Эпоха харафишей - Нагиб Махфуз Страница 3

в подавленном духе. Какой гигант! Челюсти у него как у хищного зверя, усы — как бараньи рога. Бесхитростная сила, ни работы, ни заработка у него нет. К счастью, он не обучался ремеслу, хотя его нельзя недооценивать. Интересно, почему он сам, Дервиш, его не любит? Один вид его, притулившегося к полу, напоминал заострённый утёс, что загородил путь, блеск мельчайших пылинок раскалённого ветра-хамсина, отягчённого пылью, вызывающе раскрытую могилу в праздничный день. Чёрт побери! Нужно его использовать!

Не глядя на него, он спросил:

— Как ты будешь зарабатывать себе на жизнь?

Ашур раскрыл свои глубоко запавшие глаза медового цвета и покорно сказал:

— Я к вашим услугам, мастер Дервиш…

Тот холодно ответил:

— Мне не нужны ничьи услуги…

— Тогда я должен уйти.

Затем с надеждой добавил:

— Не позволите ли мне остаться в этом доме, ведь кроме него, другого у меня нет?

— Это же не отель.

Отверстие печи выглядело тёмным и погасшим, а с полки сверху раздавался шелест мыши, лапка которой запуталась в сухих стеблях чеснока.

Дервиш кашлянул и сказал:

— И куда ты пойдёшь?

— Мир Божий просторен…

На это Дервиш саркастически заметил:

— Но ты же ничего о нём не знаешь. Он более жестокий, чем ты себе представляешь…

— По крайней мере, найду себе работу, чтобы прожить.

— Твоё тело — самое большое препятствие. Ты не найдёшь себе дома, ни один ремесленник не примет тебя. К тому же тебе почти двадцать…

— Я никогда не использовал свою силу, чтобы причинить кому-то зло…

Дервиш громко рассмеялся:

— Тебе никто не станет доверять. Хулиганы расценят тебя как своего соперника, а торговцы — бандита с большой дороги…

Затем он тихо и глубокомысленно добавил:

— Ты умрёшь с голоду, если не будешь рассчитывать на свою силу…

Ашур пылко воскликнул:

— Я охотно отдам её, чтобы служить другим, Аллах свидетель!

— Какая польза от твоей силы, если ты не прочистишь свои мозги от глупых представлений?!

Ашур направил на него недоумевающий взгляд и спросил:

— Используйте меня как носильщика, давайте работать вместе.

Тот насмешливо возразил:

— Ни одного часа в своей жизни я не был носильщиком…

— Но…

— Оставь это. Мог бы я сказать что-то другое?

— Тогда кем мне работать, мастер?

— Терпение, и я открою перед тобой врата работы и заработка. Так что либо входи в них, либо иди своей дорогой…

Со стороны кладбища послышались звуки похорон. Дервиш сказал:

— Все на земле смертны.

Ашур, утративший терпение, сказал:

— Я голоден, мастер Дервиш!

Тот дал ему монету в два миллима:

— Это тебе последний подарок от меня!

Ашур вышел из дома, когда закат опускался над могилами и пустотой. То был летний вечер, дул ветерок, приносивший смесь запахов земли и базилика. Он прошёл по переулку до площадки перед обителью дервишей. Перед собой разглядел тёмный свод. Над стеной возвышались кроны тутовых деревьев. Послышались неразличимые песнопения, и Ашур решил отложить в сторону все свои заботы и сказал себе:

— Не грусти, Ашур! В этом мире у тебя бесчисленное множество братьев…

Песнопения по-прежнему преследовали его:

Аз форуге махе хосн, Аз руйе рахшане шома, Абруйе хуби аз чахе Занахдане шома[1]. 7

Ашур вдохнул ночного воздуха. В сердце его проникли сияющие взгляды звёзд. Дух его понёсся к ясному летнему небу. Он сказал: «До чего же хороша эта ночь для поклонения Богу, чтобы упасть на колени, прошептать подавленные желания и призвать своих любимых за неизведанной завесой!»

На расстоянии пары пядей от него стояла фигура, омрачая его безмятежность и затягивая в мир тревог. Своим хриплым голосом Ашур спросил:

— Чего вы ждёте здесь, мастер Дервиш?

Дервиш в ответ толкнул его кулаком в грудь и злобно прошептал:

— Говорите потише, дурак!

Оба стояли близ изгороди по другую сторону кладбища на подступах к пустыне. Холмы были вдали справа от них, могилы — слева. Ни шороха, ни прохожего рядом. Казалось, даже души покойных в это час утихли в каком-то неизвестном месте. Во тьме материализовались идеи, словно предупреждение, и доброе сердце Ашура тревожно забилось. Он зашептал:

— Скажите мне, да будет свет Божий в вашем сердце, что вы задумали?

Шёпотом ругая его, Дервиш сказал:

— Подожди. Нет, что ли, у тебя терпения?

Затем, наклонившись к нему:

— Я не прошу тебя делать что-либо, я всё сделаю сам. Просто закрой меня со спины, если потребуется…

— Но я же не знаю, что вы замышляете…

— Заткнись. У тебя будет выбор.

Со стороны пустыни появились звуки. Ветер донёс запах живого существа, а вслед за ним послышался голос старика, подгонявшего животное:

— Положись на Аллаха…

Когда он приблизился, стало ясно, что он едет верхом на осле. Едва он поравнялся с ним, как Дервиш запрыгнул на него… Ашур растерялся: его опасения подтвердились. Он не мог что-либо ясно различить, однако услышал угрожающий голос Дервиша:

— Давай сюда свой кошелёк, а не то…

Голос, дрожащий от старости и от страха, взмолился:

— Пощады… Ослабь свою хватку…

Ашур невольно устремился вперёд и закричал:

— Отпустите его, мастер!

Дервиш заорал на него:

— Заткнись!

— Говорю вам: отпустите его!

Он схватил Дервиша за пояс и без труда поднял его. Дервиш ударил его локтем:

— Горе тебе! Ну подожди у меня!

После чего один лишь язык Дервиша мог пошевелиться; Ашур же обратился к старику:

— Идите с миром!

И лишь после того, как он убедился, что тот человек спасён, он освободил Дервиша и извиняющимся тоном сказал: