Рихард Вейфер - Данте Страница 2

В «Комедии» отчетливо проявляется переходный характер творчества Данте. Со средневековьем ее связывают аллегорическая картина неподвижного фантастического мира, подчиненного дуалистическим представлениям христианской теологии, постановка богословских вопросов и политических проблем. Но в разрешении последних уже чувствуются новые веяния. Интерес Данте сосредоточен не на потусторонней, а на земной человеческой жизни, это основа его гуманизма. Католические догмы, которых Данте придерживается, вступают в столкновение с его отношением к людям, к миру, к поэзии. Культ античности (выходящий за рамки ее схоластической или легендарной трактовки) у Данте настолько велик, что руководителем своим он избирает Вергилия, которого представляет не как предтечу христианства или мага, согласно средневековой традиции, а как поэта мудрого и человечного; стражем чистилища делает Катона; преклоняется перед Гомером и др. поэтами-язычниками. Придерживаясь принятой в средние века схемы грехов, Данте под влиянием античных мыслителей и согласно своим убеждениям размещает грешников по личному усмотрению, иногда карает их не так, как этого требовала Церковь, и часто относится к ним с глубоким состраданием, например к Франческе да Римини, Брунетто Латини и др. Более того, грешники Данте, которые, в отличие от героев и мучеников средневековой литературы, лишены помощи Провидения и надежды на спасение души, сохраняют мужество и достоинство (героические фигуры «Ада» — Фаринаты, Капанея и др.).

Личное отношение Данте к каждому из грешников — уважение к Латини, ненависть к Филиппо Ардженти и т. п. — придает особый колорит поэме. Данте выступает в ней то как личность, то как представитель человечества в целом. В. Г. Белинский поэтому писал, что произведение Данте «…подходит под идеал эпической поэмы…» (Полн. собр. соч., т. 7, 1955, с. 406). Но эпичность «Комедии» своеобразна: в ее основе сознание горожанина, чувствующего свою индивидуальность, но не отделяющего себя от жизни городской коммуны; отсюда сочетание эпичности с лирическими мотивами изгнания, встречи с Беатриче, расставания с Вергилием и др.

В соответствии с темой и жанром «Комедия» является аллегорией, которая, согласно принципам теологической эстетики, была единственно оправданной формой искусства; распространенность этой формы делала ее сравнительно доступной для людей XIII–XIV вв. Там, где аллегорический смысл «Комедии» выступает на первый план или где Данте излагает схоластические тонкости (особенно это относится к 3-й части), поэзия приобретает абстрактный характер. Но в целом поэзия побеждает богословие, образ воспринимается не как оболочка схоластической мысли, а как рельефная поэтическая картина. Произведение Данте тесно связано с реальностью, отражает его время, воссоздает облик современников. Наиболее пластичны образы нераскаявшихся грешников «Ада» — трагические фигуры, не изжившие своих страстей, их характеры и судьбы раскрываются в лаконичной исповеди и кратком описании их жестов, позы, голоса (нежная и женственная Франческа, презирающий ад Фарината, смелый Улисс, свирепый Уголино, видевший гибель своих детей). Менее индивидуальны образы кающихся грешников в «Чистилище», подернутые дымкой меланхолии, но и здесь запоминается фигура патриота Сорделло, ленивого Белаква, строго Марка Ломбардского. Поэтическая сила образов «Рая» проявляется в их воспоминаниях о земной жизни (рассказ Каччагвиды, Куниццы), в гневных речах, обращенных к живым, в лирическом чувстве самого поэта, несущегося сквозь эфир и созерцающего звезды и планеты.

Особое место среди персонажей «Комедии» занимают Вергилий, Беатриче и сам поэт. Вергилий изображен как мудрый и снисходительный наставник; задумчивая грусть делает его мягким и человечным. Беатриче, несмотря на то что в поэме она — символ божественной мудрости и что Данте вкладывает в ее уста схоластические рассуждения, в некоторых эпизодах — живой человеческий характер: ее упреки, обращенные к Данте при первой встрече, звучат почти как ревность, сменяясь затем материнской мягкостью. Сам Данте предстает как человек гордый, страстный, нетерпимый и вместе с тем чувствительный к людским страданиям. В поэме, где в соответствии с ее средневековым религиозным пафосом время предстает перед судом вечности, нет исторической перспективы. Персонажи всех времен и народов выступают рядом почти в каждой сцене. И только таким способом, а также чередованием тона (сцены грубые, возвышенные, трогательные, гротескные, патетические и т. д.) достигается поразительное разнообразие действия и его развития.

Впервые в истории средневековой литературы большое место уделено описаниям природы. В «Аде» пейзаж суровый: кроме огненных рек, заимствованных из средневековых «видений», громоздящиеся скалы, болотистая степь и вечный мрак. Преобладающие цвета — черный и багровый. «Ад» сравнивают (начиная с Ф. Шеллинга) со скульптурой, так пластичны в нем фигуры людей; «Чистилище» — с живописью: оно изображено как озаренная солнцем гора над морем, на вершине которой — цветущие луга и сосновая роща «земного рая»; «Рай» — с музыкой; в нем звучит пафос бесконечности и неугасающего света звезд. Меняется и звуковая инструментовка поэмы: в 1-й части слышны ревущее море, хриплые стоны грешников, во 2-й — орган и хоралы, в 3-й — музыка небесных сфер. Еще А. С. Пушкин отмечал гениальность плана поэмы; композиция ее симметрична, что связано с мистическим значением, которое Данте придавал числам: в поэме 100 песен, в 1-й части — 34, во 2-й и 3-й — по 33, каждый эпизод завершен. Пестрота содержания «Комедии» отражается в ее стиле. В нем сочетается просторечие и торжественная книжная лексика; живописность (поэма изобилует сжатыми и развернутыми сравнениями, метафорами) и драматизм, который достигается лаконичностью диалогов и характеристик, повтором отдельных слов и словосочетаний. Лаконизму способствует сжатая строфа терцины. Для дантовского стиха характерны «переносы» (enjembements) и аллитерации, усиливающие выразительность. Данте — создатель итальянского литературного языка, в основу которого он кладет тосканский диалект, обогащая его словами и оборотами из других диалектов, латинизмами и неологизмами.

Данте выступил в момент расцвета города-коммуны, когда массы были активны, а зарождающаяся интеллигенция еще не оторвалась от них. Он был близок народу своей ненавистью к ростовщикам и предателям, критикой Церкви, осуждением войн. Любя свою родную Флоренцию, Данте, как никто в его время, уже говорит от имени всей итальянской нации.

На смерть Данте откликнулись современные ему поэты, народ слагал о нем легенды. Главными врагами Данте были церковники: так, кардинал Бертрандо дель Поджетто вскоре после смерти Данте требовал, чтобы предали огню не только «Комедию», но и прах ее автора. С другой стороны, флорентийцы неоднократно обращались к жителям Равенны с просьбой возвратить останки поэта, чтобы предать их родной земле.

Изучение «Комедии» началось сразу же после смерти Данте. Первым комментатором был его сын — Якопо, затем Якопо делла Лана из Болоньи (20-е гг. XIV в.), флорентийский аноним Оттимо (30-е гг. XIV в.) и др. Представляет интерес комментарий Дж. Боккаччо к 17-ти песням «Ада» и принадлежащая его перу биография Данте. Из «ученых гуманистов» XV в. о Данте писал Л. Бруни, остальные считали поэзию Данте слишком простонародной (Н. Никколи называл Данте «поэтом сапожников и пекарей»). Итальянские филологи XVI в. порицали Данте за грубость языка (П. Бембо). В XVII в. «Комедия» подверглась резкой критике со стороны поклонников Т. Тассо и не изучалась. Лишь в XVIII в. вышло полное собрание сочинений Данте. В защиту его выступали Дж. Вико, сравнивавший Данте с Гомером, Г. Гоцци и В. Альфьери.

Научные исследования творчества Данте появляются в XIX в. У. Фосколо в «Трактате о тексте Божественной комедии» («Discorso sul testo della Divina Commedia», 1825) подошел к поэме как филолог, философ и историк, отметив ее светское содержание и политическую направленность. Гибеллинским симпатиям Данте особое значение придавали Г. Россетти, интерпретировавший «Комедию» в духе карбонариев, а также Дж. Никколини, Ф. Гверрацци. Напротив, «неогвельфы» пытались затушевать его критику Церкви. Сторонники Дж. Мадзини, боровшиеся за единство Италии, считали Данте своим «духовным отцом». Таким образом, поэма Данте подверглась некоторой модернизации, зато она заняла в сознании итальянского народа подобающее место.

Знакомство России с поэзией Данте началось в конце XVIII — начале XIX в. Первые поэтические переводы из «Комедии» принадлежат А. С. Норову, Н. А. Катенину, С. П. Шевыреву. Высоко ценили поэзию Данте А. С. Пушкин, В. Г. Белинский, А. И. Герцен. Первый русский перевод «Ада» Ф. Фан-Дим (прозой) вышел в 1842 г.; в нем удачно передана экспрессивность подлинника. Лучший в XIX в. стихотворный перевод «Комедии» Д. Минаева, несмотря на тяжеловесность, не утратил своего значения и поныне. Лучший перевод в XX в. — М. Лозинского (1945), которому удалось передать стилистическую пестроту поэмы, образность и поэтичность.