Галина Романова - Изборский витязь Страница 6

Вызвавшиеся проводить Яна дружинники - все оказались из Пскова и Изборска - ехали впереди и позади возков, то и дело пуская коней в окрестные поля, дабы размяться скачкой. Неотлучно подле боярского поезда находился лишь Ян.

Елена Романовна по-прежнему ехала во втором возке, с матушкой, которая все дни лила слёзы по покойнику мужу. Молчаливый Добрыня Романыч оставался с младшим братом и сёстрами. Он словно ушёл в себя и со дня освобождения не молвил ни с кем и слова. Но уж коли поднимал глаза - холодом и ненавистью горели его ярко-синие очи.

В дороге Ян, как мог, старался отвлечь Елену от тягостных мыслей, но его старание пропадало даром. Стоило ему, поравнявшись с её возком, наклониться с седла к нему, старая боярыня поднимала сухой гневный взор.

   - Почто опять явился? - напускалась она на витязя. - Уйди, окаянный, не вводи в грех!.. Спокою от вас нету! И как Господь такое терпит?..

Всё время, пока Ян оставался у возка, Ирина Игоревна продолжала ворчать себе под нос. Слушая её речи, дочь невольно отводила взоры, не замечая изборца, вроде бы и не было его вовсе. Сделав несколько попыток заговорить, Ян отставал, чтобы вернуться позже и снова встретить холодный приём.

Только на привалах и ночёвках в придорожных избах мог он случаем встретить Елену одну, без матушки. Но девушка чаще всего предпочитала отсиживаться где-нибудь в доме, у окошка, не выходя во двор. Стой сейчас жаркое весёлое лето, может, и оттаяла бы её душа, но какое уж тут счастье, когда на лужах лёд, в небе ветер со свистом гоняет тучи, земля ждёт снега, и ночами уже так холодно, что даже в пути не хочется высунуть нос из возка, чтоб оглядеться. Но опальная семья и не особо оглядывалась, не желая знать, куда везут.

Лишь единый раз повезло Яну в дороге. Как людьми говорено - не было бы счастья, да несчастье помогло. Уж как выехали из Пскова, на другой день точнёхонько пополудни зашаталось и отвалилось колесо у телеги с боярским добром. Два узла и небольшой сундук свалились на землю прежде, чем бредшие пешком холопы успели подхватить их.

Пришлось остановиться ненадолго, благо, как выяснилось, поломка невелика. Телегу скоренько разгрузили, повернули набок, и холопы занялись делом.

Елена в первый миг, как остановились, высунулась поглядеть, в чём дело. Ян, только того и ждавший, спешился и поклонился боярышне, протягивая руку:

   - Пройдись, Елена Романовна, разомни ножки!

Боярыня опять ожгла витязя непримиримым взором, но дочь на сей раз не видела горящих гневом глаз матери. Встрепенувшись, она вскинула настороженный взгляд на Яна, пугливо огляделась и, на миг коснувшись его протянутой руки, легко соскочила с возка. Кутаясь в шубку, она осторожно сделала несколько шагов по мёрзлым грудам земли обочь дороги.

Не в силах поверить, Ян с замирающим сердцем шёл следом, оглядывая её стан.

   - Скоро поедем? - вдруг тихо спросила девушка, взглянув на телегу, возле которой трудились холопы.

   - Не тревожься понапрасну, Елена Романовна. - Ян придвинулся ближе, стараясь поймать её взгляд. – В срок дома будем!

   - Дома. - Елена не смогла сдержать тяжкого вздоха и опустила глаза, сжавшись в комок. - Далече он, дом-то...

Она казалась потерявшейся, отбившейся от стаи птицей, что присела на голую ветку, устав и отчаявшись искать своих, Ян невольно шагнул вплотную, желая обнять, утешить. Да как утешишь, как вернёшь то, что потеряно, как воскресишь ей отца!

   - Рязанская земля далека, - молвил он. - Родину терять - не радость. Да только и другие места есть... Русская земля велика... А в доме моём жить будете, как по чину и роду вашему положено, - решился сказать он. - Изборск хоть и невелик град, а обиды и утеснения ни в чём знать не будете. В моём терему места на всех хватит!

Елена не утерпела - вскинула-таки на витязя внимательный взор, словно впервые увидела его подле себя, глаза её впились синими иглами в лицо Яна. Изо всей семьи в ней единственной не угас пока интерес к жизни. Мать её после смерти Романа Мстиславича старела на глазах, дряхлела и словно собиралась последовать за ним. Для брата Добрыни изгнание было хуже темницы. Он всё молчал и глядел на всех волком. Будь тут мнительный и ждущий подвоха Ярослав - не миновать бы бояричу поруба.

   - В терему? - переспросила Елена осторожно. - В твоём?

   - Ведаю - не любит меня твоя родня, Елена Романовна, - кивнул Ян. - Потому как и впрямь можно счесть, что из-за меня все беды ваши начались. Да только верь слову моему, - шепнул он, - ни тогда, ни теперь обиды тебе от меня ни в чём не было бы и не будет. А не веришь - испытай! Ради тебя на всё пойду!

Он уже протянул руку, уже коснулся её запястья - ко тут Елена, будто очнувшись, скользнула мимо него к возку и проворно запрыгнула внутрь, задёргивая полог. Только оттуда она на миг обернулась через плечо.

   - Оставь меня, витязь, - шепнула тихо, словно извиняясь за свои слова. - Не мучь понапрасну!..

Ревнивица мать метнулась ему навстречу, закрывая собой дочь, и Ян остался стоять на дороге, сражённый речами боярышни.

Глава 3

Изборск - небольшой городец. Он весь умещается на холме над тонкой извилистой речушкой Смолкой, несущей свои воды в чистое Словенское озеро, откуда другими реками можно было прямым путём пройти во Псковское озеро. Короткая дорога в Ливонию[46] идёт из Пскова как раз через Изборск, проходя далее в земли эстов и ливов.

Здесь кругом холмы - гладкие, с пологими склонами или крутобокие, на которые не вдруг и заберёшься. Иные по праву именуются горами. Выше всех - ближняя от града Журавлиная гора. С неё далеко всё видно окрест - речка, озеро, поля, островки леса на вершинах холмов и прорезающие землю глубокие, с почти отвесными склонами овраги. Один из них, опоясывая городскую стену, защищает Изборск, другие ветвятся подле. На дне их всегда держится сырость, во время прохладного короткого северного лета там не высыхают озерца талой воды, а стены оврагов заросли ивняком так густо, что прорваться через них почти невозможно.

Сердце Изборска - детинец на крутобоком холме над речушкой. Земляной вал укреплён обожжённой глиной, по верху его идёт стена, сложенная из вековых брёвен пополам с каменьем. Леса вокруг много, по бору, из бора и город прозван был когда-то. Но в нынешние времена не всегда у человека надежда на дерево. Дабы не взять было город с наскоку, низ стен сложен из камня. Стена глубоко уходит в вал - внутри укреплений в два яруса, причём нижние словно под холмом. Здесь камень - гранит, известняк. Плиты пригнаны друг к дружке насухо и так крепко, что кажется, нет Такой силы, которая их разняла. Из камня и сторожевая башня, что стоит напротив въездной. Её из дерева не срубишь - хранится в ней зерно да прочий запас на случай осады, а в подземелье прорыт колодец да тайный ход к берегу реки.

Въездная башня высится над воротами - единственным входом в город. Для-ради этого в валу сделан проем, а надо рвом перекинут мост. Коль придёт нужда, его скоренько подымут, а то и вовсе размечут по брёвнышку, чтоб врагам не пробраться к воротам.

На стенах заборола[47] с переходами, чтоб было, где развернуться, откуда и стрелу пустить, и камень метнуть, а случится такое и бой принять. Кровля защищает от стрел, в узкие оконницы[48] тоже нелегко попасть лучнику и не протиснуться незваному гостю снаружи. В клетях у городской стены хранится солидный запас - и стрелы, и копья, и каменья, и смола готовая - растопи да лей на вражьи головы. Там же кузня чтоб не ходить далеко править мечи да брони. Кузнецы-оружейники и для города трудятся, но во Псков свою работу почти не возят. Болот поблизости маловато, руды почти нет, а какая есть - дорога. Потому для кузнецов главное своих добро снарядить - мал город, а дружина велика. В самом Господине Великом Новгороде[49] есть изборский полк - служат там испокон веков друзья-родичи.

Сие не для красы и похвальбы - Изборск но сравнению с иными городами глушь заозёрная. Века спустя о нём никто и не вспомнит, а ныне нет у Псковской и Новгородской земли крепче и надёжней заступника. Ставлен был Изборск в незапамятные времена как пограничный город против иноземной угрозы. Сперва варягов[50], чудь белоглазую[51] да корелу[52] сторожил, а ныне приспела новая угроза - из-за Варяжского моря[53] докатилась до земли Суми и Еми[54] гроза рыцарей свейских[55] да датских. По следам торговых гостей[56] из Ростока, Любека и других западных городов стремятся они прийти на Русь, но не торговать - огонь да меч несут. Копошатся, выжидают своего. Тут ухо востро держать надобно! Как пойдут на Русь походом крестовым, как уже на святой Иерусалим ходили - только держись[57]. А Изборск на их пути первый встанет. Потому и держит Новгород Великий изборский полк, потому и владеют Изборском не тиуны[58] псковские да посадники[59], а князья, и дружина изборская без дела не сидит.