Фарли Моуэт - Шхуна, которая не хотела плавать Страница 19

«Варне» не принадлежала к рыболовному братству. Ее шкипер-владелец сводил концы с концами, перевозя небольшие грузы из одного порта на острове в другой, устраивая киносеансы в береговых деревушках, продавая патентованные медикаменты, — короче говоря, перехватывал доллар-другой там-сям и повсюду, где удавалось. За чашкой жуткого кофе он осведомился, почему мы стоим не у того берега гавани.

— И чего это они вышвырнули вас с заводской пристани, а? Да не говорите, если не хотите. Там народ подлый. Капли бензина не дадут в кредит. Они такие. В прошлый раз, когда я тут заправился, так сказал им, чир заплачу, как буду при деньгах. Может, через годик-другой, а заплачу.

С негодованием заявив, что нас ниоткуда не вышибали (шкипер отнесся к этому отрицанию с явным скептицизмом), мы пригласили его на борт нашей шхуны. У нас возникла новая проблема, и мы надеялись, что он поможет ее решить.

Как чаше всего случалось на борту «Счастливого Дерзания», дело было в двигателе. Обалдуйка научилась так раскаляться, что мы не могли выключить ее, когда нам это было нужно. Отсоединение аккумулятора ничего не давало, потому что при такой температуре смесь продолжала воспламеняться и без искры. Способ выключить ее имелся только один: закрыть кран бензобака, но и тогда она работала еще минут пять, пока выгорал бензин в ее огромном карбюраторе, и только тогда сдавалась.

Эта новая вредная причуда появилась у нее накануне прибытия «Джинни Варне», когда мы предприняли плавание через гавань до пристани торговца топливом, провизией и всякими нужными рыбакам мелочами. Там теснились мелкие суденышки, а потому для гарантии безопасности я отдал Джеку команду выключить двигатель, когда мы находились еще на порядочном расстоянии от них. Двигатель отказался выключиться, и мы продолжали мчаться вперед на полной скорости. Мне удалось резко повернуть шхуну, чуть не черпнув бортом воду и не нанеся никакого ущерба стоявшим у пристани судам, если не считать одного судна-ловушки, с которого «Счастливое Дерзание» содрала немного краски. Я направил ее назад, на середину бухты, потрясенный до глубины души. И там двигатель выключился. После чего, естественно, не пожелал снова завестись.

Мы бросили якорь и простояли на нем три часа, пока двигатель остывал, а все глазели на нас. Когда же он все-таки завелся, мы робко прокрались к нашей безлюдной пристани, не решившись еще раз навестить торговца.

Чтобы причалить к государственной пристани, мы прекратили подачу бензина еще вдали от берега, выждали, чтобы двигатель выключился, а потом позорно отбуксировали шхуну на нашей крохотной плоскодонке к ее месту.

Шкипер «Джинни Варне» поставил диагноз в мгновение ока.

— У вас чексы выработались, — сообщил он нам.

Мы вежливо спросили, что такое чексы, и он снисходительно объяснил, что это такие маленькие медные клапаны, которые регулируют прохождение воды по системе охлаждения.

— Где, — спросил я, — мы можем приобрести новые?

— Ну, думается, вам придется сплавать в Сент-Джонс, сынок. Кроме как там их не найти.

Ну, словно был устроен заговор, чтобы отправить нас назад, в серую столицу Ньюфаундленда.

К счастью, в Трепасси имелся телеграф, и я отправил длинный, несколько бестолковый сигнал бедствия единственному человеку в Сент-Джонсе, на которого мог положиться. Звали его Майк Донован, и был он тогда директором библиотечной сети. Служа в Голландии после конца Второй мировой войны, Майк Донован украл немецкую ракету Фау-2, покрасил ее голубой краской, соорудил на ней боевую рубку из дерева и, нахально называя ее одноместной подлодкой, отправил в Канаду как чудесный сувенир. Я чувствовал, что человек с талантами Донована найдет способ нас выручить.

И Майк не подкачал. На следующий день обитатели Трепасси обалдели при виде пикапчика, который, подпрыгивая на ухабах, появился на безлесом склоне над деревушкой. Прихотливо подскакивая и петляя, он добрался до государственной пристани. Из него выскочил очень пьяный, очень ирландский, очень говорливый человечек и представился:

— Друг старины Майка, понимаете.

Он оказался и нашим другом. С немалым риском для жизни, целости рук, ног и его драгоценного пикапчика он доставил нам два комплекта чексов и девять бутылок рома, оставшихся от ящика, который доверил ему Майк.

Но мы были не в претензии. Коротышка честно заработал свою долю.

Шкипер «Джинни Варне» выпил с нами нашего рома, а в благодарность починил наш двигатель и преподнес нам несколько очень старых и невероятно засаленных морских карт. И еще он дал нам несколько компасных курсов, которые должны были помочь нам не наткнуться на мыс Сент-Мэри, а также пересечь широкий вход в огромный залив Пласеншия, хотя, как он сам совершенно излишне пояснил:

— Только от них вам толку не будет, пока вы не обзаведетесь компасом получше этой вашей штуковины.

Несмотря на его пессимистическую оценку наших шансов, мы были благодарны ему и с грустью провожали его взглядом, когда как-то под вечер он отдал швартовы и его судно, ворча, углубилось в туман, веря, что видавший виды радар благополучно приведет их в следующий порт назначения.

Больше никогда мы не видели «Джинни Варне» и ее команду. Три недели спустя «Джинни Варне» пропала без вести. Труп рыжего мальчика обнаружили в рыболовной сети в нескольких милях от Южного берега. Тела шкипера и его помощника найдены не были. «Варне» пропала без вести, когда с отказавшим стареньким радаром возвращалась в Сент-Джонс в густом тумане. Вероятно, ее утопил иностранный траулер, который воспользовался туманом, чтобы вести лов в территориальных водах, но о том, что и как произошло на самом деле, знает лишь море, не отвечающее на вопросы.

Глава десятая

РОСА, РОЖДЕННАЯ ТУМАНОМ

Мы протомились пять дней в ожидании хорошей погоды, прежде чем пришли к выводу, что ожидание это бессмысленно. Хорошая погода и Трепасси никак не сочетаются.

А потому на шестой день мы отдали концы, завели обалдуйку и погрузились в туман. Теперь нам виделась определенная цель. Пусть и в чисто переносном смысле. Мы отказались от нашего первоначального намерения отправиться в тропики, поскольку наш журнал показывал, что, даже если бы нам удалось и дальше двигаться с такой же скоростью, нам потребовалось бы шестнадцать месяцев, чтобы добраться до Карибского моря, двадцать девять месяцев, чтобы добраться до Азор, и семь с половиной лет, чтобы добраться до южной части Тихого океана. Таким временем мы не располагали, а потому в качестве альтернативы остановили свой выбор на острове Сен-Пьер.

Хотя тропическим его назвать было трудно и он не мог похвастать коричневыми туземными девушками, у этого островка имелись кое-какие достоинства, возмещавшие указанные недостатки. Это была иностранная территория, над которой реял французский флаг. Он славился и славится тем, что предлагает в неограниченных количествах самое дешевое спиртное, какое только можно найти на Северо-Американском континенте и в его окрестностях. Но, пожалуй, нас Сен-Пьер соблазнил в первую очередь тем, что он лежит в каких-то ста двадцати милях к западу от Трепасси и лишь в нескольких милях к югу от Ньюфаундленда. Мы чувствовали, что у нас есть недурной шанс достичь Сен-Пьера, прежде чем нас настигнет зима.

Когда мы отчалили, видимость в гавани Трепасси была на удивление хорошей. Мы даже почти могли различить очертания рыбозавода и твердо знали, где именно он находится, поскольку ветер дул от него прямо на нас. Разок, пока мы громыхали к выходу из гавани, по правому борту вроде бы замаячила суша. Возможно, Пауэлс-Хед, мыс, служащий ориентиром при входе в гавань. Если так, то следующий ориентир нам предстояло увидеть очень не скоро.

Бухта Трепасси чернела туманом. Мы не прошли и мили, как я по свойственной мне трусости решил, что продолжать путь безнадежно.

— Джек, — сказал я со всей твердостью, на какую был способен, — нам придется вернуться в гавань. В таком туманище нам Сен-Пьера не найти. Учитывая состояние чертова компаса, мы с куда большей вероятностью достигнем Ирландии.

Джек пришпилил меня к месту ледяным взглядом, и в его голосе явственно прозвучала угроза бунта на корабле.

— Черта с два! Моуэт, если ты сейчас повернешь назад, клянусь, я возьму пример с Еноса. Оставлю тебя гнить в Трепасси до конца твоих дней! А к тому же, идиот ты эдакий, как, по-твоему, тебе удастся отыскать Трепасси?

Я спускаюсь проложить курс в обход мыса Пайн. И держи направление, которое держишь, а не то!..

Он исчез, а я остался наедине с моими думами. Приходилось признать, что в его словах что-то было. Хотя один раз мы отыскали вход в гавань Трепасси в густом тумане, вряд ли нам повезло бы так во второй раз, а скалы и рифы по сторонам входа были на редкость жуткими и беспощадными.