Робин Янг - Реквием Страница 16

— Изенда, — произнес он одними губами.

Женщина махнула дюжему.

— Пожалуйста, Том, развяжи его.

Уилл поморщился, разминая затекшие руки.

— Мама думала, ты умер, — подала голос младшая девочка, стоявшая позади сестры.

— Выйдите, — неожиданно приказала Изенда. — Выйдите все.

— Мама!

— Выйдите! И ты, Том.

Изенда дождалась, пока они останутся одни, затем плотно закрыла дверь кухни и направилась к Уиллу. Ему даже показалось, что она собирается его обнять, но сестра остановилась у стола и села на табурет, упершись ладонями в столешницу.

— Ты надолго к нам?

Уилл сел за стол напротив нее. Совершенно неготовый к разговору, он не знал, что сказать, поэтому произнес первое, что пришло в голову:

— Как случилось, что ты снова живешь здесь?

— Тамплиеры из Балантродоха сдавали дом одному овцеводу. Год назад он умер, и они решили продать поместье. — Изенда слегка расслабилась и задвигала руками. — А я хорошо знакома с капелланом прицептория. Он по-доброму к нам относился, помогал матери. Узнав о продаже поместья, я попросила мужа купить его.

— Хорошо иметь богатого мужа.

— Дункан правильно рассудил, что жить здесь нам будет удобнее. Ведь он много времени проводит в Эдинбурге.

Изенда поднялась, нашла тряпку, окунула в ведро с водой у двери, выжала и протянула Уиллу.

— Вытри голову.

— У твоего сына крепкий замах, — сказал он, стирая со лба засохшую кровь. — Будущий славный рыцарь.

— Ждем посвящения на следующий год, когда ему исполнится восемнадцать.

— В тамплиеры? — спросил Уилл, опуская тряпицу.

— Нет, — отрывисто ответила Изенда.

Они помолчали.

— Мать говорила, я похожа на Мэри. Как она все-таки умерла? Ида и Элис толком ничего не могли рассказать. А мать молчала.

— Она утонула, — с трудом проговорил Уилл. — Я толкнул ее, и она сорвалась с обрыва в озеро. — Он провел рукой по волосам. — С тех пор не было в моей жизни дня, чтобы я не мучился виной. Но время вспять не повернешь.

Они снова замолкли.

— А Ида?.. — начал Уилл.

— Жива. — Изенда кивнула. — Несколько лет назад переехала с мужем в Элгин. В последнее время от нее редко приходят вести, но я надеюсь на милосердие Божье. У нее три сына, теперь уже взрослые. — Изенда вздохнула. — Скажи, каким он был?

— Кто?

— Наш отец.

— Расскажу позже, когда будет время.

Изенда нахмурилась.

— А где твоя мантия? Дэвид привел коня, но в мешке ее не оказалось.

— Я ушел из Темпла. — Уилл встал, предупреждая дальнейшие вопросы. — Мне нужно как можно скорее попасть в Эдинбург. У меня важные сведения для короля Джона. Меньше чем через месяц здесь будет войско короля Эдуарда.

— Боже, значит, они идут на нас? — Изенда перекрестилась.

— Король Джон должен готовиться.

— Джон Баллиол смирился с требованиями Эдуарда, и бароны отодвинули его в сторону. Теперь в стране верховодит их совет.

— Они в Эдинбурге?

— Нет. Объезжают границы вместе с королем. Собирают войско. По королевству послан Огненный Крест.[5] — Она замолкла. — Но мой муж в Эдинбурге. Он может свести тебя со своим сюзереном.

— Но, Изенда…

— Дункан — рыцарь сэра Патрика Грэма Кинкардина. Это очень могущественный барон. Завтра на рассвете я пошлю с тобой Дэвида. — Он попытался возразить, но Изенда твердо посмотрела на него. — А теперь садись и рассказывай о себе… брат.

Королевский замок, Эдинбург 3 марта 1296 года от Р.Х.

Уилл стоял на крепостном валу, заслонив глаза от весеннего солнца. Оно блестело на влажных крышах домов, которые, теснясь, спускались по склону холма в сторону аббатства Холируд, смутно вырисовывающегося на фоне могучей скалистой горы. Порывистый ветер поднимал в воздух пыль и солому.

— Сэр Уильям!

Уилл повернулся, придерживая капюшон плаща. Ветер все время норовил сорвать его с головы. К нему направлялся Дэвид с отцом.

— Зови меня просто Уильям. Я теперь больше не рыцарь.

Племянник расплылся в улыбке.

— Для меня вы всегда будете рыцарем, командором тамплиеров, хотя и не носите мантию.

— Вы хотели меня видеть? — Дункан положил руку на плечо сына.

— Да, Дункан. Прошло уже три недели, и ничего. Неужели я напрасно день и ночь гнал сюда коня?

Выражение лица Дункана не изменилось.

— Я говорил вам, что надо ждать возвращения моего лорда.

— А что же шериф? Констебль?[6] Английское войско собирается в Ньюкасле. К Пасхе Эдуард намерен быть в Берике. До нее осталось меньше месяца.

— В замке достаточно воинов, склады забиты запасами. Городские укрепления проверены и где надо поправлены. Донесения об этом приходят со всего королевства. У них нет времени на разговоры с вами.

— Даже если речь идет о спасении королевства?

Дункан молчал.

— Но вы сами мне верите?

— При чем тут я? — холодно осведомился Дункан. — О правдивости и точности ваших сведений судить будут высокие лица. А я выполню свое обещание. Как только сэр Патрик вернется, вы с ним встретитесь.

— И что мне тем временем делать?

— Ждать.

Сдерживая злость, Уилл смотрел вслед Дункану, который направился прочь, увлекая за собой Дэвида, явно желавшего задержаться. Подозрительность этого человека понять было можно. Уилл — чужак, хоть и брат жены, многие годы не подававший о себе вестей, а тут вдруг непонятно откуда явившийся и что-то настойчиво требовавший. А что, если его подослали англичане? Даже понимая это, Уилл все равно расстраивался. Он привык, чтобы его уважали, даже боялись. Он командовал войском, вел переговоры с монархами, а ныне стал никем. Стоило лишь снять мантию. И что теперь? Отправляться искать родню — Кемпбеллов, живущих где-то далеко на Западе, которых его дед покинул много лет назад?

Уилл отрешенно смотрел, как в сторону порта Ли из устья реки вышли четыре корабля. Черная вода поблескивала золотом в тех местах, где ее освещало прорывающееся сквозь густые облака солнце. Эта земля казалась нетронутой, почти девственной. От нее исходила странная энергия, как будто она дремала, погруженная в раздумья, не показывая до поры до времени свою необъятную силу, на которую намекали неприступные крепости, построенные шотландцами на огромных отвесных скалах. Да взять хотя бы этот замок и город внизу — разве они не стоят здесь наперекор природе?

Однажды отец приводил его в этот замок с делегацией тамплиеров из Балантродоха, которые вели переговоры с королем Александром III, кажется, относительно платы за аренду земель. Но он почти ничего не помнил.

Ощутив сзади какое-то движение, Уилл оглянулся и увидел Дэвида.

— Ты, я вижу, славный охотник. Подкрадываешься бесшумно, как лиса.

Дэвид встал рядом.

— Мой отец… — Он замялся. — Пройдет время, и он к вам привыкнет, перестанет осторожничать.

Несколько минут они молча смотрели на устье реки.

— Вы так интересно рассказываете об Акре. Я никогда не устану слушать. Особенно мне запомнилось, как вы спасли великого магистра.

Уилл улыбнулся:

— Давние дела, очень давние.

У них это уже почти вошло в обыкновение. Он рассказывал Дэвиду о Святой земле, а тот ему о Шотландии. О том, как десять лет назад король Александр упал с коня и сломал шею. А его внучка, Норвежская Дева, вскоре тоже умерла. Вот тогда-то на Шотландию и свалились беды. Четырнадцать претендентов на опустевший трон грозили ввергнуть страну в пучину гражданской войны, но вмешался Эдуард. На правах родственника: его сестра была замужем за королем Александром. Он взялся быть третейским судьей, определить, у кого из претендентов больше прав, но вскоре потребовал от шотландцев признать его сюзереном. Бароны нехотя согласились в ответ на обещание, что после избрания короля Эдуард откажется ото всех притязаний.

Спустя год преемником Александра выбрали Джона Баллиола, и на время в Шотландии установился мир. Однако Эдуард вовсе не собирался отдавать всю власть в королевстве Баллиолу. Он распорядился все споры шотландцев разбирать в судах Англии и вообще всячески подчеркивал, что король Шотландии всего лишь его вассал. Баллиола однажды даже вызывали в Вестминстер в чем-то оправдываться. Наконец в прошлом году шотландские бароны взбунтовались против этих унижений. Разгневанные наглостью Эдуарда и слабостью Баллиола, они потребовали передать власть совету и отправили послов королю Филиппу просить помощи.

Слушая племянника, Уилл еще раз убеждался в подлости Эдуарда и в правильности своего решения уйти из Темпла, ставшего союзником английского короля.

Его размышления прервали звуки фанфар.

По склону холма к замку двигались кавалькада — богато одетые всадники, развевающиеся знамена.