Кристиан Жак - Сын Солнца Страница 50

— Могу ли я подумать?

Этот вопрос развеселил царицу: ни одна придворная дама не осмелилась бы задать подобный вопрос.

— Боюсь, что нет. Надышавшись храмовых благовоний, вы забудете обо мне.

Нефертари сложила руки на груди и поклонилась.

— Я к услугам Вашего Величества.

Царица Туйя вставала до рассвета. Она любила ранее утро. Мгновение, когда луч света пронзал сумерки, было для нее ежедневным свершением таинства жизни.

К ее радости, Нефертари разделяла ее вкус к утренней работе. Поэтому она давала указания на предстоящий день во время их общего завтрака.

Через три дня после принятия своего решения Туйя увидела, что она не ошиблась. К красоте Нефертари прибавлялся живой ум, опирающийся на замечательную способность отличать главное от второстепенного. С самого первого рабочего дня между царицей и ее домоправительницей установилось глубокое взаимопонимание. Они понимали друг друга с полуслова, иногда даже без слов. Окончив утреннюю беседу, Туйя переходила в свою туалетную комнату.

Когда парикмахер заканчивал пропитывать парик царицы благовониями, вошел Шенар.

— Выставите вашу служанку, — потребовал он. — Никто посторонний не должен нас слышать.

— Это так важно?

— Боюсь, что да.

Парикмахерша исчезла. Шенар казался действительно сильно встревоженным.

— Говори, сын мой.

— Я долго колебался.

— Зачем томить меня, если решение принято?

— Дело в том, что… я боюсь причинить вам страшную боль.

Теперь и Туйя забеспокоилась.

— Случилось какое-то несчастье?

— Сети, Рамзес и спасательный отряд исчезли.

— У тебя есть точные новости?

— Они ведь уже давно отправились в пустыню, на поиски золотоискателей. Ходит множество неутешительных слухов.

— Не слушай их. Если бы Сети умер, я бы знала это.

— Но как…

— Между мной и твоим отцом существует незримая связь. Даже когда мы вдали друг от друга, мы остаемся вместе. Так что не волнуйся.

— Но нужно же признать очевидное: Фараон и его отряд давно должны были вернуться. Мы не можем бросать страну на произвол судьбы.

— Визирь и я управляемся с текущими делами.

— Вам нужна моя помощь?

— Выполняй свои обязанности, этого достаточно. На этой земле нет большего счастья. Если ты все еще беспокоишься, почему бы тебе не возглавить поход по следам твоего отца и брата?

— Происходит нечто странное, мы этого не понимаем: демоны пустыни пожирают тех, кто пытается вырвать у них золото. Не состоит ли мой долг в том, чтобы остаться здесь?

— Слушай голос своей совести.

Из двух гонцов, посланных Сети через промежуток в четыре дня, ни один не достиг Египта. На тропе, ведущей в Долину, их поджидали скороходы песков. Они убили их, забрали одежду и вдребезги разбили деревянные таблички с посланиями, составленными Рамзесом, где царице сообщалось, что отряд добывает золото и закладывает основания храма и города рудокопов.

Посланник скороходов песков сообщил Шенару, что Фараон и соправитель живы и здоровы и что Фараон нашел, благодаря божественному вмешательству, обильный родник в сердце пустыни. Значит бедуины, которым было поручено отравить главный колодец, ничего не добились.

При дворе многие думали, что Сети и Рамзеса постигло какое-то несчастье. Но как извлечь выгоду из отсутствия правителя? Туйя крепко держала бразды правления. Только бы ее муж и младший сын действительно исчезли, ей пришлось бы назначить Шенара соправителем.

Самое позднее через несколько дней отряд вернется, и Шенар пропустит прекрасную возможность приблизиться к верховной власти. Однако оставалась еще слабая надежда, что невыносимая жара, змеи и скорпионы осуществят то, на что бедуины оказались неспособны.

Амени потерял сон.

Слухи становились все настойчивей: отряд под предводительством Сети и Рамзеса тоже исчез. Сначала писец не верил этим россказням, потом пошел в главную канцелярию царских гонцов, и там ему сообщили тревожную правду.

Действительно, от Фараона и Рамзеса не было никаких вестей, и никто ничего не предпринимал.

Только один человек мог изменить ситуацию и послать в западную пустыню еще один спасательный отряд. Поэтому Амени отправился во дворец Великой Супруги Фараона, где его приняла девушка удивительной красоты. Хотя он опасался противоположного пола и его происков, юному писцу понравились безупречные черты Нефертари, его очаровал ее глубокий взгляд и нежный голос.

— Я хотел бы видеть Ее Величество.

— В отсутствие Фараона она очень занята. Могу ли я знать цель вашего прихода?

— Простите, но…

— Мое имя Нефертари. Царица назначила меня своей домоправительницей. Я обещаю, что передам ей ваши слова.

Хотя это и была женщина, она, казалось, говорила искренне. Недовольный своей слабостью, Амени поддался искушению.

— Как личный писец и хранитель сандалий соправителя, я считаю необходимым немедленно послать отборный отряд на поиски его и Фараона.

Нефертари улыбнулась.

— Забудьте свои страхи. Царица в курсе.

— В курсе… Но этого недостаточно!

— Фараон вне опасности.

— Так значит, до дворца дошли их послания?

— Я не могу больше ничего вам объяснить, но прошу поверить мне.

— Умоляю, убедите царицу.

— Уверяю вас, она так же, как и вы, беспокоится о судьбе своего мужа и сына. Если бы они подвергались какому-то риску, она бы вмешалась.

Это было настоящей пыткой — проделать такой путь на спине сильного и быстроногого осла, но Амени, пусть и ненавидел куда-то ездить, должен был увидеть Сетау. Заклинатель змей жил на самом краю пустыни, далеко от центра Мемфиса. Грунтовая дорога вдоль оросительного канала тянулась бесконечно. К счастью, кое-кто из жителей слышал о Сетау и его нубийской супруге и знал, где находится его жилище.

Когда Амени добрался до цели, у него сильно ломило поясницу. Непрерывно чихая от пыли, он тер красные слезящиеся глаза.

Лотос у порога готовила настой, отвратительный запах ударил в ноздри писцу. Она попросила его войти. Он хотел было переступить порог просторного белого дома, но вдруг попятился.

Ему угрожала королевская кобра.

— Она старая и безобидная, — сказала Лотос.

Она погладила змею по голове и та качнулась из стороны в сторону, видно, ей понравился этот знак расположения. Амени воспользовался этим, чтобы проникнуть внутрь.

Прихожая была забита сосудами всех размеров и предметами странной формы, которые использовались для обработки яда. Сидя на корточках, Сетау переливал густую красноватую жидкость.

— Ты что, заблудился, Амени? Это чудо — видеть тебя вне твоего кабинета.

— Не чудо, скорее, стихийное бедствие.

— Какой маг заставил тебя выйти из твоего логова?

— Рамзес пал жертвой заговора.

— Твое воображение разыгрывает тебя.

— Он пропал в восточной пустыне, на тропах золотых рудников, вместе с Сети.

— Рамзес — пропал?

— От них нет никаких новостей уже более десяти дней.

— Это просто какая-то канцелярия задержала послание.

— Нет, я сам проверял… И это еще не все.

— Что еще?

— Это все подстроила царица Туйя.

Сетау чуть не опрокинул свою миску. Он повернулся к писцу.

— Ты что, рехнулся?

— Я попросил приема, и мнё было отказано.

— В этом нет ничего необычного.

— Мне сказали, что царица считает положение вполне нормальным, что она не испытывает никакого беспокойства и не собирается посылать спасательный отряд.

— Это слухи…

— Я получил эти сведения от Нефертари, ее новой домоправительницы.

Сетау сокрушенно вздохнул.

— Ты думаешь, что Туйя попыталась избавиться от мужа, чтобы захватить власть?.. Это неправдоподобно!

— Факты есть факты.

— Сети и Туйя всегда жили в согласии.

— Почему тогда она отказывается посылать ему подмогу? Согласись с очевидным: она отправила его на верную смерть, чтобы завладеть троном.

— Даже если ты прав, что мы можем сделать?

— Пойти на поиски Рамзеса.

— С какими силами?

— Хватит меня и тебя.

Сетау поднялся.

— Тебе — ехать в пустыню? Ты действительно лишился рассудка, мой бедный Амени!

— Так ты согласен?

— Конечно нет!

— Ты бросаешь Рамзеса в беде?

— Если твои предположения верны, он уже мертв. Зачем нам рисковать жизнью?

— У меня уже есть осел и вода с собой, дай мне лекарства от укуса змей.

— Ты не сумеешь воспользоваться им.

— Ну, спасибо за все.

— Останься… Твое предприятие безумно!

— Я служу Рамзесу. Данного слова назад не берут.

Амени снова сел на осла и поехал по направлению к восточной пустыне. Но ему пришлось остановиться и лечь на спину с согнутыми ногами, так сильно у него болела поясница. Осел пасся рядом в тени дерева и жевал пучки сухой травы.