Дереник Демирчян - Вардананк Страница 9

– Вон с глаз моих, червь несчастный Не то голову тебе снесу!

Дзвик выбежала.

– Что случилось, Бабик? Войди!.. – уговорила она юношу и, ласково взяв его за руку, ввела в покои.

Следом за ними вошел молодой человек в персидском одеянии, толстогубый, с иссиня-пунцовыми вздутыми щеками. Быстро переводя глаза с Парандзем на Бабика, он, видимо, ждал, чтоб Бабик успокоился.

– Сказано тебе, убирайся! Я не пойду! – крикнул Бабик. Молодой человек обратился к Парандзем:

– Госпожа, государь марзпан повелел ему в два месяца закончить изучение персидского языка А он не идет на урок… Он говорил по-персидски.

– Почему именно в два месяца? – переспросила Парандзем по-армянски.

– Ведь они в Персию едут, – ответил юноша опять-таки по-персидски.

– В два месяца изучить персидский! Когда же изучать армянский?! – возмутился Бабик.

Наставник презрительно ухмыльнулся:

– Вы персам должны служить. К чему вам армянский язык? Бабик так толкнул его ногой, что тот ударился головой о стену. Дрожа от злобы, глубоко оскорбленный наставник обратился к Парандзем:

– За что он меня бьет? Что я такого сказал? Ведь скоро вы все станете персами! – уже с явным намерением уязвить настаивал он.

– Вон отсюда! – вздрогнув, крикнула Парандзем. – И чтоб ты не смел ходить к моим детям!

Что-то бормоча себе под нос, наставник направился к выходу.

– Ну-ка, постой! – гневно приказала госпожа. Тот остановился.

– Не смей ворчать, когда находишься у меня в покоях! Понял?!

Тот не ответил.

– Не смей ворчать, когда находишься у меня в покоях! – повторила госпожа. – Понял? Отвечай!

– Понял, – пробормотал наставник по-персидски.

– Отвечай по-армянски, негодяй! – прикрикнула Парандзем. Наставник злобно взглянул на нее и ответил вновь по-персидски:

– Я не армянин, я перс.

Дзвик подбежала, чтоб вышвырнуть его вон, но Парзндзем остановила ее и обратилась к молодому человеку:

– Ты даже не перс. Раб – не перс!.. Раб всегда остается пресмыкающимся гадом. Теперь уходи!..

Наставник удалился, кусая губы.

Бабик и Нерсик вышли. Парандзем металась по комнате. Она почувствовала, что в присутствии детей не следовало заходить так далеко и выдавать свои взаимоотношения с супругом. Но то, что Васак так открыто уединился с Вараздухт, вывело ее из себя. Она не могла не дать выхода своему возмущению.

– У меня он отнимает детей, у детей отнимает родной язык- сквозь рыдания повторяла оскорбленная женщина. – Много отнял он у меня, но я прощала… Лишь бы детей мне оставил!

Внезапно ворвался Васак. Он побледнел от ярости и тяжело дышал. В такие минуты он бывал страшен. Следом за ним показался персидский наставник. Но он только переступил порог и остановился у занавеса, боясь встречи с госпожой. Васак глянул на Дзвик и приказал:

– Позови Бабика и Нерсика!

Дзвик вышла. Васак молча расхаживал по комнате, ни разу не взглянув на Парандзем. Но и Парандзем на него не смотрела. Вошли Бабик и Нерсик. Сверкая глазами, Васак приказал:

– Сейчас же ступайте на урок персидского языка! И отныне не сметь говорить по-армянски! Будете говорить только по-персидски. Поняли?

Мальчики молчали.

– Кому я говорю?? – прикрикнул Васак.

– Я армянского не оставлю! – упрямо заявил Бабик, исподлобья глядя на отца. В эту минуту мальчик был очень на него похож.

– Подойди сюда, – не повышая голоса, приказал Васак. Бабик подошел.

– Бей! Персам служить я все равно не стану! Васак ударил его по лицу.

– Хоть убей! Не буду слугой персов!..

Васак повторил удар.

– Ты осмеливаешься противиться мне?

– Да! Персам я служить не буду!

Лицо Васака исказилось, а глаза налились кровью; казалось, сейчас они выскочат и? орбит. Он повалил Бабика наземь и в каком-то исступлении стал избивать его Никто не осмелился вмешаться. Молча, с ненавистью смотрела Парандзем на мужа. Дзвик прижалась к стене. Нерсик не сводил с отца испуганных глаз. Зато персидский наставник с безмерным упоением взирал на происходящее.

Васака выводило из себя молчание Парандзем. Это молчаливое осуждение только усиливало его ярость. Но еще сильнее бесило его то, что и Бабик не произносил ни слова и не просил пощады.

Наконец, Васак прекрати, избиение. Он с трудом перевел дыхание и, глядя на посиневшего от боли и бессильной злобы Бабика, гневно повернулся к Парандзем:

– Превратила мой дом в церковь… Восстанавливаешь детей против меня?! Закачаешься ты у меня на виселице вместе с твоими детьми…

Парандзем взглянула на мужа без страха Глаза ее сверкали Васак прочел в них благородное возмущение, и это подействовало на него сильнее всяких слов. Он отвернулся и приказал персидскому наставнику;

– Уведи их и приступи к занятиям. Если они будут говорить по-армянски – не сносить тебе головы!

– Как прикажешь, государь… – скороговоркой пролепетал тот, взглядом приглашая Бабика и Нерсика последовать за ним. Мальчики вышли. Васак обратился к Парандзем:

– Если еще раз повторится подобное, я их прикончу! Отныне в моем доме армянской речи слышно не будет!

Он быстро удалился.

Опасаясь новой беды, Дзвик побежала вслед за ним. Предчувствие не обмануло ее: из комнаты Бабика послышался какой-то грохот. Дзвик вбежала туда Бабик повалил наставника и избивал его. Кровь лилась уже у того из рта и из носа. Он хрипел, пытался вырваться, звал на помощь, но Бабик все бил и бил его, не помня себя.

– Бабик!.. Бабик!.. – кинулась к нему Дзвик. – Оставь, оставь его!

Бабик лишь пуще разъярился. Он продолжал наносить удары даже не глядя, куда они попадают. Лишь с большим трудом, после настойчивых уговоров, удалось Дзвик вырвать наставника из его рук. Тот вскочил, отряхнул свою одежду, отер окровавленное лицо и нос и прохныкал:

– Вот пожалуюсь сейчас князю… – задаст он тебе! Бабик рванулся к нему:

– Слушай, ты! Меня он не убьет, но я тебя наверняка убью! Дзвик подошла к наставнику:

– Оставил бы ты его в покое…

– Да ты взгляни только, что он со мной сделал… – плаксиво возразил ют.

– В ущелье брошу твой труп, матерью моей клянусь! – пригрозил Бабик.

– Оставь его!.. Уходи! – увещевала Дзвик.

Наставник, что-то бормоча, вытер лицо и сел на место.

– Получил урок? – сказал Бабик. – Ну и замолчи! Будешь ты у меня жаловаться!..

Дзвик схватила его за руку, уговаривая:

– Ну, довольно, Бабик, госпожа беспокоится!..

– Пусть не смеет унижать армян! Не позволю, чтобы оскорбляли армян! – с возмущением твердил Бабик. Дзвик вернулась к Парандзем.

– Что там случилось? – спросила та.

Дзвик рассказала. Парандзем встревожилась:

– Дом наш превратился в ад!.. И не армяне мы и не персы, а воюем друг с другом!

– Ну и похож же наш Бабик на отца… Вылитый князь Васак!. – заметила Дзвик. – Такой же бешеный! Каково-то ему будет в Персии?!

Васак вернулся в свои покои. Он все еще тяжело дышал от гнева. Увидев его в таком состоянии, Вараздухт воздержалась от вопросов.

Оба молчали. Вараздухт хорошо был известен необузданный, вспыльчивый нрав Васака, – она знала, что сейчас надо переждать. Как бы продолжая прерванную беседу, она вымолвила:

– Деншапуху лишь в одном случае удастся победить нас… Ярость Васака еще не совсем улеглась Он сумрачно взглянул на свою гостью.

– В одном лишь случае, говорю, Варазвагану удастся побелить тебя там… Какие у тебя вести о нем?

– Козни строит.

– Больше предлагает?

– Да – В таком случае этому не предвидится конца. Михрнерсэ начнет – не в обиду тебе будь сказано. – водить вас обоих за нос…

– Уже начал…

Вараздухт задумалась и вывела следующее заключение:

– Выходит, что мне придется-таки съездить еще раз в Персию! Варазвагана нужно свалить.

– Поезжай.

– Быть может, мне и на этот раз будет грозить смерть, но я все-таки поеду!

– Поезжай.

– Да. Но не странно ли? Ведь и в тот раз я едва спаслась от гибели, а на своем постояла, утвердила тебя марзпаном! Что ж, рискну еще раз! Постараюсь еще больше возвысить тебя!

Вараздухт окинула Васака восхищенным взглядом, точно увидела его впервые. Она любовалась им.

Затем она пояснила:

– Я так и вижу тебя в другом одеянии и на ином посту…

– На каком это посту? – все еще гневно и рассеянно переспросил Васак.

– Облеченным высшей властью, еще более великим!.. И это сбудется, мой государь, мой марзпан, властелин мой!

Схватив его руку, она прильнула к ней лицом.

Васак не сопротивлялся, но и не откликнулся лаской; он продолжал ходить из угла в угол. Вараздухт почувствовала холодок и объяснила это еще неулегшимся гневом Васака. Но ее женское самолюбие было все-таки уязвлено.

– Твоему возвышению мешает Варазваган! – продолжала она развивать свою мысль. – Точно так же, как ты – помеха его возвышению. В выигрыше остается один лишь Михрнерсэ, который ни одному из вас не доверяет высшей власти. Но этой власти персы никому добровольно не уступят. А ты или Варазваган должны суметь заставить их. Тебе следовало бы повернуть дело так, чтоб Михрнерсэ убедился в превосходстве твоих сил. С этим соперничеством необходимо покончить!