чингачгук пробормотал только: «огонь потушен», и эти два слова объяснили Зверобою все.

Нужно было теперь определить направление пловучего дома. После предварительных рассуждений и совещаний Гуттер решил, что благоразумнее всего разъезжать по разным местам наудачу взад и вперед, расстраивая таким образом план нечаянных нападений со стороны ирокезов. Затем он и Генрих Марч, не смыкавшие своих глаз в продолжение плена, повалились на постели, и вскоре дружный храп показал, что они заснули крепким сном. Чингачгук и Бумпо остались на пароме вместе с Юдифью и Гэтти, которые тоже не хотели спать в эту тревожную ночь.

Через несколько минут молодые люди с удовольствием заметили, что ковчег несется прямо и быстро к тому месту, где назначено свидание Чингачгука с его возлюбленной. Все молчали, даже молодые девушки обуздывали свое любопытство. Могикан казался по наружности совершенно спокойным; но его внутреннее волнение увеличивалось с минуты на минуту. Мало-по-малу ковчег введен был в бухту, и путешественники медленно подвигались вперед под тенью густой листвы. Чингачгук, не отрывавший от берега своих глаз, безмолвно подошел к своему другу и обратил его внимание на отдаленный пункт, находившийся прямо перед ними. Из-за кустарника, покрывавшего южную оконечность мыса, мелькал огонек, разведенный, очевидно, человеческой рукою. Не было никакого сомнения, что ирокезы случайно перенесли свой табор именно в то место, о котором Вахта рассказывала своей белой приятельнице.

Глава XVI

Обнаружение огня было чрезвычайно важным обстоятельством для Зверобоя и его друга. Можно было предполагать, что Гуттер и Генрих Марч задумают сделать новое нападение на индейцев, как только будет пробуждено их усыпленное внимание. По мере того, как приближался час свидания, могикан не думал больше о своих трофеях и о поражении неприятеля, а заботился только о том, чтобы уснувшие товарищи не расстроили его планов. Ковчег приближался медленно, и прошло больше четверти часа, прежде чем он подошел к назначенному месту. Чтобы укрыть свой огонь от наблюдений из замка Пловучего Тома, индейцы расположили его на самой южной оконечности мыса, и он до того заслонен был с этой стороны густым кустарником, что даже сам Бумпо, лавировавший направо и налево, терял его из вида.

— Минги развели огонь почти возле воды, — сказал Зверобой, обращаясь к Юдифи. — Это показывает, что они вовсе не ожидают отсюда нападений. Хорошо, что ваш батюшка и Генрих Марч заснули крепким сном, иначе они опять могли бы пуститься в свои опасные проделки.

Положение ковчега представляло свои выгоды и невыгоды. Огонь скрывался по мере приближения ковчега к берегу, который мог быть гораздо ближе, чем нужно. Между тем было известно, что немного дальше озеро имело значительную глубину, и ковчег в случае бегства не мог сесть на мель. Рассчитывали также, что никакого плота не могло быть в этом месте, и погоня со стороны неприятеля оказывалась невозможною. Притом густой мрак закрывал их совершенно, и для них не могло быть ни малейшей опасности, если бы они ехали без шума. Все эти замечания Зверобой сообщил Юдифи, давая подробные наставления в том, что ей нужно делать в случае тревоги.

— Теперь уже пора мне и Чингачгуку пересесть в лодку, — закончил Бумпо, когда молодая девушка внимательно выслушала его наставления. — Правда, нет еще нужной нам звезды, но она вскоре взойдет, да, вероятно, никто из нас в эту ночь не увидит ее за облаками. Вахта, я уверен, теперь держит ухо востро и не опоздает ни на одну минуту, если только дикари не запрятали ее в какую-нибудь трущобу.