Пэлем Вудхауз - Том 13. Салли и другие Страница 68

Это было справедливо замечено, что я и признал, однако. прибавил, что иного решения я сейчас не вижу.

��Вы ведь не возьметесь связать простыни и спустить меня на них из окна?

��Нет, не возьмусь. Почему бы вам не выпрыгнуть?

��И разбиться в лепешку?

��Может, не разобьетесь.

��Но, с другой стороны, может, разобьюсь.

��Невозможно приготовить омлет, не разбив яиц.

Я бросил на нее уничтожающий взгляд. Такой потрясающей глупости, какую она сейчас сморозила, я вроде бы. не слышал в жизни ни от одной барышни, хотя мне случалось слышать от барышень немало потрясающих глупостей. Я уже открыл было рот, чтобы произнести: �А пошли вы знаете куда со своими омлетами!�, как вдруг в мозгу у меня что-то хрустнуло, как будто я проглотил дозу умственно-укрепляющего средства, которое так поднимает тонус, что лежачий инвалид вскакивает с постели и пускается плясать бразильскую кариоку. К Бертраму вернулось присутствие духа. Я твердой рукой открыл дверь в коридор, и когда Сыр двинулся на меня, точно серийный убийца, готовый сделать свое черное дело, пригвоздил его к месту силой человеческого взгляда.

��Одну минуту, Сыр,�� говорю я ему эдак вкрадчиво.�� Прежде чем ты дашь волю своей дикой ярости, вспомни, что ты вытянул в клубе �Трутни� билет с моей фамилией в лотерее на первенство по �летучим дротикам�.

Этого оказалось довольно. Он с ходу остановился, словно налетел на фонарный столб, и вытаращил на меня глаза, как кошка в поговорке. Кошки в поговорке, по словам Дживса, хотят, но опасаются,[41] и можно было видеть невооруженным глазом, что именно это происходит с Сыром.

Стряхнув пылинку с рукава, я нежно улыбнулся и еще развил эту тему.

��Ты оцениваешь ситуацию?�� говорю.�� Вытянув мое имя, ты выделил себя из ряда обыкновенных людей. Объясню на примере, чтобы это было понятно самым примитивным мозгам,�� я имею в виду твои мозги, Чеддер� В то время как обыкновенный человек, завидев меня на Пиккадилли, скажет просто: �Вон идет Берти Вустер�,�� ты при виде меня скажешь: �Вон идут мои пятьдесят шесть фунтов десять шиллингов�, да еще, наверное, побежишь за мной следом и будешь заклинать, чтобы я осторожнее переходил улицу, теперь такое страшное уличное движение.

Он поднял руку, потер подбородок. Мои слова явно не пропали даром. Я поправил манжеты и продолжал:

��Буду ли я в достаточно хорошей форме, чтобы выиграть турнир и положить без малого шестьдесят фунтов в твой карман, если ты осуществишь силовой прием, который у тебя сейчас на уме? Прикинь-ка своей башкой, мой милый Чеддер.

Борьба, конечно, была нешуточной, но краткой. Победил разум. Издав хриплый стон душевной муки, Сыр сделал шаг назад, а я весело пожелал ему спокойной ночи, снисходительно помахал ручкой и пошел к себе.

Когда я вошел, тетя Далия в шлафроке цвета бычьей крови поднялась мне навстречу из кресла, в котором просидела все это время, и охваченная волнением, устремила на меня убийственный взор.