В тусклом стекле - Джозеф Шеридан Ле Фаню Страница 57

эта весьма болезненна. Прощайте. Если желаете по-настоящему насладиться маскарадом, советую облачиться в домино. Я тоже рассчитываю заглянуть во дворец и тогда появлюсь в таком же костюме. Как мы друг друга узнаем? К примеру, можно что-нибудь держать в руке – нет, цветок не годится, цветков будет слишком много. Лучше пришить или приколоть к домино небольшой крестик, дюйма в два-три длиною; пусть у вас на груди будет красный – как-никак вы англичанин, – а у меня белый. Да, это вполне подойдет. А чтобы нам не разминуться, в какую бы комнату вы ни зашли, держитесь поближе к двери. Я буду возле всех дверей высматривать вас, а вы меня; так и встретимся. Ну что ж, договорились. Знаете, для меня подобные увеселения хороши разве в обществе человека молодого: в моем возрасте надобно заимствовать свежесть ощущений у молодости и непосредственности. Итак, увидимся вечером.

К этому времени я уже стоял на дороге. Попрощавшись, я захлопнул дверцу кареты, и маркиз уехал.

Глава XI

«Летящий дракон»

Я огляделся. Дом, и сам по себе весьма живописный, в окружении вековых деревьев выглядел еще загадочнее. Весь пейзаж дышал стариною и уединением и разительно отличался от парижского блеска и суеты, к которым я уже начал привыкать.

Минуты две изучал я великолепный горельеф с драконом. Затем перешел к более внимательному осмотру самого здания. Внушительные размеры и основательность постройки отвечали скорее моим представлениям о старинном английском постоялом дворе, в каком могли бы останавливаться на ночлег кентерберийские паломники, нежели о французском гостеприимном доме. Разве что, пожалуй, в круглой башенке с конической крышей над левым крылом дома было что-то от французских шато.

Войдя в гостиницу, я назвал свое имя и сообщил, что для меня оставлена здесь комната. Меня приняли со всею предупредительностью, на какую только может рассчитывать английский милорд с бездонным, само собою разумеется, кошельком.

Комната, куда отвел меня хозяин, была обшита темными дубовыми панелями, обставлена унылой и давным-давно вышедшей из моды массивною мебелью и казалась мрачноватой. Здесь был большой камин, обрамленный тяжелой каминной доскою с резными щитами, в коих при желании можно было заметить сходство с гербами на наружных стенах дома. Все это выглядело весьма любопытно, но располагало к меланхолии и в целом производило впечатление даже гнетущее. Я подошел к двухарочному окну с каменной колонною посередине, из которого открывался вид на небольшой заросший парк и старинный замок, в изобилии украшенный коническими башенками – точно такими, как я описал выше.

Грустно было смотреть на этот замок и на парк: здесь царили упадок и запустение; призрак былого великолепия витал над неприветливым пейзажем.

Я спросил хозяина гостиницы, что это за замок.

– Шато де ла Карк, месье.

– Жаль, что он такой заброшенный, – заметил я. – Или, лучше сказать, жаль, что владелец его разорился.

– Может, и жаль, месье.

– Вот как? – Я вопросительно взглянул на хозяина. – Его, стало быть, здесь не очень-то любят?

– Не то чтобы не очень, но и не то чтобы очень, месье. Я имел в виду: кто знает, как бы он распорядился богатствами, если б они у него были.

– А его имя?.. – осведомился я.

– Граф де Сент-Алир.

– Как? Граф?! – воскликнул я. – Вы уверены?

Теперь настал черед хозяина глядеть на меня с недоумением.

– Совершенно уверен, месье. Замок принадлежит графу де Сент-Алиру.

– Часто ли видят его в этих краях?

– Не сказать чтобы часто, месье. Он подолгу бывает в разъездах.

– Разве он беден?

– Я плачу ему за наем вот этого дома, – усмехнувшись, отвечал хозяин. – И деньги-то, признаться, невелики, только он их, похоже, ждет не дождется.

– Но судя по тому, что я слышал, не может же он быть совсем без средств, – настаивал я.

– Я слыхал, он игрок, месье. Впрочем, за то не поручусь; знаю только, что большого состояния за ним нет. Как-то месяцев семь или восемь назад умер его дальний родич из захолустья. Тело привезли сюда, в замок, и графу пришлось раскошелиться и похоронить его на кладбище Пер-Лашез, как того желал покойный. Граф от расстройства аж занемог; хотя от этого родича ему, говорят, перепало приличное наследство… да, видно, деньги ему не впрок.

– Он ведь уже стар?

– Не стар, а вечен. Вечный жид – так его тут все величают; вот только в кармане у него не всегда наберется пять монет. Однако же, месье, он не унывает. Недавно взял себе молодую красивую жену.

– И что она? – торопил я.

– А что она? Она, стало быть, графиня.

– Это понятно; но что-то еще ведь можно о ней сказать? Есть у нее какие-то достоинства?

– Ах, достоинства! А как же, месье, конечно есть; три из них несомненны.

– Какие три?

– Молодость, красота и – бриллианты.

Я рассмеялся. Хитрец-хозяин, видимо, меня поддразнивал.