Михаил Прудников - Пароль получен Страница 15

Эти последние часы ожидания были особенно томительными.

Янг посмотрел на часы: уже девять. Он поднялся с кушетки, растолкал прикорнувшего в кресле Франца. В комнату вошла Магда. Она ожидала на кухне, не желая беспокоить мужчин прежде времени.

— Нам скоро пора собираться, — сказал Янг.

— Погодите, я сварю кофе.

Они выпили кофе. Франц стал прощаться.

— Нет, нет, — остановил его Рудольф, — никаких прощаний! Мы же уходим ненадолго. Ждите нас, Магда, и обязательно приготовьте к возвращению еще кофе! В вашем исполнении даже этот противный эрзац кажется настоящим «мокко»!

В эту ночь поступило последнее сообщение от Рудольфа Янга. Сообщение очень важное, позволившее задержать нескольких крупных военных преступников, пытавшихся уйти от возмездия, укрыться в далеких странах под чужими именами.

Янгу было приказано прекратить работу. Он получил на этот раз единственное задание — позаботиться о том, чтобы оградить от опасности себя и своих товарищей.

В те дни, когда оставались считанные часы до конца истории третьего рейха, я получил задание вылететь в Берлин, чтобы встретиться с работавшими там подпольщиками, среди которых был и Карл Штайнер.

Прибыв в Берлин в День Победы, я приложил немало стараний, чтобы узнать о судьбе Штайнера и его товарищей. Ни Штайнер, ни Франц, ни Магда не давали о себе знать. С Вальтером, выполнявшим в трудные военные годы сложную обязанность связного, мы проехали на улицу, где должен был находиться антикварный магазинчик, ставший последним убежищем Карла Штайнера. Вся улица была в развалинах. Нам рассказали, что, когда советские танки входили на эту улицу, ураганный артиллерийский огонь гитлеровцев сровнял с землей почти весь квартал.

Что же стало с Карлом Штайнером и его помощниками? С помощью немецких товарищей мы настойчиво пытались найти ответ. Мы спрашивали наших воинов, которые вели бои в этом квартале, уцелевших жителей близлежащих домов… И в конце концов смогли составить представление об обстоятельствах гибели отважных подпольщиков.

В тот самый день, когда начались бои в квартале, где был антикварный магазин, и на улицах появились советские автоматчики, прикрываемые танками, вступили в бой с отступавшими гитлеровцами и покинувшие свое убежище подпольщики. Один из очевидцев, советский капитан, которого удалось разыскать уже после войны, рассказал: путь нашим бойцам преградила засевшая за каменной стеной одного особняка группа фашистских автоматчиков. Но вот неожиданно откуда-то сбоку появились двое мужчин в гражданской одежде, с автоматами на груди. Швырнув несколько гранат, они заставили замолчать гитлеровских солдат… В этот момент ударили вражеские орудия. Снаряды разорвались и в том месте, где были эти двое…

Двадцать лет спустя после разгрома фашистской Германии вновь побывал я в Берлине. Пригласившие меня немецкие друзья сделали все, чтобы советский гость как можно больше увидел, узнал о жизни сегодняшней, демократической Германии. То короткое время, которое я провел в Германской Демократической Республике, было насыщено до отказа… И все-таки я выбрал время, чтобы пройти одному по улицам Берлина, остаться наедине со своими мыслями, вызвать в памяти образы моих товарищей, которые работали здесь в самые трудные годы Великой Отечественной войны.

На развалинах поверженной столицы третьего рейха вырос прекрасный современный город, возведенный руками свободных немецких тружеников.

Улицы были залиты солнцем. Повсюду слышался детский гомон — юные жители Берлина отправлялись в школу.

И я подумал: как был бы счастлив Карл Штайнер, если бы смог увидеть Берлин в это весеннее, солнечное утро!..

Он очень любил свою страну, свой народ, он так мечтал увидеть Германию свободной! Этому он посвятил всю свою жизнь и, не задумываясь, отдал ее. Отдал за то, чтобы его страна стала такой, какой она предстает сегодня. За ее детей. За ее солнце.

ШЕСТЬ КОЖАНЫХ ПОРТФЕЛЕЙ

1. Гром

Достоин того, чтобы о нем рассказать, подвиг Викентия Марчковского.

Так уж случилось, что судьба этого поляка тесно переплелась с боевыми делами Бригады особого назначения, которой я командовал, и Викентий Марчковский в значительной степени помог выполнению важного задания, которое было поручено нам.

Мы разгадывали планы оккупантов по уничтожению партизан, направляли их нередко по ложному следу, и карателям никак не удавалось нас уничтожить.

Несмотря на яростные попытки гитлеровцев навести порядок у себя в тылу, партизаны продолжали дерзкие вылазки, оставаясь, по сути дела, хозяевами положения. Взлетали на воздух вражеские эшелоны, на пути передвижения фашистских войск оказывались засады, горели гитлеровские склады…

В конце зимы 1943 года мне было предложено начать поиски путей к тем людям, которые держат в руках, хранят, перевозят оперативные планы фронта.

К весне 1943 года на всех фронтах обстановка изменилась в пользу нашей армии. С момента перехода в контрнаступление под Сталинградом советские войска разгромили более ста вражеских дивизий.

Гитлеровцы делали все возможное, чтобы изменить ход событий. Разрабатывались оперативные планы фронтов, предполагавшие прежде всего наступательные действия.

Враг хотел взять реванш за поражение под Сталинградом.

Против Красной Армии к лету 1943 года действовало около пяти с половиной миллионов солдат и офицеров, почти шесть тысяч танков и самоходных орудий, три тысячи самолетов…

Советское командование готовилось к новым битвам. Но для этого необходимо было знать о замыслах противника.

Гитлеровцы проводили специальные обманные операции, чтобы скрыть свои истинные намерения. Часто устраивались ложные перегруппировки войск. Все это делалось для того, чтобы дезориентировать советское командование.

Генеральному штабу Красной Армии было отдано распоряжение: заранее установить места сосредоточения главных группировок противника, определить направление, на котором гитлеровцы предполагают развернуть решающее наступление.

Конкретное задание получили и мы.

Я обсуждал с командирами боевых групп разведчиков детали нового задания, когда в землянке появился боец, доложивший, что ему удалось поймать в лесу фашистского офицера — не то генерала, не то полковника!

А было это так.

Человек в шинели фашистского офицера, подбитой дорогим мехом, оказался в расположении нашей бригады. Увидев среди нетронутого в лесной чаще снега лыжню, он остановился и огляделся по сторонам.

Он догадался, что набрел на одну из партизанских тропинок.

Чтобы попасть на нее, он прошел десяток километров по глубокому рыхлому снегу, пробирался через бурелом, чащу!..

Первый же партизанский пост задержал его. А он поднял руки и заговорил по-русски с едва уловимым акцентом:

— Я сам иду к вам, видите?! Я должен говорить с вашим командиром!

Партизан обшарил карманы пленного, извлек пистолет и запасную обойму и сказал:

— А как же! Такую важную птицу обязательно командиру покажем!

— Да! Только к командиру меня ведите!

— Другого оружия нет?

Офицер устало покачал головой.

— Плохо будет, если обманул! — пригрозил партизан, продолжая обыск.

Убедившись, что оружия действительно нет, он подтолкнул офицера в спину, коротко приказал:

— Иди!

Теперь, докладывая о случившемся, боец говорил:

— Сам ко мне в руки шел: веди его к командиру, да и только!

Я приказал привести пленного.

Пригнувшись в дверях, чтобы не задеть головой за балку, он вошел в землянку.

У офицера отличная военная выправка. Сразу видно, что это кадровый военный.

В землянке было жарко от накалившейся печки. Офицер снял перчатки. И, не дожидаясь, пока ему предложат, сбросил шинель. Перед нами стоял человек в форме полковника старой польской армии.

— С кем имею честь? — спросил он.

Ему ответили:

— Вы перед командиром партизанской бригады.

— Разрешите представиться! — Он выпрямился. — Я Викентий Марчковский, поляк, бывший полковник маршала Рыдз-Смиглы.

Он умолк, наблюдая, какое это произведет впечатление. Но никто из командиров бригады удивления не проявил.

— С первых же дней войны, — начал свой рассказ Марчковский, — немцы предложили мне, как и некоторым другим высшим чинам бывшей польской армии, сотрудничать с ними. В душе я с гневом отверг это предложение. Но не выдал себя, сообразив, что, пользуясь известным положением, их доверием и даже покровительством, я смогу принести какую-то пользу моему народу… На территории Польши мне удалось найти людей, которые вели борьбу против немецких оккупантов. Среди них большинство оказалось коммунистами. Наблюдая за ними, видя их мужество, самоотверженность в борьбе, я пришел к убеждению, что, кроме коммунистов, сейчас нет другой силы, способной объединить всех антифашистов и направлять их действия. Немецкое командование предложило мне поехать в качестве военного консультанта в Западную Белоруссию, так как я отсюда родом и, кроме того, когда-то командовал здесь дивизией. Я дал согласие… Нет, не подумайте, что все произошло так легко и просто! Я никогда раньше не разделял взглядов коммунистов. Но когда твоя земля пылает, когда ее топчет фашистский сапог и ты видишь, кто, не щадя себя, поднимается на ее защиту, невольно начинаешь задумываться: а не заблуждался ли ты раньше?..