Тейлор Колдуэлл - Монгол Страница 33

Молодая женщина понимала, что нравится Шепе Нойону, однако он оставался проницательным человеком и мог восхищаться ее глазами или губами, но с радостью перерезал бы ее стройную шейку, узнав, что Борте предала собственного мужа. Она поставила себе задачу покорить сердце Шепе, постоянно с ним заигрывала, но его было невозможно обмануть, и ее попытки только забавляли молодого человека. Вскоре они стали друзьями, веселыми и хорошо понимающими друг друга. Борте была уверена, что он не будет ей мешать, если она задумает сделать что-то для выгоды Темуджина, какими гадкими методами она ни пользовалась бы при этом. Девушка понимала, что ведет игру с огнем, но остановиться уже не могла.

Вскоре Борте поняла, что шаман представляет для нее серьезную угрозу, которую ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов. Она видела, что ему трудно устоять перед женской красотой и лестью, но он уступал им лишь до тех пор, пока не страдали его собственные интересы. Кокчу никогда и ничем не стал бы жертвовать, даже если с помощью этой жертвы ему может достаться прекрасная женщина. Сначала она сильно беспокоилась, думая, как обезоружить шамана, но постепенно успокоилась. Ей нужно было только намекнуть ему, что при выигрыше Темуджина он не останется внакладе, и шаман будет на ее стороне.

Потом перед ней предстал Бектор. Она поняла, что Бектор, не прилагая к этому никаких усилий, может стать ее самым страшным врагом, с которым будет трудно справиться из-за Кокчу и остальных людей, ненавидящих Темуджина. Поэтому она спокойно решила, что Бектор должен умереть.

Надо было решить, как действовать. Когда умрет Бектор, шаману останется только одно — преданно следовать за Темуджином. Расправа над Бектором должна произойти как можно скорее, решила Борте. Но что выбрать? Яд? Мать научила Борте использовать самые страшные яды. Оставалось лишь все тщательно продумать, а потом действовать.

Джамухе, решила Борте, тоже придется умереть, если она не придумает, как от него избавиться иным способом. Возможно, ее спасет не только его смерть. Темуджин никогда не поверит никакому обвинению в адрес Джамухи. Наоборот, он станет ему больше доверять. Но так будет до тех пор, пока он сам не убедится в справедливости обвинения… Это должно произойти с помощью самого Джамухи, но чтобы все произошло, как она хочет, нужно это тщательно спланировать. Придется проявить ум, расчет и хитрость, а пока следует получше понять Джамуху и найти способ, чтобы он сам погубил себя.

Оставался еще Субодай, чистый, вежливый, прекрасный, благородный, чья душа напоминала свежий ручей и налитую оттуда сладкую воду в серебряной чаше. Влечение к нему не оставляло ее ни на миг и все время росло, пока ей не стало казаться, что при виде Субодая ее кровь превращается в жидкое пламя. Если ей суждено его соблазнить, она должна это сделать умно и с огромными предосторожностями, чтобы обмануть множество враждебных глаз, следящих за ней. Она спрашивала себя, не догадываются ли шаман и Кюрелен о съедавшей ее страсти, но решила, что Кюрелен ни во что не станет вмешиваться, если только она не предаст Темуджина. Если уж она будет изменять Темуджину, то ни в коем случае не должна попасться на глаза Кюрелену.

Борте твердо верила, что ни один мужчина не может сопротивляться страсти, если к тому же у него появятся для этого достаточные возможности. Соблазнение Субодая, верного, бесстрашного и правдивого, оставалось для нее сложной задачей. Его никогда не свернет с дороги страсть, а только великая любовь, и ни одна темная тень не должна замарать эту любовь. Она понимала, что придется приложить немало усилий, чтобы выполнить поставленную задачу, ведь в глазах Субодая она должна оставаться верной, чистой, преданной женой, лишь тогда он ее сможет полюбить, а уж потом не потребуется много времени, чтобы окончательно его покорить и подчинить себе. Он не начнет с похоти — он ею закончит. Иногда она презирала Субодая и даже сомневалась в его мужских способностях, но ее страсть сметала в сторону все сомнения, и она знала, что ничто не имеет никакого значения — только страсть и ее удовлетворение. Борте, кажется, доставляла извращенное удовлетворение сама мысль о том, что преданный мужу человек полюбит ее за то, что она будто бы всецело предана мужу!

Все ее замыслы превращались в дым, как только она видела перед собой пристальный взгляд Джамухи, и поэтому была уверена: чтобы исполнились ее желания, необходимо убрать с дороги это препятствие.

Ей не дано было узнать, что Темуджин всегда сам принимал решения, и никто на него не мог повлиять. Того, кто решил, что смог на него повлиять, обманывало собственное тщеславие. Темуджин никогда таких людей ни в чем не разубеждал, считая, что разочарованные люди способны совершить непредсказуемые поступки, а ему нужны были вера и повиновение соратников. Он понимал, что людям нужен тот, кто поведет их к цели, на кого они смогут, по их мнению, влиять. Вера в это помогала укреплять их преданность. Если они предадут его, это будет означать, что они предали самих себя. А только святые или сумасшедшие вредят себе.

Истинная натура Темуджина была известна одному Кюрелену, и именно поэтому он никогда не давал ему советы впрямую, отчего племянник думал, что сам пришел к решению.

Глава 20

Кюрелен как-то сказал Темуджину:

— Когда человек понимает, что у него нет друзей, именно в этот день он прощается с детством!

Темуджин принимал это суждение с некоторыми оговорками, считая, что иногда человеку может повезти, и у него оказывается друг, но только один…

Могут быть верные последователи, вроде Шепе Нойона, Касара и Субодая, но ему, считал Темуджин, здорово повезло, что у него есть настоящий друг — Джамуха Сечен, его духовный анда и побратим.

У человека может быть такая благородная мать, как Оэлун, красивая, трудолюбивая и умная жена, вроде Борте, может быть мудрый и любящий советник наподобие Кюрелена, но редко встречаются друзья, которые дороже матери, жены, детей и остальных родственников.

Темуджин никогда не сомневался в дружбе и преданности Джамухи. Только с ним он мог свободно и честно обо всем разговаривать. Темуджин всегда жаждал полной свободы и простоты отношений, на которые не могли бы повлиять насмешки и притворство или омрачить неискренность. Он возвращался к этим отношениям, как человек возвращается в чистый оазис после приключений и долгого отсутствия. Его мучили страсти, но жажда чистой дружбы не покидала его никогда, и он находил ее в общении с Джамухой.

Они часто беседовали, порой расходились во мнениях по тем или иным вопросам, но они понимали и доверяли друг другу. Случалось, эти двое надолго уезжали верхом и вели долгие разговоры в степи, а сородичи обижались на них.

Темуджин испытывал потребность побыть наедине с Джамухой; в его присутствии ему не было необходимости притворяться. Ему часто приходилось лгать, и ложь не нравилась, она была пустой тратой времени. С Джамухой он никогда не прибегал к лжи, радовался тому, что был сам собой, будто сбрасывал тесную пропотевшую одежду и голым кидался в холодную воду.

Из-за Таргютая, после смерти Есугея провозгласившего себя правителем северного Гоби, народу Темуджина пришлось изменить кочевье от зимних к летним пастбищам. Сначала Темуджин кипел от гнева, но не в его натуре было долго гневаться на неизбежные события. Только глупцы тратили силы души на то, чего они сами не могли изменить. Конечно, молодому хану было противно вести свои стада к плохим пастбищам, чтобы не разозлить Таргютая. Но требовалось время, чтобы убедить Таргютая в том, что Темуджин не является его врагом, а лучшим оружием в борьбе против Таргютая Темуджин считал само презрение Таргютая к себе. Пусть он думает: «Молодой хан — лишь мелкая желтая собака. Он не стоит моей вражды, и я не буду на него охотиться».

Темуджин был уверен, что с годами станет гораздо сильнее. Тем временем он послал к Таргютаю нескольких людей своего племени, чтобы те убедили противника в том, что они предали интересы Темуджина. Перейдя к Таргютаю, они заученно твердили:

— Темуджин понял, что не может возглавлять свой народ, и он желает принять клятву верности тебе. Но он горд и поэтому сейчас желает набраться силы, чтобы с достоинством тебе сказать: «Я способен быть одним из твоих данников, нойон».

Через некоторое время Темуджину сообщили, что, услышав эти речи, Таргютай презрительно засмеялся и промолвил:

— У сына Есугея, оказывается, больше здравого смысла, чем я думал. Пусть он докажет, чего он стоит, и, вероятно, позже я позволю ему поклясться мне в верности.

Темуджин побелел от ярости, а потом мрачно улыбнулся. Несмотря на взрывной характер, он обладал поразительным терпением кочевника, правда, отличался тем, что никогда не смирился с поражением, считая, что судьбу можно и должно изменить.