Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко Страница 41

***

Битва под Добрыничами.

21 декабря 1604 года.

Блестящие всадники в сияющих доспехах собрались на холме. Развевались бело-красные знамена Речи Посполитой и штандарты Димитрия Ивановича – зеленые полотнища с черными двуглавыми орлами. На нагрудниках была золотая и серебряная насечка. На оружии красовались драгоценные камни, переливались на солнце леопардовые шкуры. Развевались на ветру пышные плюмажи из разноцветных перьев.

Гетман Станислав Дворжецкий осмотрел в зрительную трубу на построение армии Мстиславского. Он повернулся к полковнику Адаму Жулинскому:

– В центре у них стоят московские приказы стрельцов. Немецкая наемная дружина справа.

– Стрельцы под командой Шуйского, – сказал полковник.

– Я бы не так расположил полки на месте Мстиславского. Стрелецкие приказы Шуйского стоило поставить с фланга. Что скажешь, пан полковник?

– Думаешь, пан гетман, именно по ним нанести главный удар кавалерией?

– Они слабее немцев полковника Розена, пан Адам.

– Как знать, пан гетман. Русские иногда могут сражаться отчаянно.

– Но не нынче, пан полковник. Надобно нанести по ним удар.

– Я сделаю это.

– Ты, пан полковник? Нет. Тебе стоит остаться при мне с резервом.

Гетман поднял руку и указал гусарским ротмистрам направление атаки.

– Позволь и мне, пан гетман!

Дворжецкий посмотрел на Адама.

– Полковник!

– Я хочу возглавить атаку. Иначе всю славу заберет себе щенок Мнишека. Я не хочу уступать.

– Как скажешь, Адам.

– Я возглавлю атаку!

– Иди, пан полковник.

– Я не подведу, пан гетман!

– Но я бы хотел, чтобы, пан, не сложил голову в этой битве. И потому просил пана лично не вести гусар в атаку.

– Я солдат Речи Посполитой, пан гетман. И именно я должен возглавить эту атаку.

– Как хочешь, пан. Я не стану тебе этого запрещать. Иди, куда зовет тебя долг.

***

Отряды крылатых гусар были разделены.

Хоругвь (отряд) в 200 всадников осталась в резерве при гетмане. Остальные 600 всадников стали разворачиваться для атаки.

Поручики и наместники отдавали команды.

Запела труба. Сигнал к атаке. Ряды панцирных гусар пустили коней рысью. Полковник Адам Жулинский с леопардовой шкурой поверх роскошных доспехов указал своим мечом вперед.

– Покажем, на что способны рыцари Речи Посполитой, панове!

Жулинский погнал своего коня вперед.

За ним двинулись всадники-знаменосцы. Копыта сотен лошадей загрохотали по мерзлой земле…

***

Воевода Мстиславский также разглядывал в трубу войска противника. Он видел, как перестроились для атаки крылатые гусары.

«Перестраиваются, – подумал воевода. – Вот и жди лобового удара».

Мстиславский опустил трубу и протер окуляр перчаткой.

Рядом с ним стоял князь Димитрий Шуйский.

На воеводах были богатые доспехи. Бояре соревновались друг перед другом роскошью убранства. Особенно старался князь Димитрий. Поверх кольчуги у него был парадный панцирь с золотой насечкой. Сверху на князе красный подбитый мехом лисицы плащ с позументом. Слуга держал в руках шлем воеводы с пышным плюмажем.

Мстиславский продолжил наблюдать в трубу за конницей противника. Шуйский не мог понять, что он там высматривает. И так все видно и все ясно.

– Они пустили гусар против центра, воевода!

– Сам сие вижу, князь, – ответил Мстиславский и убрал трубу. – Спесивые шляхтичи во всем полагаются на своих крылатых гусар.

– Иногда эта тактика срабатывает. Таранного удара панцирной конницы новички не выдерживают. А у стрельцов таких много.

– Но в первой линии испытанные солдаты. Новичков там нет. Так что сейчас гусары ничего не достигнут.

Воеводы подготовили для поляков сюрприз. За первой линией стрельцов стояли легкие пушки на телегах.

Красные кафтаны стрелецкого головы Третьякова были в первой линии. Стрельцы здесь не новички. Служилые поставили мушкеты на бердыши. Немецкая дружина фон Розена вместо бердышей использовала для упора специальные подставки.

Третьяков соскочил с коня и бросил поводья слуге. Он знал, что должен произвести один выстрел по коннице и отвести полки в стороны, давая возможность пушкарям произвести залп.

– Сотники! – закричал голова. – Стрелять по команде!

Полуполковник Иванов успокоил Третьякова.

– Все сделаем как надобно. Не тревожься, сударь, понапрасну.

– Смотри, какая сила прет! Аж земля дрожит.

– Не впервой!

– Залп не ранее чем за 200 метров и перестроение!

– Так и будет! – сказал Иванов.

Кавалерия противника приближалась. Гусары бросили лошадей в галоп. Склонились сотни длинных копий. Земля под ногами стрельцов гудела и многие испытали страх, но никто не сошел с места.

– Пали! – заорал Иванов.

Раздался залп первой линии. Стрельцы были окутаны пороховым дымом. Первые ряды всадников словно натолкнулась на невидимую стену.

Тяжелые всадники в доспехах покатились по земле, ломая «крылья». Послышались стоны и крики. Лошади второго ряда перепрыгивали через тела людей и лошадей. Атака продолжалась.

И всадники Жулинского добрались бы до строя стрельцов Третьякова. Но те по команде расступились в стороны и отошли. На телегах стояли пушки, и зажжённые фитили в руках пушкарей стали видны польскому полковнику…

***

Пан Адам Жулинский уже ничего не мог сделать. Он продолжал атаку. Залп из мушкетов не задел его, хотя он был впереди. Оба знаменосца за его спиной пали.

Раздался залп из пушек. Они выплюнули заряды картечи прямо по скоплению гусаров метров за сто. Смертельный град металлических осколков скосил сразу более сотни всадников.

Полковнику Жулинскому оторвало голову, и она словно мяч сорвалась с плеч и покатилась под ноги лошадей. Его доспех был разворочен осколками и шкура леопарда окрасилась кровью.

Гусары дрогнули. Русские пушкари, утопая в едком пороховом дыму, забили новые заряды в стволы и приготовили фитили.

С фланга показались рейтары в коротких кожаных куртках, стальных нагрудниках и шлемах. Они дали залп по гусарам из своих легких мушкетов и еще более смешали их ряды. Затем они убрали мушкеты и взялись за сабли…

***

Гусарский поручик, увидев тело своего командира, закричал:

– Полковник! Это тело полковника!

Страшный залитый кровью труп все еще держался в седле. Конь Жулинского, которым уже никто не управлял, несся в общей массе, поддавшись стадному инстинкту.

– Нужно доставить его тело к нашим! Поймайте коня!

Но никто не слушал поручика.

Всадники увлеклись боем с рейтарами.

Наместник, который находился рядом с поручиком, подобрал знамя хоругви, что выпало из рук убитого знаменосца.

Но выстрел одного из рейтар свалил его с седла. Вражеский всадник захватил знамя. Поручик выхватил пистолет из седельной кобуры и выстрелил в рейтара.

Тот дернулся в седле. Пуля не пробила его доспеха, а лишь погнула нагрудник. Но рейтар выронил знамя. Поручик подхватил его и стал уходить в сторону от боя…

****

Ротмистр Станислав Мнишек сын воеводы Юрия Мнишека приказал горнисту трубить отход,

– Отходить под защиту нашей батареи на холме! – выкрикнул он.

Часть гусар ввязалась в бой с рейтарами.

– Поручик! – орал Мнишек. – Не ввязываться в бой!

Но ротмистра никто не слушал. Тот к кому он обратился, через мгновение упал с седла. Пуля попала ему в лоб. Немецкий рейтарский полк наступал и гусары, смешав ряды, бросились в бегство.

За рейтарами пошли в бой всадники дворянской кавалерии Шереметева. Впереди был сам воевода в драгоценном доспехе. Его черный конь был покрыт дорогой бархатной шитой золотом попоной с кистями. Уздечка сверкала жемчугами.

Воевода Шереметев поднял над головой драгоценную саблю. Он нанес удар