Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко Страница 73

– Всеми силами? – спросил Телятьевский.

– Всеми. Его передовые уже переходят мост.

– Надобно дать залп из пушек! – предложил начальник наряда Сукнин. – Этим мы отобьем у них охоту к переправе.

– Огонь пока не открывать! – приказал Телятьевский. – Нельзя стрелять, покуда мы не знаем, на чьей стороне немцы…

***

Немецкие полки Вальтера фон Розена выстроились позади конницы и пушкарей Телятьевского. Потому первый воевода и боялся. Он мог попасть меж двух огней.

Мушкетеры выстроились в линии и между их порядками стояли конные полки рейтаров. Это отряды «черных всадников» (по цвету кафтанов) состоящие из иноземцев. Все они отлично вооружены. У каждого конного палаш, и четыре «рейтарских» пистолета, большой мощи с длинными стволами.

Басманов знал, чем грозит их атака на его боевые порядки.

– Если рейтары ударят по нам – придется отходить обратно за реку.

Голицын согласился. Его пехота была расположена неудобно, и позиция была слишком слаба.

– Рейтарами командует не Розен. Фанкский полковник Дэбэрт стоит над ними. А этот за золото на все согласится.

– Капитан Фален!

– Я господин воевода.

– Ты знаешь полковника Дэбэрта лично?

– Знаю, господин воевода.

– Тогда поезжай к нему. Предложи ему все, что он попросит. Главное, чтобы его всадники не пошли в атаку!

– Исполню, господин воевода!

Капитан погнал коня к позициям «черной» кавалерии.

– А я возьму на себя Розена, – заявил Басманов.

– Но немцы могут дать залп! – предостерег его боярин Пушкин. – Это опасно.

– Ничего. Я привык рисковать. Мы на войне!

***

Басманов на коне в сопровождении своей охранной сотни переправился через реку. Он хорошо знал, чем рискует.

– Смотри, князь! – показал он Голицыну на возвышенность, на которой стояли пушки наряда.

– Давно туда сморю, воевода. Коли ударят сейчас, то всем нам конец.

– Не тот человек Телятьевский чтобы ударить.

– А если?

– Он не знает, верны ли немцы Розена и рейтары Дэбэрта.

– А они верны?

– Я хорошо знаю Розена. Сейчас он присматривается. Он присоединится к победителю. Хотя кто может сказать наверняка?

Солдаты Басманова построились и выкрикивали:

– Слава Димитрию Ивановичу!

– Да хранит бог Димитрия!

– Слава Димитрию!

Со стороны холмов стрельцы и дети боярские кричали им в ответ:

– Слава государю Федору Борисовичу!

***

Со стороны Кром к мятежникам шли конные сотни дворян под командой полковника Ляпунова. Они прошли прямо перед строем немцев фон Розена, но те не решились дать залп.

Вагенмейтер Блюм (вагенмейтер – начальник обоза) обратился к своему полковнику:

– Are they crazy?58

– Who can understand Russian?59 – ответил фон Розен.

– This rebellion!60 – ответил майор Крафт.

– Difficult to understand who is against whom61.

– We will wait62.

Розен не мог понять, что происходит и занял выжидательную позицию…

***

Басманов смело погнал своего коня к немецкому строю и спешился у первой шеренги.

– Эй, капитан! Позови мне полковника!

Фон Розен вышел вперед.

– Good day, colonel. Glad to see you63, – приветствовал его воевода.

– I am glad to see you too, sir64.

– Now I'll fight for the Prince Dmitri Ivanovich. Follow me, colonel65.

– I and my officers gave the oath to the tzar66.

– Вот я и зову тебя на сторону царя! – сказал Басманов.

– Но мы присягали царю Федору! И станем драться на его стороне.

– Но вы не стреляли по мятежному полку дворян, что промчались мимо ваших порядков.

– Первый воевода Телятьевский пока не отдал нам ни одного приказа. Так что у тебя есть время, воевода.

Басманов понял, что от немцев ничего более не добьется и сказал:

– И на том спасибо, полковник…

***

Телятьевский колебался. Хотя большинство армии в лагере под Кромами была на его стороне. Они имели все шансы подавить мятежников!

Сам мятеж был не продуман и если бы во главе армии стоял решительный воевода, то все заговорщики были бы схвачены. Но князь Телятьевский, бывший опричник, не был таким военачальником.

Он ждал. А нужно было действовать решительно и открывать огонь по мятежникам. Тогда и наемники Розена их бы поддержали.

А Басманов действовал. Но даже при таком раскладе судьба заговора висела на волоске. Стрелецкие полки московских приказов двинулись на позиции. Драгуны и рейтары были готовы ударить по мятежной коннице Басманова.

Немцы были готовы дать залп.

Пушкари Сукнина держали запалы у пушек.

Все ждали приказа!

Время шло! Драгоценное время утекало, но приказа не было…

***

Басманов повернулся к Голицыну и Пушкину.

– Будь я на месте Телятьевского, то уже уничтожил бы мятеж! Царица Мария Годунова сделала ошибку, что не назначила меня.

– Сие бог на стороне царевича, воевода! – льстиво заявил Пушкин.

– Но дело еще не выиграно, боярин! У Телятьевского всё еще есть шанс…

***

Дело решили многочисленные даточные люди в лагере под Кромами. Это были не стрельцы и дворяне. Это обычные мужики, горожане, казаки пригнанные сюда насильно. Эти ненавидели власть и потому поднялись с криками:

– Слава Димитрию!

– Слава сыну царя Ивана!

– Кто поднимет оружие на нашего царевича?

– Басурмане и поднимут!

– Истинно русские на сторону нашего царевича станут!

– Слава Димитрию Ивановичу!

– Идем на подмогу царевичу!

– Вишь, там его люди собрались. А те против них пушки выкатили!

– Собаки!

– Всех их вешать надо!

Они сплошной толпой пошли вперед и смешали сзади ряды немцев. Розен приказал не сопротивляться и отойти с позиций…

***

Басманов не упустил момента. Он отправил два конных полка в обход. Это не грозило армии Телятьевского почти ничем. Но первый воевода струсил. На это и рассчитывал Басманов…

***

Телятьевский со своими военачальниками, что остались верны Годунову, ушел с позиций, его воинство получило приказ возвращаться в Москву. Самозванец одержал победу без боя.

Армии, что противостояла самозванцу, более не существовало.

Путь на Москву был открыт…

***

Коломна.

Ян Нильский.

18 мая 1605 года.

Ян Нильский увидел впереди отряд казаков. По бунчуку он узнал донцов, которые служили Дмитрию Ивановичу. Потому съезжать с дороги не стал, а поехал дальше. Отряд был небольшой, несколько сотен – такие сейчас были разосланы самозванцем в разные стороны, дабы мутить народ.

– Стой! – приказали ему.

Ян сдержал своего коня.

– Кто такой? – спросил атаман.

Ян узнал этого человека, ибо видел его однажды в свите атамана Корелы.

– Атаман не узнал меня? Мы встречались.

– Встречались? Где?

– В стане государя Димитрия Ивановича. Я был в охранной сотне.

– Пан лях? Это видно по говору.

– Неужели я плохо говорю по-русски?

– Нет, пан, говоришь изрядно. Но ляха я сразу узнал. Пан был в сотне пана Бучинского. Я даже видел пана накануне похода. Пан помнит сабельный поединок с паном Бучинским? Тогда пан одолел его!

– Ян Нильский, – напомнил свое имя шляхтич.

– Атаман Иван Заруцкий67. Я здесь от имени его милости царевича Димитрия Ивановича. А пан здесь как оказался?

– По приказу его милости царевича.

– Но здесь всюду стрельцы и дворяне, преданные Годуновым. А пан едет один. Это весьма опасное дело.

– Пока я встретил только ваш отряд, атаман. А держу я путь в Коломну.

– В Коломну? А что слышно о царевиче? Битва уже была?

– Про сие не знаю. Когда я отбыл из Москвы, вестей еще не было. Но бирючи (глашатаи) царицы Марии Годуновой говорили о скорой поимке самозванца и разгроме его армии.

– Много знает