Дэвид Ирвинг - Вирусный флигель Страница 44

Больше всего членов группы беспокоил вопрос о нападении на сам завод: сумеют ли они подобраться к нему по крутой скале? Хельберг и Хоглунд считали ущелье непроходимым, но Хаукелид упорно утверждал, что, изучая аэрофотоснимки, он хорошо запомнил его склоны, поросшие деревьями; и если уж на склонах держатся деревья, то и для человека они должны быть доступны.

По самым последним сведениям, в бараке, расположенном между турбинным залом и зданием электролизного завода, находились пятнадцать немцев, за узким мостом, переброшенным через ущелье, наблюдали еще два караульных поста. Смена караула производилась через каждые два часа. Если же объявлялась тревога, на территории завода появлялись три дополнительных патруля, а дорогу, серпантином спускавшуюся из Веморка к Вэеру, сплошь освещали прожекторами. Помимо немецких часовых на заводской территории дежурили двое норвежских ночных сторожей, а еще двое находились у главных ворот и у водяных затворов. Все двери электролизного завода, кроме одной, выходившей во двор, держали на замке.

В пятницу, 26 февраля, после полудня восемь норвежских солдат приступили к осуществлению второй фазы операции и двинулись к Веморку. На радиостанции в Сандватане остались радиооператор Хоглунд и еще один человек. Известия об операции должен был принести сюда Хельберг.

Уже давно стемнело, когда десантники добрались до исходного рубежа, двух хижин, затерявшихся в лесах на горном склоне к северу от Рьюкана. Отсюда до Веморка оставалось не более двух миль, и изредка ветер доносил ровный, спокойный шум гидростанции.

Десантники, одетые в белые маскхалаты, укрылись в одной из них. Они ожидали возвращения Хельберга. Он принес дурные новости: заводскую охрану еще более усилили, на крыше установили пулеметы и прожекторы, а подходы к трубопроводу и самому заводу заминировали.

Всю субботу норвежцы разрабатывали план отхода. Как манил их подвесной мост! И действительно, следовало ли им атаковать и отходить через глубокое ущелье? У них попросту не хватит сил дважды за ночь спускаться и карабкаться по его крутым скалистым склонам, считал лейтенант Поулссон. Склоны были слишком высокими и слишком много было снега. К тому же им предстояло сразу же после операции двигаться дальше, одним — снова на Хардангерское плато, другим — в Швецию. Но, с другой стороны, если бы отходить пришлось с боем, понадобилось бы убить немецких часовых на мосту. Поулссон решительно не желал этого. Ведь в перестрелке кто-нибудь из них мог оказаться раненным и тогда ему угрожало попасть в руки немцев, и, что не менее важно, немцы обрушили бы жестокие репрессии на жителей Рьюкана.

Поэтому оставался лишь один-единственный путь — через ущелье.

Начало атаки назначили на половину первого ночи. К этому времени заканчивалась смена караулов и все успокаивалось на станции. Рёнеберг и Поулссон написали подробный приказ об операции. Он кончался такими словами:

Если кому-либо будет угрожать плен, он сделает все, чтобы покончить с собой.

В субботу около восьми часов вечера десантники в последний раз осмотрели оружие, еще не заряженное во избежание случайного выстрела, разложили по карманам пластиковые мины, привезенные из Англии. Пора было трогаться в путь.

И в этот момент почти предельного напряжения душевных сил произошла нелепая до курьеза встреча, которая могла случиться только на войне. Покидая свое пристанище, солдаты увидели в соседней хижине незваных гостей — влюбленная парочка собралась провести в уединении конец недели. Появление вооруженных до зубов солдат потрясло их, но и сами солдаты были потрясены не менее. Все же пришлось пригрозить влюбленным оружием, загнать их в хижину и приказать не высовывать носа до следующего полудня. Те с готовностью согласились.

Затем с Клаусом Хельбергом во главе они заскользили на лыжах к Рьюканской долине.

Уже мили через полторы лес начал редеть. Пришлось снять лыжи и пешком подойти к дороге, петлями спускающейся из Мёсватана в Рьюкан. На дороге они снова встали на лыжи и прошли еще полторы мили. Ровный шум станции становился все сильнее и вскоре далеко внизу показалась она сама. Ее заснеженные крыши зеленели в лунном свете. Но и отсюда уже виднелся свет, пробивающийся сквозь закрашенные окна электролизного завода. Расположенная за ущельем, на черно-зеленом скальном обнажении, станция казалась огромной и неприступной. Десантники поравнялись с несколькими домами неподалеку от северного окончания подвесного моста. Здесь они свернули с дороги, которая в этом месте вилась особенно крутыми петлями, и, сокращая путь, стали спускаться прямо по склону.

Было уже около десяти часов вечера. В Веморке кончилась вечерняя смена.

И когда группа спускалась по склону от завитка к завитку дороги, мимо них, грохоча и дребезжа, проехали два автобуса с рабочими. Снова они прошли по дороге несколько сот шагов, и у просеки, по которой проходила линия электропередачи, солдаты свернули направо в лес. Здесь они скинули маскхалаты, сложили лыжи, рюкзаки, припасы. Теперь на них оставалась только английская форменная одежда. Они взяли с собой оружие, ручные гранаты, пару ножниц для разрезания колючей проволоки, мотки веревки.

Начался спуск по скале. Неожиданно потеплело, и от каждого шага в ущелье срывались снежные лавины. С оттепелью пришел и сильный ветер. И это благоприятствовало им — все ущелье заполнял шум ветра и низкий гул турбин, так что, наверное, никто не услышал снежных обвалов.

Спуск к дну ущелья прошел благополучно. Они вброд перешли через полузамерзшую речушку и подошли к почти отвесной скале высотой в пятьсот футов. По ней и предстояло им подняться к станции. Грохот станции все усиливался, и они молча помогали друг другу. Наконец, едва дыша от усталости, выбрались наверх, на самый перешеек скального выступа. До станции оставалось по прямой всего несколько сот шагов. Но где-то здесь между ними и станцией находилось минное поле. Перешеек скального выступа был столь узок, что почти весь он был занят полотном железной дороги, соединявшей Веморк с Рьюканом и кончавшейся у озера Тинсьё, Слева от полотна стояла небольшая трансформаторная станция. Десантники спрятались за ней переждать смену караула и передохнуть. Они немного перекусили. Рёнеберг в последний раз проверил, как каждый помнит свою задачу.

Затем они разделились. Группе прикрытия под командой лейтенанта Хаукелида предстояло проделать проход в заграждении и занять позиции, с которых в случае тревоги можно было бы встретить огнем любого немца. Здесь им следовало оставаться до тех пор, пока не начнется отход. Группой подрывников командовал лейтенант Рёнеберг. Ей следовало проникнуть в здание электролизного завода через дверь, ведущую в подвал. Если же она окажется запертой, — через дверь первого этажа. На крайний случай оставался кабельный ввод. Того, кто станет закладывать заряды, должны были прикрывать двое: один с автоматом, а другой с крупнокалиберным пистолетом; третий человек, вооруженный автоматом, должен был держать на прицеле основной вход в помещение завода. Однако могло произойти всякое, и если бы все пошло плохо, каждому предоставлялось право действовать по собственной инициативе, стремясь во что бы то ни стало подорвать аппараты завода высокой концентрации.

В половину первого можно было начинать. Как раз в это время они увидели двух стариков-сторожей, возвращавшихся в караульное помещение с обхода. Первым двинулся сержант Кьелструп. Он шел к воротам внешнего ограждения по полотну железной дороги, опередив группу прикрытия на несколько шагов. Подрывники двигались последними. Все ступали след в след по глубокому снегу. Кьелструп перерезал цепь, запиравшую ворота, приотворил их и, пропустив внутрь шедших за ним, снова закрыл ворота. Поулссон и Хаукелид взяли под контроль караульную будку, двое других тенью промелькнули дальше, где один взял под наблюдение еще две будки, а другой, свернув налево, взял на прицел часового у водяных затворов. Тем временем группа подрывников проделала проход в заграждении неподалеку от железнодорожного моста. Он нужен был для отхода. Пока все шло по плану и никто еще не обнаружил их.

Так же незамеченными подрывники подобрались к зданию электролизного завода. Но двери оказались запертыми. В поисках кабельного ввода группа разделилась. Рёнебергу и сержанту Кейзеру удалось отыскать кабельный ввод и сквозь паутину изогнутых труб и кабелей проникнуть в здание. Они шли по туннелю до тех пор, пока не увидели через колодец помещение с аппаратами высокой концентрации. В нем был всего лишь один рабочий. Рёнеберг и Кейзер прошли по колодцу в соседнее помещение и только здесь выбрались на поверхность. Дверь в помещение завода высокой концентрации оказалась незапертой, и они захватили рабочего врасплох. Кейзер держал его под дулом пистолета, а Рёнеберг начал закладывать заряды. Теперь он воочию мог убедиться, что модели, на которых они тренировались в Англии, ничем не отличаются от настоящих аппаратов.